Моё искупление - Каролина Льюис

с деловым предложением.

— И что же это за предложение?

— Я не могу напрямую связаться с Азатом. Мой горячо любимый дядюшка следит за каждым моим шагом. Но ты можешь передать ему от меня весточку.

— Ты можешь не юлить и сказать, что конкретно тебе нужно, — начинает раздражать эта неизвестность.

— Я больше вас всех желаю уничтожить этого подонка, — зло произносит Саид. — Но ещё не время.

— А, по-моему, сейчас самое идеальное время, — я и так ждал слишком долго.

— Ты даже не представляешь, как ошибаешься, Малик. Тот маленький цирк, который вы собираетесь устроить, не остановит великого Аль Асада.

— И ты предлагаешь оставить всё как есть? — этот мальчишка пудрит мне мозги.

— Пока да. Взамен, — он кидает на стол небольшую папку, — я дам вам это. Небольшой презент для Азата.

Беру в руки его презент и начинаю просматривать содержимое. Там находятся документы текущих дел Асада. Некоторые сделки действительно в разы масштабнее, чем та, которую хочет накрыть Азат.

— И что ты хочешь от меня?

— Передай это Азату и скажи, что завтрашняя сделка должна состояться.

— Думаешь, он поверит в этот фарс, — указываю на папку, — и согласится?

— В противном случае вас будет ждать сопротивление, — он встаёт и направляется к входной двери. — И если на сделке что-то пойдёт не так, советую принять нашу сторону.

Когда Саид уходит, на меня накатывает какое-то отчаянье. Я ведь и правда надеялся, что скоро всё закончится. Думал, смогу избавиться от Аль Асада и вернуть к нормальной жизни. Если мою жизнь вообще можно назвать нормальной.

Спустя несколько часов я созваниваюсь с агентом. Мы встречаемся на привычном месте, и я передаю ему всё, что сказал Саид. Тот даже не удивляется такой новости. Оказывается, они знакомы очень давно. Но как я и предполагал Азат не собирается отступать. Он решил переиграть свои планы и готов пойти на риски. Я же предупреждаю мужчину, что пойду на всё, лишь бы не выдать себя. В этом мире нельзя играть по-честному ни с одной из сторон.

Следующий день наступает стремительно быстро. Даже не успеваю опомниться, как мы с Асадом едем на встречу. Неприятное чувство зарождается где-то внутри, но я гоню его прочь. Нужно быть собранным и хладнокровным. Мы приезжаем на место и Асир тут же принимается осматривать свой товар. В грязном холодном помещении столпились около дюжины юных невинных девушек. Сердце сжимается, глядя на эту ужасную картину. А разве стоило ожидать чего-то другого?

Асир аль Асад пристально осматривает каждую девушку, словно драгоценный товар. Возле некоторых он задерживается немного дольше. В итоге мужчина оборачивается ко мне с хитрой ухмылкой.

— Ну что скажешь, Малик? Кто из них будоражит твоё сердце? — он обводит рукой каждую из девушек. — Кого мы сегодня купим в свою коллекцию.

— Не думаю, что моё мнение что-то значит, — маска хладнокровного ублюдка не покидает моего лица.

— Если это было так, тут бы был Саид. Выбирай.

Приказной тон трудно ослушаться. Осматриваю юных девиц. Некоторым даже восемнадцати ещё нет. Останавливаю взгляд на миниатюрной брюнетке. Её образ напоминает мне Кару, и я тут же гоню от себя эту мысль. Несмотря на всё, что происходит в наших жизнях, я бы не хотел для неё такой участи. Злость выбирается из недр души, показывая своё гнусное лицо. Почему я опять о ней думаю? Даже сейчас она не даёт мне покоя. Чтобы ни происходило, всегда всплывает её образ в голове. Я должен думать о деле. Должен быть сосредоточенным.

— Как тебе вот эта? — указываю на брюнетку, которая выглядит как фарфоровая кукла лет пятнадцати. Специально выбрал её, ведь Асир предпочитает именно таких девушек.

Вижу, что подонок удовлетворён моим выбором. Подзывает к себе испуганную девушку и начинает осматривать со всех сторон.

— Такая юная и неискушённая, — довольно изрекает он, а меня аж передёргивает. Мог бы, придушил собственными руками. Сколько жизней он искалечил таким образом не сосчитать. — Мне определённо нравится. Может, ещё кого-то? — вновь обращается ко мне.

— Вон те две, — указываю в дальний угол, — подойдут для «Alyasamin».

Это один из самых прибыльных публичных домов Асира, где молодые красотки выполняют любые пожелания богатых клиентов. Другие могут подумать, что мусульмане очень набожные, чтят традиции и никогда не грешат. Но на самом деле это огромная ложь. Эти ублюдки развратны и ничтожны. Их не заботят чужие судьбы и религия. Только собственное удовольствие. Я всегда призирал свой народ и боялся стать однажды похожим на них.

Аль Асад соглашается на мой выбор и уже через пятнадцать минут начинает обсуждать условия сделки с продавцом. В тот момент, когда все пункты обговорены и мой так называемый босс передаёт деньги за свой товар, начинается полный хаос.

Я вижу появившегося из ниоткуда Азата с группой людей. Работорговец пытается сбежать, но Интерпол быстро останавливает преступника. Несколько парней уводят девушек из помещения. А остальные открывают ответный огонь по охране Аль Асада. Всё происходит как в тумане. Мы начинаем отступать к запасному выходу. Стрельба оглушает и трудно различить то, что мне говорит Асир. Зато я отчётливо слышу приказ задержать Аль Асада любой ценой.

Один из агентов направляет в Асира пистолет и делает несколько выстрелов.

Действую интуитивно и за секунду заслоняю собой босса. Чувствую, как в моё тело вонзается раскалённый металл. Одна пуля попадает в плечо, вторая вонзается в ключицу. Жгучая боль парализует тело, ноги подкашиваются и я не уверен, что смогу сделать хотя бы шаг. От падения меня спасает один из охранников.

Дальше я начинаю понемногу терять связь с реальностью. Не понимаю как, но нам удаётся выбраться на улицу. Мы садимся в чёрный внедорожник и за несколько минут оказываемся на трассе.

— Шайтан, парень, ты и не представляешь, как я тебе благодарен, — слышу голос Асира словно издалека. — Теперь я тебе обязан жизнью.

Он внимательно изучает меня обеспокоенным взглядом.

— Ибрагим, его срочно нужно отвезти к врачу, — Аль Асад обращается к тому, кто помог мне дойти до машины.

— Знаю, господин, но сначала нужно оторваться от погони, — его голос кажется таким тихим и далёким, будто я нахожусь под водой.

Реальный мир перестаёт существовать, и я проваливаюсь в бездну. Не знаю, сколько крови потерял, но рубашка уже насквозь пропиталась влагой. Прижимать рану