Бессмертие на двоих (СИ) - Ли Аннабель

Я посмотрела с надеждой на таксофон. Каковы шансы, что оператор все расслышал? Может быть лучше остаться тут и стоять около вывески? Ну нет. Так Семён быстрее меня найдет. И я пошла вперед. Не знаю куда, но вперед...

Ночное небо все еще было иссиня черным. Светало очень поздно, около десяти часов утра, а дорога все не кончалась. Навалилась усталость, я немного согрелась и стала зевать. Ужасно хотелось спать. Разбитая остановка у обочины каким-то чудом сохранила лавочку. Я села на нее и прижалась к стене. Возможно мне повезет и утром проедет автобус. Глаза сами собой закрылись. По телу разлилось тепло. Нельзя было спать. Я это знала, но ничего уже не могла с собой поделать.

Выныривая из глубокого сна, я чувствовала как кто-то больно тряс меня за плечи.

- Леша? - сонно спросила я, не сразу осознав где нахожусь.

Вместо ответа мне приложили к губам кружку и я чуть не захлебнулась.

- Пей, - отрывисто приказал голос, настойчиво прикладывая пластиковую кружку к губам.

Горячий чай обжег язык и я закашлялась. Это был вовсе не Алексей и находилась я в очередном заброшенном доме. Он сменил место пребывания. От отчаянья на глаза навернулись слезы. Как же теперь меня найдут?! Семён поставил кружку рядом и отошел.

За окном рассвело. Я лежала в спальнике без обуви и куртки. Кисти, ступни и лицо горели огнем. Видимо я успела их отморозить. Я посмотрела на свои пунцово красные руки.

- Когда я тебя нашел они выглядели еще хуже. Волдыри успели зажить, - сказал Семён, - ты поступила очень глупо, сбежав от меня.

- Прости, что не осталась ждать, пока ты расчленишь мое тело и не выбросишь в ближайшей речке, - прошипела я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- И в мыслях не было. Ни ты, ни твой ребенок мне не нужны и я не собираюсь причинять вам вред. Так что будь добра — не выкидывай больше глупостей.

- Зачем же тогда все это?

- Разве не очевидно? - улыбнулся Семён, - Впрочем, ты все узнаешь завтра сама.

- Семён, что бы ты ни задумал...

- Соловей, - поправил он, - в Нижнем я не стал представляться своим настоящим именем. Теперь же скрывать его нет никакого смысла.

Он снял с печки две банки консервов и поставил одну предо мной.

- Ешь, и чай допивай пока не остыл.

Что-то в словах Соловья не сходилось.

- И что произойдет когда ты получишь, то что хотел?

- Ничего. Отвезу тебя домой. - прямо ответил он.

- Но тебя же посадят за похищение, я видела твое лицо, имя теперь знаю, - не унималась я.

- Попробую сбежать. Не получится — отсижу.

- До пенсии? Покушение на убийство, кража из банка, теперь похищение. Ты же всю жизнь проведешь в тюрьме.

- Первое еще доказать надо, - спокойно ответил Соловей.

Я никак не могла взять в толк, почему он так равнодушен к своему будущему. К годам, которые будет уже не вернуть...

- Ты хочешь обрести бессмертие, - выдохнула я, осознав причину всех его действий, - но как? Если бы его можно было так просто передать, Алексей давно бы уже вернул бессмертие себе.

- Интересное заявление. Вы же вроде как помирились, - удивился Соловей.

- После аварии он потерял часть воспоминаний. Из-за тебя моя семейная жизнь трещит по швам, - зло бросила я.

- Как говорит мой дед «слишком хорошо тоже не хорошо». Справитесь как-нибудь.

Я возмущенно фыркнула. Взывать к совести у такого как Соловей гиблое дело. Его интересовала только собственная жизнь.

- Алексей тогда чуть не умер, нежели из-за бессмертия ты готов убить? - задала я глупый, наивный вопрос.

- Я не знал, что бессмертие только одно. Мне нужна была кровь Кощея и этот способ показался самым простым, чтобы ее раздобыть. Просчитался. Бывает. И мне жаль, что ты тоже была в машине.

С ним бы кто так просчитался! Я выпила чай и съела предложенные консервы. Итак, в раскладке появился третья деталь — кровь Кощея. Воображение тут же накидало сценарий сатанинского обряда и мурашки пробежали по спине. Знал ли этот человек, что делает? Вряд ли. Он поставил свою жизнь на кон и верил в успех.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Неизвестных, на мой взгляд, было очень много. Если сам Кощей не знал, что появление ребенка, способно лишить его бессмертия, более того, он не был уверен в том, что обретет его обратно, откуда же столько уверенности у Соловья?! Я судорожно пыталась просчитать варианты. Как он себя поведет если «обряд» закончится ничем? Как минимум попытается трактовать некоторые моменты иначе. К примеру взять не кровь Кощея, а мою или еще хуже...

Сглотнув, я посмотрела на свои руки. Краснота прошла. Боль утихла. Может быть мне удастся вырубить Соловья или чем-нибудь... Убить? От подобной мысли, я вздрогнула. Никогда не думала, что окажусь перед подобным выбором. Руки сами собой опустились на живот. Ребенок. Он самое дорогое, что у меня есть и я защищу его, чего бы это не стоило.

Глава 32

Алексей стоял около заброшенного дома и оглядывался по сторонам. Ксюша была здесь. Возможно каких-то несколько часов назад. Печку недавно топили. Внутри валялись пустые консервы. Из окна второго этажа открывался вид на следы в снегу. Кто-то явно прыгал из окна второго этажа. От одной мысли, что Ксюша так собой рисковала у Алексей внутри все похолодело.

Барбарик в машине залаял. Алексей открыл дверцу, выпуская пса на улицу. Тот зарыл носом снег, как настоящая ищейка, и побежал прочь от дома. След привел к остановке в нескольких километрах от поселка Крутое. Видимо дальше Ксению увезли на машине.

- Не ожидал, что от тебя будет хоть какая-то польза, - честно признался Алексей Барбарику.

Между ними установилось подобие перемирия. Алексей проверил карту местности. Вокруг было множество заброшенных деревень. На прочесывание территории уйдет как минимум несколько дней.

Он хотел уже закрыть приложение на телефоне, но взгляд зацепился за знакомое название — река Воргол. Воргольские скалы... Неужели он бывал раньше в этих местах? Алексей внимательнее посмотрел по сторонам. Поля как поля. Таких в России не счесть. Они ни о чем ему не говорили, но скалы...

В памяти Алексея всплыл образ небольшого каньона и реки. Запах костра. Ржание лошадей. Это было так давно. Кажется и имя у него было тогда совсем другое... Как ни пытался Алексей вспомнить подробнее — не получилось.

Продрогнув до костей, они с Барбариком под конец уже бежали к машине, оставленной около заброшенного дома. Остаток дня он мотался по опустевшим деревням. Ничего. Редко встречались местные и никто из них не видел незнакомую машину или людей поблизости.

Поздно вечером, злой и голодный, Алексей нашел какую-то захудалую гостиницу. Сначала его на отрез отказывались пускать вместе с собакой. Пришлось поскандалить и накинуть сверху за неудобства.

В номере, сохранившем все отголоски восьмидесятых, он упал на кровать и закрыл глаза. Рядом лег пес. Алексей не стал его сгонять и просто смирился с присутствием Барбарика. Его больше не волновала собачья шерсть на дорогом костюме, запах псины, старая неудобная кровать и дурацкие шторы в цветочек. Он должен был уснуть, чтобы как можно быстрее восстановить силы и снова начать поиски.

Огромный белый шар светил в окно и мешал погрузиться в сон. Алексей уставился на луну. Опытный взгляд подметил, что полнолуние еще не достигло своего пика. Завтра. Конец декабря. Самый короткий день в году. Совпадение ли? Стало душно. Он подошел к окну и распахнул его настежь, выпуская из комнаты все тепло.

- Ми-и-иро-о-овей, - завывал ветер, поднимая с земли вихри снега.

И Алексей начал вспоминать.

Уже неделю держались сильные морозы. Мара, укутанная в медвежью шкуру спала на печке. В последнее время его все больше беспокоило состояние жены. Девяносто девять весен они встретили вместе и Мировей прикипел к ней душой.

Все началось осенью, когда он вернулся из очередного похода. Всегда цветущая и прекрасная Мара закручинилась. Лицо осунулось, глаза потускнели и болезненный румянец все чаще появлялся на щеках.