Звездолет «Фантастика» и Лунный Птеродактиль - Константин Игнатов

— Кх-х, — Савва сконфуженно кашлянул. Герой.

— Помнишь Кольцо Сковывания?

— Как не помнить… — поежился Рыбак.

— Так вот — коробочка с кнопкой на поясе — грубая имитация. «Кнопка» у меня здесь. — Рамада охватила руками пространство вокруг себя. — В ауре! И срабатывает она автоматически! — пояснила девушка.

— Если все вы, ВЕДИ, такие хитро выкрученные, то с вами лучше не связываться ни за какие коврижки, — пошутил капитан.

— Не все. Я же тебе объясняла. Меня хорошо готовили к работе в условиях враждебной низкоуровневой формации. — Зета посмотрела на часы. При этом задержала взгляд на циферблате заметно дольше, чем потребовалось бы для простой фиксации времени; вероятно, показывала собеседнику, мол, пора кончать с пустопорожними разговорами. — Не желаешь подкрепиться в тесной уютной компании — со мной и сыном?

Рыбак неопределенно пожал плечами.

— У нас мало времени. Вскоре тебе предстоит продолжить прерванный рейс. Не стоит слишком уж явно отклоняться от расчетов жабонов. Они должны быть уверены — операция движется по плану. — Рамада предложила перейти в столовую. Ее помещение располагалось по соседству с камбузом. — Терпеть не могу беготню официантов с подносами: туда-сюда, туда-сюда… На мой взгляд, докучливая обслуга для самодостаточной, творческой личности, вообще, — обуза.

«Конечно, — мысленно проворчал пират. — Особенно если учесть, что официанты те — сплошь плазмоиды. Сама сказала, у нее все тут такие… Я бы с их рук тоже ничего есть не стал. Сразу весь аппетит пропадет… Исчадия ада…»

Глава 8

Самый большой шум у звездолета-сверхсветовика издают, как ни странно, маневровые малышки-двигатели, которые и скорость хода-то гарантируют всего несколько метров в час. Предназначены они для точного причаливания и наделены столь ограниченной мощностью преднамеренно, чтобы пилот-космолетчик не разнес ненароком многотонной массой корабля удерживающие слипы внутри ангара-отстойника где-нибудь на далекой космической станции. Звездолет жабонов не составлял в этом плане исключения — урчал, точно сытый кот, забравшийся на подушку к самому уху спящего хозяина. Рыбаку всегда нравилось утробное гудение маневровых малышек. Да и как иначе? Характерная вибрация сверхмалого хода на уровне эмоций всегда означала одно и то же — рейс окончен… Можно ступить на твердую землю, либо на палубу защищенной базы; оттянуться всласть, хлебнуть оседлой портовой жизни, перехватить в кабачке свежие флотские сплетни…

Но не в этот раз.

С одного вражеского пункта — учебного лагеря БУКИ — Савва прибыл на другой — их же, БУКИ, научно-исследовательскую станцию (формально — «Птеродактиля»), ту самую, ядро которой составлял громоздкий комплекс нооциклотрона, и где всем хозяйством заведовала директор базы Рамада.

Точными, выверенными движениями, отработанными за годы пилотажной практики почти до автоматизма, капитан не спеша завел космический грузовик в жерло шлюза. Грузовик с одним только грузом на борту — грузом тайным, стороннему глазу незаметным, замаскированным под сам же грузовой отсек. Глянешь внутрь — пусто. Судно порожняк. Хитро придумано. Савва привычно перемещал взгляд по панели управления — от одного монитора к другому. Примерно так же чувствует себя опытный шофер, когда ставит машину в гараж задним ходом и непроизвольно стреляет глазами по зеркалам.

Хотя с бортом жабонов дело обстояло значительно проще. Нейрошлем давал отличный круговой обзор на все триста шестьдесят градусов — и в электронном, и в визуальном разрезе. Савва зыркал по экранам, скорее, по привычке. Земная натура пирата к нововведениям относилась с оглядкой. Не век же ходить на их конструкции. Не упустить бы сгоряча родные навыки. Своя рубашка ближе к телу.

Нейрошлем Савве, кстати, Зета вручила особенный, с секретом от ВЕДИ. Рамада пояснила:

— Неизвестно, как среагирует портал, если проникнет вдруг в твои мысли о предстоящей нейтрализации всей Задачи. Возможно, он скорей прихлопнет тебя и улизнет телепортом на базу достигших Эфира. Не забывай, ведь «лифт» — псевдоживое существо. Инстинкты самосохранения ему не чужды.

Признаться, после столь ободряющего напутствия Рыбак за штурвал и садиться-то не хотел. Но Рамада успокоила:

— Этот шлем имеет специальный пси-фильтр. Транспортный артефакт будет испытывать через него только положительные эмоции.

— На словах-то оно всегда гладко, — возразил Рыбак.

— Не на словах, а на деле. Шлем моей конструкции многократно испытан с участием добровольцев БУКИ. — Зета еле заметно усмехнулась в своей обычной манере. — Правда, они сами не знали, что являются добровольцами. Тем не менее, результат отменный. Лучше не придумаешь. Портал мгновенно привязывается к пилоту, будто щеночек к доброму дяденьке. Все тесты — исключительно положительные, при самых разных вариантах психических нагрузок. Можешь не сомневаться!

Очевидно, Рамада была, как всегда, права. Рыбаку пришлось вновь положиться на ее слово.

Рейс протекал нормально. Пространственный лифт достигших Эфира никаких признаков жизни на маршруте не подавал. Рамада уверяла: так и должно быть. Жабоны ничем не проявят своего тайного присутствия на борту звездолета, пока тот не встанет на прикол в секретный док ГАПа — для детального изучения. Агентура доложит об этом по инстанции. Вот тогда-то изо всех щелей и полезут диверсанты-квакуши.

«Теплый» прием им гарантирован.

Зета пригнала разумный портал в свою вотчину, разумеется, не случайно. Здесь она царь и бог. База полностью в ее распоряжении. Персонал под контролем. В детали исследований его никто не посвящает. Простой матрос в чреве подводной лодки не знает, куда движется субмарина, и что у капитана на уме. То же самое здесь: поступил приказ — выполняй, без разговоров и рассуждений. Ну а сильно уж любопытных Рамада, надо полагать, давно подменила плазмоидами, чтоб не докучали начальству по пустякам. Не высовывайся, будешь цел — универсальный принцип выживания.

При изучении порталов (входов-выходов разумной Задачи) Зета выступала в обойме жабонов научным консультантом. Поэтому успела к сему времени почерпнуть о «лифтах» немало полезных сведений. С БУКИ Зета делилась ими на весьма ограниченной, выборочной основе.

Босс утверждала, будто по некоторым биокоррекционным свойствам, т. е. адаптивным способностям, Тэгээски (ТГС — техногенное существо) достигших Эфира довольно сильно походили на наших киборгов. Например, лабораторные исследования подтвердили, что в определенной степени порталы реагируют на действие нервно-паралитического газа класса АК (АнтиКиборг). Полностью из строя Тэгээски, конечно же, не выходят. Но значительно понижают активность во всех ментальных диапазонах. Иными словами, они как бы засыпают. Уловители жабонов зафиксировали данный поражающий эффект АК совершенно четко.

На нем, собственно, и строилась основная задумка Рамады, точнее, одна из серии основных, — усыпить портал и в полубессознательном состоянии перепрограммировать или, лучше сказать, переподчинить его на тонком пси-уровне, сделать его лояльным по отношению к новым хозяевам (вернее, хозяйке — Зете). В случае успеха это несколько уравняет шансы сторон. Пространственные ворота, оставшиеся в расположении жабонов, будут контролироваться ими, а попавшие к землянам — нами (если, конечно, госпожу Рамаду можно отождествлять с понятием «Мы»).

Так и случилось. Почти сразу по прибытии в судовой отсек научной базы «бункер» хапнул порядочную дозу «наркоты». Рамада решила усыпить «клиента» с самых первых минут, чтобы не взбрыкнул потом неожиданно в самый ответственный момент. Но предварительно, дабы избежать распространения отравляющей гадости по всей станции, портовые роботы заботливо укутали звездолет снизу доверху в огромный пластиковый мешок и наглухо запаяли все швы. С виду получился аккуратненький и стерильный сверток, точно в хорошем автоматизированном морге. Только после этого внутрь пакета закачали едкий АК.

Тэгээска сразу осоловела. Будь у бедняжки настоящее лицо, глаза б, наверное, у нее выкатились из орбит, а язык вывалился наружу.

Но усыплением портала ознаменовалась лишь первая часть гениального плана босса. Вторая шла значительно дальше.

Оказывается, еще на начальной стадии проектирования научно-исследовательской станции Зета внесла в чертежи объекта соответствующие коррективы с тем, чтобы в камеру сканирования нооциклотрона прямо из внешнего шлюза, выходящего в открытый космос, минуя судовой отсек, мог попасть очень крупный объект… например, «бункер» — ТГС.

И он туда попал. Стараниями Саввы. Савва недаром считался отличным пилотом. Рыбак установил космический аппарат (вместе с Тэгээской) на алтарь нооциклотрона тютелька в тютельку, словно водрузил на фигурный постамент драгоценную вазу. Зета осталась довольной. Еще бы. Высший пилотаж. Ускоритель сознаний — штука чрезвычайно дорогостоящая. Но его внутренний интерьер при маневрах пирата не пострадал ни на йоту. Ювелирная работа.