Любовь – это безумие - Эйлин Колдер

После того как они «серьезно поговорят», конечно. Абби удивлялась, о чем это Мартин собирается говорить с ней. Она, правда, примерно догадывалась. Что-то вроде: «Я не хочу никаких серьезных отношений сейчас…». Или: «У нас с тобой не получилось в первый раз, поэтому…»

Абигайль распахнула дверь и вошла в гостиную. Мартин сидел за столом, на котором стоял чайный поднос. Она поняла, что он тоже принял душ, так как его волосы были мокрыми. Он переоделся в синие джинсы и голубую шелковую сорочку.

– Проходи, садись. – Хозяин похлопал по стулу, стоявшему рядом с ней. – Чай?

– Да, пожалуйста, – довольно растерянно произнесла гостья. Она совсем не так представляла эту сцену. Абби ожидала, что Мартин бросится к ней и начнет осыпать ее поцелуями. Но вместо этого он зачем-то наливает ей ароматный чай в чашку из тончайшего китайского фарфора.

– Спасибо, – смущенно сказала она.

Они пили чай молча, но Абби была даже рада этому. В простой чашке чая было что-то ужасно нормальное, обыкновенное. Недаром людям, которые находятся в шоке, дают именно чай, подумала Абигайль.

Закончив чаепитие, они поставили пустые чашки на стол. Мартин повернулся к Абби, и она, в предвкушении поцелуя, закрыла глаза.

– Открой глаза, Абигайль, – строго сказал Мартин. – Я хочу поговорить с тобой.

– О! Разговоры, разговоры… – пробормотала она. – Что толку от разговоров?

– Наша с тобой проблема заключается как раз в том, что мы вообще толком не разговаривали.

– Но это было тогда. А сейчас – совсем другое дело.

– Нет, мы продолжаем вести себя так, как делали это в прошлом. Ты хоть поняла, что сегодня за обедом мы впервые сидели как два взрослых человека и разговаривали как взрослые люди?

– Ну, может, это потому, что сегодня мы впервые с тобой обедали в ресторане?

Он безнадежно вздохнул.

– Господи!.. Кстати, Абигайль, – вдруг строго спросил Мартин, – где ты научилась делать это?

– Что?

– Искусственное дыхание.

Абигайль сделала губы бантиком.

– Ах, это. На светских раутах. Там это было очень популярным развлечением, – пошутила она. Но Мартин схватил ее за руки.

– Перестань кривляться. Я хочу знать! – проговорил он сквозь зубы. – Ты можешь стать серьезной хоть на одну минуту?

Она отстранилась от него. Ей следовало бы знать, что этим все кончится, – они поговорят, потом начнут ссориться. В общем, как всегда.

– Хорошо. Что ты хочешь от меня услышать? – раздраженно сказала она. – Ты ведь уже составил для себя мой образ: пустоголовая состоятельная дамочка, прожигающая жизнь на светских приемах. Ты очень старался показать мне, как ты изменился. Но почему ты так пренебрежительно думаешь обо мне? С чего ты взял, что я осталась такой, какой была десять лет назад?

– Я пытался выяснить это! – взорвался он. – Но каждый раз, когда я спрашивал тебя об этом, ты замыкалась в себе, как улитка в своей раковине, и ничего не рассказывала. Что у тебя за тайны, что о них нельзя говорить?

– Никаких тайн нет. Я просто не видела смысла рассказывать тебе что-либо, потому что наши отношения должны были скоро кончиться.

– Так где же ты все-таки научилась делать искусственное дыхание? – снова спросил Мартин.

– Я жила в Африке два года. Работала в ВООП.

Глаза Мартина расширились от изумления.

– Это Всемирная организация оказания помощи? – уточнил он. – Которая доставляет продукты и медикаменты в страны третьего мира?

Она кивнула.

– Да. Там, конечно, были люди, гораздо более квалифицированные, чем я. Но зато у меня было одно неоценимое качество – я была материально независима, благодаря наследству моей бабушки, поэтому могла работать бесплатно. Там я окончила курсы медсестер. Я могу принять теперь даже роды, – с гордостью сказала она, тут же прикусив язык. Абби поняла, что затронула запретную тему.

– Правда? – задумчиво произнес Мартин, словно он не слушал ее, занятый своими мыслями. – А чем ты занималась, когда вернулась домой?

– Я продолжаю работать на эту организацию, – сказала Абигайль. – И по-прежнему на добровольных началах. Теперь, когда я начала продавать свои картины, я отдаю в ВООП большую часть вырученных денег. Я вполне могу обойтись без них.

– А твоя работа в магазине, где продаются нелепые платья, напоминающие автомобильные камеры?

– Я никогда не работала там, – сказала Абби, покачав головой. – Просто офис ВООП находится на втором этаже прямо над этим магазином. «Новые модели» сдают нам офис почти что даром. А за это кто-то из нас должен подменять продавцов в торговом зале, когда они уходят на обед.

– Почему же ты ничего не говорила мне об этом раньше? – спросил Мартин.

– О, Мартин, не надо! Ты ворвался в мою жизнь и унес меня в буквальном смысле слова из дома. Я была уверена, что я тебя не интересую. Просто я должна была оказать тебе услугу в обмен на твое снисходительное отношение к моему отчиму.

– Но ты же призналась, что тебя не слишком волнуют проблемы Хэмфри.

– Да, – тихо промолвила его жена. – Не волнуют. И никогда не волновали. По большому счету.

– Зачем же ты тогда согласилась поехать со мной? – недоуменно спросил Мартин, хмурясь.

Этот вопрос таил в себе опасность. Если он узнает о ее истинных чувствах к нему, думала Абби, то почувствует себя виноватым. У нее даже возникла мысль, что, если Мартин поймет, что она до сих пор любит его, он не будет заниматься с ней любовью.

По мнению Абигайль, Мартин относился к категории мужчин, которые считают ниже своего достоинства использовать ситуацию в своих интересах. Это, конечно, делает ему честь, но в данном случае ей это только мешало. Абби во что бы то ни стало хотела провести ночь с Мартином, и она проведет ее! А там будь что будет.

– Зачем? – повторил Мартин свой вопрос. – Почему ты согласилась на мое предложение?

Абби изобразила безразличие, слегка дернув плечиками.

– Женское любопытство, – сказала она. – Назови мне женщину, которая не хотела бы узнать, как живет ее бывший муж, и я скажу тебе, что она лжет.

– Понятно, – задумчиво произнес Мартин. – Гм. Ну и как тебе показался мой образ жизни?

– Вполне показался. Ты времени зря не терял.

– Да? – пробормотал Мартин, и она услышала улыбку в его голосе. Он положил ей руки на плечи и притянул к себе.

Наконец-то! Абби уютно прижалась щекой к мужской груди.

– А до того?

– До чего «того»? – спросила Абигайль.

– До того, как в тебе проснулась совесть и ты уехала за границу работать, чем ты занималась? Я имею в виду все те бесчисленные фотографии в газетах, на которых ты была изображена с разными мужчинами. Прожигала жизнь на светских раутах? – с легким сарказмом спросил Мартин.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});