Ледяной Принц (ЛП) - Мартино Максим М.

Мои твари… Они были причиной моих колебаний, когда он в первый раз спросил о моём воскрешении. И именно из-за них я собиралась глубоко ранить его своим ответом.

Сжимая его руку, я умоляла его понять.

— Это не просто моя жизнь, это жизнь моих тварей. Они связаны с царством благодаря мне. Когда я умру, им будет позволено остаться. Нет прецедента того, что произойдёт, если я вернусь. Если эти тени пронизывают каждую грань вашей жизни, что они сделают с царством?

Его голос дрогнул.

— Я не знаю.

— Я тоже, — я изучала наши переплетённые пальцы. — И я не могу так рисковать. Рисковать ими.

Громкий крик привлёк моё внимание. Оз помахал нам с крыльца обеими руками, приглашая присоединиться к нему. За окнами вспыхнуло оранжевое тепло, обещавшее прогнать холод.

Но не от сердца. Я снова перевела взгляд на Нока.

— Если придёт моё время, то ты должен отпустить меня.

Нок отпустил мою руку и потянулся за поводьями Зилах Коста. Он подтолкнул своего скакуна вперёд на несколько метров, а потом бросил через плечо:

— И именно поэтому я должен защищать тебя. Любой ценой.

Не дожидаясь ответа, он издал тихий щёлкающий звук и повёл Зилах Коста к полуразрушенному дому. Ветер и дождь обрушились на мои чувства, но ничто не могло сравниться с медленным потоком ледяной воды в моих венах. На его вопрос не было правильного ответа, и всё же я не могла не чувствовать себя виноватой, когда вела Зилах Оза к нашему временному лагерю.

ГЛАВА 13

НОК

Лина съёжилась перед каменным очагом на потёртом диванчике. Взгляд, затерянный в голодном пламени. Она не произнесла ни слова с тех пор, как вошла в дом. Она кивнула в знак благодарности Озиасу, когда он порылся в наших запасах в поисках сушеной баранины и хлеба, но на этом всё и закончилось. Он безропотно принял её молчание и теперь возился на кухне с дровяной печью, разжигая кучу поленьев в её чреве. Тем временем Кост исчез в комнате на втором этаже, чтобы переодеться.

— Похоже, что несколько странников пользовались этим местом с тех пор, как мы были здесь в последний раз, — Озиас потёр затылок и нахмурился. — Немного старой еды, несколько тарелок, — он кивнул на проволочную конструкцию с керамическими тарелками и чашами. — На заднем дворе под брезентом было немного дров, которые мы можем использовать, чтобы поддерживать огонь и готовить по утрам.

Кост и Озиас быстро, но тщательно осмотрели помещение, прежде чем позвали нас внутрь. К счастью, людей нигде не было видно. У нас была крыша над головой и кровати, и мы распаковали свои собственные припасы. По крайней мере, мы будем сухими и в какой-то степени в удобстве.

Всё ещё промокший, но не желающий уходить далеко от Лины, я присоединился к Озиасу на кухне.

— По крайней мере, мы не ставим палатки под дождём.

Озиас сложил свои толстые руки на груди.

— Верно. Здесь достаточно кроватей для всех нас, хотя одеяла на вид слегка пыльные. Может быть, лучше использовать наши собственные.

Лина поёрзала на диване и сбросила пальто. Дождь пробрался между слоями и намочил её блузку. Она поиграла с завязками на груди и вздохнула.

Озиас подтолкнул меня локтем.

— Что ты сделал на этот раз?

— Ничего.

Одно дело предполагать, что она всегда будет уклоняться от возможности быть поднятой, но услышать, как она говорит это вслух… Я сунул руки в карманы брюк и сжал кулаки.

— Просто у неё много забот.

Он не купился на мою ложь.

— Конечно.

Крепкими руками он выхватил из шкафа над головой четыре треснувшие кружки и поставил чайник на ровное пламя на плите.

— Послушай, не хочется совать нос в чужие дела, но у нас и так достаточно проблем. Не держи её в неведении.

Я нахмурился.

— Что?

— Всё, что вы с Костом нам не говорите. Она заслуживает знать. Мне хотелось бы думать, что я тоже заслуживаю этого.

Его тяжёлый взгляд говорил о многом, и я вздохнул.

Скрипучая лестница предшествовала появлению Коста. Усталость, огорчение, разочарование, водоворот эмоций не давал ему двигаться бесшумно. Ноги в носках ударили по неровным половицам, и он направился к нам, проводя руками по свежей хлопчатобумажной рубашке и чёрным брюкам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— В шкафу наверху есть запасные свечи, если понадобится.

Он обогнул спинку дивана и сел на один из четырёх стульев, придвинутых к небольшому деревянному столу.

— Там, наверху, совсем темно.

Лина откинулась на подушки. Слегка наклонив голову, она проследила за продвижением Коста к нам. Как будто его присутствие напомнило ей, что я всё ещё не рассказал ей всё, что обещал рассказать. Всё это знал Кост, но больше никто. Её челюсть напряглась.

«Если пришло моё время, то ты должен отпустить меня».

Желчь появилась у меня на языке. Как она могла так говорить? Как, по её мнению, я буду жить без неё, если что-нибудь случится? В тени вспыхнула красная полоска.

— Если вы голодны, у нас есть сушёная баранина и хлеб.

Озиас опёрся бедром на край стола и посмотрел на Коста.

Кост кивнул.

— Да, мы все должны поесть.

— Я уже поела, — голос Лины был тихим, но твёрдым, с оттенком гнева.

Я схватился за шею. Если она была на грани, то это была моя вина. Казалось, что в последнее время это всегда была моя вина. Всё, что я пытался сделать, чтобы облегчить ей жизнь, неизменно приводило к обратным результатам.

Кост бросил на меня любопытный взгляд.

— Хорошо. Неизвестно, с чем мы столкнёмся завтра. Лучше всего, чтобы мы отдохнули и хорошо поели, чтобы быть готовыми.

Лина фыркнула и, оттолкнувшись от дивана, повернулась к нам и скрестила руки на груди.

— Знаешь что? Я хотела бы быть готовой.

Кост нахмурил брови.

— Тебе чего-то не хватает? Уверяю тебя, я упаковал дополнительную провизию, так что если…

— Нет, Кост. Не провизии, — она растянула слово для ударения. Наконец её пылающий взгляд оторвался от него и пригвоздил меня к стене. — Я хочу знать, что происходит. О чём вы двое… — она указала между мной и Костом, — говорили.

— Я не понимаю, о чём ты говоришь.

— Прекрати, — Лина повернулась к нему, её слова были стальными. — Не думай, что я не заметила. Не думай, что я не знаю тебя, или, ещё лучше, тебя, — она повернулась ко мне. — Что-то происходит. Что-то ты мне не договариваешь. И не смей говорить, что я всё выдумываю, потому что я не единственная, кто это заметил.

Озиас откашлялся.

— В её словах есть смысл.

Застыв, Кост замолчал. После долгой паузы Лина сделала несколько шагов в нашем направлении, её ботинки скрипели по половицам.

— Ну что?

Её взгляд был убийственным. Прочистив горло, я обошёл стол и встал перед ней.

— Лина, ничего не происходит.

Она издала бессловесный звук и ткнула пальцем мне в грудь.

— Не делай этого, Нок! Ты мне не доверяешь?

— Нет, это не так…

— Тогда в чём дело? Скажи мне, в чём дело, потому что анам-кара так себя не ведёт.

Комната поплыла из фокуса. Половицы вплетались в деревянные панели стен, а паутина на стропилах, казалось, ниспадала вниз и заманивала меня в ловушку. Её слова, честность и правда, стоящие за ними, заклеймили меня позором.

И всё же я не мог найти свой голос. По многим причинам. Клятва не позволяла мне раскрыть то, что я видел. И моё прошлое… Знания, которые Гейдж и Дарриен, вероятно, раскопали…

Подстраховываясь, я начал с клятвы.

— Когда я сказал, что Кост считает, что я недостаточно здоров, чтобы путешествовать, это не было ложью. Я начинаю думать и… чувствовать вещи, которые не реальны.

Мгновение она изучала меня, взвешивая мои слова.

— Как в ночных кошмарах?

Кост выпрямился на стуле и бросил на меня настороженный взгляд. Глубоко вздохнув, я кивнул.

— Да, как в ночных кошмарах. Я не могу…