Ах, уехал мой любимый - Тата Кит

в детстве качалась, когда здесь стояли ещё и другие аттракционы. Мне тогда лет шесть было. Думаешь, они не работают?

- Не знаю. Давай проверим, - потянул он меня за собой. – Высоты не боишься?

- Не боюсь, - ответила я уверенно.

Вряд ли, какие-то качели смогут поднять меня выше седьмого неба, на котором я сейчас нахожусь.

За полосой высаженных на одинаковом расстоянии друг от друга тополей оказался старый металлический забор. Когда он был жёлтым, но краска, которую не обновляли уже много лет, поблекла и потрескалась под гнётом времени.

- Тут где-то должна быть калитка, - предположила я, бегло оглядывая заборчик, который был мне по пояс.

- Так будет быстрее, - хмыкнул Матвей и резко перескочил через незначительную для него преграду. – Иди сюда, - поманил к себе кивком головы.

- Я в платье, - укоризненно выпучила глаза и прижала к груди медвежонка.

- И что?

- Как я в платье через забор перелезу? – прошипела так, словно боялась, что нас могут услышать.

- Женщины, - вздохнул Матвей многозначительно и приблизился к забору, нас разделяющему. Протянул ко мне руки, пошевелив пальцами, словно подзывая к себе. – Иди ко мне.

- Как? – непонимающе нахмурилась.

- На ручки, - его губы растянулись в обаятельной улыбке.

- Не пойду, - тряхнула головой и даже отступила на шаг. – Я тяжёлая.

- А я сильный. Иди ко мне.

- То есть, я, всё-таки, тяжёлая, по-твоему, да? – сощурила я глаза, слегка ощетинившись. В шутку, конечно. – Ещё скажи, что я толстая.

Глаза Матвея медленно расширились, брови поползли на лоб.

Мысленно дала себе хорошенького пинка под зад, коря себя в том, что зря приоткрыла дверцу своего странного юмора.

- Иди сюда, истеричка, - развеселился Матвей, нисколько не обидевшись на мои слова. – Людям со стороны уже кажется, что я тяну к тебе руки, чтобы придушить.

- Свидание только началось, поэтому вполне может быть, что ты захочешь придушить меня к его концу, - предположила я и, всё же, приблизилась к забору, положив Матвею ладони на плечи вместе с медвежонком.

Его руки легли мне на талию и крепко схватили. Одно, словно незначительное усилие его рук, и я оказалась по эту сторону забора, прижатая к торсу Матвея.

- Совсем не тяжелая, - проговорил он, случайно (или нет) коснувшись кончиком носа моего носа.

- Угу, - только и смогла я выдавить, желая и одновременно не желая, чтобы он поставил меня на землю.

И только противный металлический скрежет в стороне заставил нас отвлечься друг от друга. Ноги, наконец, оказались на земле, а руки исчезли с талии, словно оставив после себя фантомное касание.

Бросила взгляд за плечо Матвея и хохотнула, тут же спрятав улыбку в медвежонке.

Прямо рядом с нами старушка неторопливо открыла калитку в заборе, вошла на территорию, на которой находились мы, и прикрыла её за собой, продолжив путь по узкой вытоптанной тропинке, вероятно, сокращая таким образом свой путь через парк.

- Ничего не говори, - пробурчал Матвей, глядя над моей головой. Улыбку он тоже скрывал так же паршиво, как и я.

- Тогда я просто посмеюсь, - прыснула я, согнувшись пополам. Из глаз даже брызнули слёзы. – И как мы её не заметили?

- Ну, её правда не видно, - возмущенно, но продолжая смеяться, Матвей указал руками в сторону калитки. – Даже сейчас. Вот! Не понятно же, где она!

- Кстати, да, - пригляделась я. – Но, всё равно, очень смешно.

- Хватит смеяться над своим рыцарем. Пошли на качели, - мягко взял меня за руку и переплёл наши пальцы, снова пустив сердце в хаотичный пляс.

- А они точно будут качаться? – спросила я, глядя на старые грузные «лодочки», которые теперь с блёклой потрескавшейся краской в лучах закатного солнца больше походили на пиратские корабли.

- Ты забыла, что я сильный? Я даже тебя только что поднял. С качелями теперь точно справлюсь.

- Эй! – в шуточном возмущении ударила его по плечу, чем вызвала смех.

- Ты первая, - кивком головы Матвей указал на ближайшую к нам «лодку».

- Это, типа, дамы вперед или ты хочешь проверить, грохнется ли эта штука под моим весом?

- Ну-у… - протянул он загадочно, а в глазах загорелись хитрые искры. – Ты сначала встань сюда, а потом я решу.

- Э, нет, - рассмеялась я и, обнимая медвежонка, отошла на шаг назад. – Ты первый.

- Ладно, - выдохнул он. С большим сомнением прочесал пятерней затылок, ухватился за трубы, удерживающие качели, запрыгнул на «лодку» и замер.

Замерла и я.

Наверное, мы оба не дышали, ожидая, что станет дальше с этим аттракционом: упадёт он на наши головы или можно будет качаться, не боясь, что мы умрем в один день под его развалинами.

Романтично, конечно, но не в шестнадцать же лет.

- Прыгай, пока держатся, - повернулся ко мне и протянул ладонь, в которую я бойко вложила свою руку, и запрыгнула на качели, встав напротив.

- Держись крепче, - скомандовал Матвей и ухватился за трубы по сторонам от себя. – Обеими руками держись.

- С медвежонком неудобно, - одной рукой прижимала нового плюшевого друга к груди, а другой держалась за трубу.

- Давай его сюда, - снова ладонь возникла в поле моего зрения, ожидая, когда в неё ляжет медвежонок.

- Он мой, - нарочито надула губки. – Не отдам.

- Ненадолго, - хохотнул Матвей. – Я его в рукав спрячу, пока мы будем раскачиваться. – Или мы не будем качаться вообще. Выбирай. Но одной рукой держаться за эту штуку я тебе не дам.

Ух, какой он, оказывается, бывает строгий, но при этом заботливый и обаятельный.

Передала ему игрушку и внимательно проследила за тем, как она исчезла в рукаве Матвея. Будто за фокусом каким-то пронаблюдала. Интересно, к концу свидания медведь станет больше или настоящим.

Ой, что-то меня не туда понесло.

- Готова? Держишься? – спросила Матвей, пробежав взглядом по моим рукам и ногам. Показалось, что он не просто посмотрел, а даже прикоснулся ко мне.

- Готова, - уверенно кивнула и расставила ноги чуть шире, чтобы лучше удерживать равновесие. – А эта штука точно не заскрипит на весь город? На ней, наверное, уже лет сто никто не качался. Только ветер и старые листья. Бомжи ещё, наверное…

-