Демон Господа - Уэйн Барлоу

По замыслу Саргатана, атака летучих демонов Элигора должна была помочь всадникам Валефара достичь цели. Элигору удалось выполнить поставленную задачу и нанести противнику существенный урон при минимальных собственных потерях. Посланные снизу копья и дротики пролетали мимо, от выбрасываемых вверх сухожильных сетей отлично обученные демоны тоже с легкостью увертывались. Элигор лихо поддел копьем сразу двоих — знаменосца и стоявшего за ним легионера, вздернул их в воздух и сбросил обратно, в толпу товарищей. Потоки воздуха от крыльев поднимали тучи пепла, слепили противника, легионеры врага спотыкались уже на ровном месте, груды дымящихся обломков тел легионеров добавляли неразберихи еще больше.

Элигор ощутил прилив боевого задора: кто-то называл это страстью, другие — воодушевлением, упоением битвы… Каждый переживал этот эмоциональный подъем по-своему, и каждый — наслаждался им. Элигор подумал: всегда ли так было, не появилась ли эта черта лишь после Падения? Но сколько он ни пытался, так и не смог вспомнить, испытывал ли что-то подобное в давней битве с херувимами и серафимами.

Он снова взмыл вверх и окинул взглядом свой отряд. Прямо под ним голова вражеского центуриона взорвалась от метко направленного в глазницу удара копья. А вот посланное снизу копье сшибло одного из его бойцов, и его тут же растерзали, разорвали в клочья солдаты Астарота. На войне без потерь не обойтись, он к этому привык. Но знал: в этом бою свои потери будут намного меньше потерь противника.

А беспорядок внизу уже превосходил всякие ожидания. Легионеры Астарота забыли о поставленных перед ними задачах и полностью сосредоточились на самозащите. Они сбивались в кучки, прикрываясь щитами и выставляя вверх копья, некоторые спасались бегством вперед, другие бежали назад. Еще немного, и возникнет паника.

Элигор снова снизился и принялся орудовать копьем, постепенно приближаясь к своему заместителю Метафраксу Аргасту — тихому в жизни и неудержимому в бою бывшему херувиму. Как и он сам, теперь этот многохвостый демон весь покрылся слоем дымящегося пепла.

— Метафракс, принимай командование! Я — к Саргатану.

Метафракс, не тратя слов, кивнул, и командный глиф Элигора слился с его собственным. Элигор отобрал себе две дюжины летунов и повернул назад. Снизу вздымались столбы дыма, там гремела музыка боя: вопли, проклятия, ругань, стоны, шипение горящей плоти, гудение пламени…

В отдалении он увидел отливающий синим Большой герб Астарота. Отряд Фарайи, перед которым Саргатан поставил задачу захватить старого архидемона, уже двигался сквозь дезорганизованное войско противника, и Элигор, получив разрешение Саргатана, не хотел пропустить момента пленения.

* * *

Никогда Элигор не видел барона столь эффектным. Меч его на поле боя жил и наслаждался жизнью — чужой, разумеется. Конечно, и тренировки Фарайи выглядели впечатляюще, и в бою Элигору доводилось наблюдать за ним, но таких чудес он еще не видывал. Черный клинок Пустошей как будто порхал от одной жертвы к другой, выписывая в жарком дымном воздухе какие-то немыслимые узоры. Солдаты Фарайи, в отличие от него, особого творчества в убойном ремесле не проявляли, крушили все голой силой, прочностью брони, но порой казалось, что они состоят из нее целиком.

Предвидел ли Астарот, что ждет его? Неужели, увидев, что легионы Саргатана подались назад, он предположил, что может победить? Чего только не привидится на поле боя, особенно если проигрываешь…

Элигор со своими гвардейцами завис над воинами Фарайи, прокладывавшими дорогу вверх по склону холма, на вершине которого находился Астарот. Местонахождение барона определялось проще всего — по вырывавшемуся из его груди яркому факелу. При взгляде на поле боя сверху было видно, что латники Фарайи образовали как бы зубец, направленный внутрь стягивавшегося кольца, которым войска Саргатана окружили армию Астарота.

Ветер с юга нагревал воздух, и Элигор заметил в том направлении скопление темных туч. Конечно, буря не спасет ни армию Астарота, ни ее вождя, но Элигору и его летунам придется спуститься наземь и пропустить самое интересное. Они пролетели сквозь широкую завесу дыма, на время потеряв возможность что-либо видеть и ориентируясь лишь по направлению да сверкающим сквозь дым командным глифам. Вылетев из дыма, Элигор понял, что оказался вплотную к центру битвы — и к ее завершению.

Апофеоз битвы, предельное ожесточение обреченных. Демоны Астарота погибали, не отступая ни на шаг. Сам Астарот — уже в какой-то сотне шагов, кажется, слышно даже потрескивание искр его Большого герба. Отряд Фарайи уже схватился с личной охраной архидемона. Те отражали натиск нападавших ожесточенно и искусно, но здесь уже сказывался численный перевес. Демоны Астарота один за другим падали в пепел. На поле битвы войска Саргатана тоже подавляли отдельные оставшиеся очаги сопротивления.

К Фарайи скользнул глиф-сообщение, и Элигор успел его расшифровать: Саргатан сообщал, что он на подходе. Почти одновременно пал и последний защитник Астарота. Фарайи с презрительной гримасой ударил его ногой в обращенное вверх лицо. Тело сжалось, барон подобрал его диск и вжал в свой грудной панцирь. Перед Фарайи остались теперь только сам Астарот и его фельдмаршал Небирос.

Архидемон держался прямо, сохраняя достоинство, но Элигор видел, что это дается ему с трудом. Вокруг него вились цепочки защитных глифов, лицо постоянно и бесконтрольно меняло очертания. Лишь в какое-то быстротечное мгновение оно напомнило Элигору знакомого ему Астарота. Старый архидемон глянул на Небироса, опустился на колени и протянул Фарайи свой скипетр. Небирос последовал примеру хозяина и поднял над головой жезл.

— Потрясающее искусство, барон Фарайи, — услышал Элигор сухой, бесцветный голос. — Государь твой может гордиться тобой и всем отрядом. Вряд ли я когда-нибудь видел такое.

— Приятно, когда тебя хвалят, — криво усмехнулся Фарайи, небрежно забирая жезл и скипетр. Потом обернулся и столь же небрежно сунул трофеи первому попавшемуся из своих бойцов.

— Не я один хвалю. И от других слышал…

Фарайи снова повернулся к двум коленопреклоненным фигурам. Астарот вздохнул. Что должно было сейчас последовать, Элигор представлял. Не раз, сопровождая Саргатана, наблюдал он ритуал сдачи.

— Я вынужден признать свое поражение. — Астарот снова вздохнул. — Согласно древнему соглашению архидемонов я, великий лорд Астарот, смиренно прошу доставить меня пред очи твоего государя, победоносного Саргатана, дабы он посту пил со мной по своему усмотрению.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});