Фанфик Время цветущих яблонь - Серый Кот

— Вот как... Лорд, не сочтите за дерзость, но не могли бы вы обучить ему кого-нибудь из моих дочерей? Я не останусь в долгу.

— Это возможно. Но будет лучше, если в качестве учителя выступит Эрми. Причем с обеими сестричками. Ей это будет полезно.

— Если Грейнджер сможет связно рассказать и показать такую тему, то я восхищаюсь девочкой. И поздравляю вас со столь удачной... находкой. В качестве малой части компенсации я расскажу вам о волшебных палочках. Это знание здесь, на британской земле, не сохранилось, а если кому и известно, то считается тайным. Но по другую сторону земли хранят память о том, что забыли в метрополии. Так вот, при использовании заклинаний с помощью палочки маг теряет свою жизненную энергию. Теряет необратимо. От этого сперва становится безразличен к окружающему миру, а потом умирает раньше, чем мог бы. Именно поэтому для нас так важно получить доступ к магическому наследию рода Шакья. Они не пользовались палочками.

— Это я знаю. — Было забавно наблюдать, как удивляется хорошо владеющий собой взрослый маг. — Интересно, что в колониях помнят больше.

— Вас интересует что-то конкретное?

— Да, а именно легенда о "дарах смерти".

— Это не совсем легенда. Братья Певереллы действительно получили от некоей сущности три артефакта. Мантию-невидимку, бузинную палочку и воскрешающий камень. История о переправе через реку трех братьев явно сказка. А вот артефакты существуют.

— И что вы можете рассказать об этих артефактах?

— О мантии и камне — практически ничего сверх рассказанного в легенде. А вот Бузинная палочка, которую еще называют Старшей...

Патил наклонился над чашей с лотосом и, тронув пальцем лепестки, помолчал, глядя, как расходятся от цветка круги на воде. Затем заговорил:

— Вообще-то эта история — продолжение нашего прошлого разговора. Дело не в том, что Старшая палочка самая сильная, а в том, что она первая. Действительно старшая. До ее появления волшебных палочек не было. Была родовая магия, были посохи, были жезлы. Сейчас считается, что жезлы — предшественники палочек, более громоздкие и неудобные. Это не так. В жезл или посох маг мог поместить заготовленное заранее, но не активированное заклинание. Или несколько разных. А потом, в нужный момент, использовать. Но посохом нельзя было сотворить любое произвольное заклинание, которое вдруг понадобилось, нет, магу пришлось бы его создавать самому, "плести", как говорилось в те времена. И тут появляется Бузинная палочка, которой можно быстро создать любые заклинания. Причем именно любые. Владелец Бузинной палочки может задумать действие, выбрать для него ключевые слово и жест, и взмахнуть палочкой. И палочка сама подправит жест и выполнит задуманное. С этого момента в мире появляется новое заклинание. Понятно, что такие возможности делали хозяина палочки фактически непобедимым в дуэли против владельца жезла или посоха.

— Вот как? Получается, все заклинания, которые мы учим в Хогвартсе, придуманы хозяевами Старшей палочки?

— Не совсем. Кое-что придумано и другими. Например, у вас преподает Северус Снейп, пару заклинаний приписывают ему. Но они сконструированы "из тех же слов". Как в некоторых языках принято собирать новые слова из имеющихся. Например, тот же "левикорпус" в отличие от "Wingardium Leviosa", явно искусственный конструкт.

— Но тем не менее, такие конструкты возможны даже с обычной палочкой?

— У сильного волшебника. Первый раз его надо "пробить" усилием воли и магии. Потом оно словно бы прописывается в список существующих заклинаний и уже не требует таких усилий.

— Понятно. А откуда вообще появились другие палочки?

— Это история рода Олливандер, и известно о них очень немного. В основном легенды. Говорят, основатель рода был Светлым лордом и "жрецом Единорога". Правда, больше об этом культе ничего не известно. Еще говорят, что у первого Олливандера был фамильяр — феникс по имени Фоукс. Тот же это Фоукс, что живет сейчас в Хогвартсе у директора, или нет, не знаю. Вполне возможно, фениксы бессмертны.

Я задумался: картина складывалась весьма интересная. О культе Единорога, который помянул Динеш, мне было ясно сразу, и жрецов у него по теням немало. Но вот какой такой Светлый лорд, то есть адепт Образа, одновременно еще и "жрец Единорога"? Навскидку в голову приходит только Дваркин. Хорошенько подумав: еще бы. Интрига вполне в его стиле, и мантия создана им же.

31. Каждый охотник желает знать

Вообще-то отпускали нас родители Гермионы с большим скрипом. Можно понять, и так несколько месяцев дочку не видели, а тут еще и на каникулах куда-то исчезают. Нет, они ничего не имели против Патил, но только если идти всем вместе. Однако вначале я не был еще уверен в дружественности этого места и, случись что, вытаскивать одну Гермиону куда проще. В конце концов убедить их удалось, но только пообещав познакомить с какой нибудь семьей магов. Так что на предпоследний день перед возвращением в Хогвартс у меня была договоренность с Лавгудами.

Поехали обычным магловским способом на машине Дэна, что хоть и заняло три часа, но показалось наиболее безопасным. Сразу, как добрались, завязалась неформальная беседа и распалась на два совершенно отдельных потока: Гермиона с Луной склонились над тетрадью с переводом "начал", выясняя пропущенное и не понятое. А Дэн с Ксенофилиусом сошлись на обсуждении военной истории, магловской и магической. Что касается Джин и меня, то нам достались роли пассивных слушателей.

— И все-таки я не могу понять, что у вас там получилось с этим неназываемым лордом?

— Гражданская война у нас получилась. Причем незавершенная.

— В каком смысле "незавершенная"?

— Понимаете, у каждой гражданской войны есть логика. — Ксенофилиус откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза, как будто был уже не здесь. — Она с чего-то начинается...

— С провокаций, например. — Дэн взял стоящую на столе бутылку огневиски и посмотрел, сколько оттуда убавилось, а потом перевел озадаченный взгляд на Ксенофилиуса.

— О нет, что вы. Провокации — это позже, значительно позже. На каком примере объяснить? А, вот — луч света из окна. Просто белый свет. Но может что-то случиться и этот свет разложится в спектр. От красного до фиолетового. Что-то похожее может произойти и в обществе. И тогда постепенно красные начинают ненавидеть фиолетовых, а фиолетовые красных. Потом провокации, потом война. Предположим, красные убили всех фиолетовых, только гражданская война этим не заканчивается. Теперь на краю оставшегося спектра победители — красные и бывшие нейтралы — синие. Синих, разумеется, запишут в "пособников врага", или вообще обзовут недобитыми фиолетовыми. И все начнется по новой. Синие после этого, например, могут заключить союз с голубыми и перебить красных, а потом напуганные оранжевые, желтые и зеленые объединятся и уничтожат голубых и синих. Понимаете, гражданская война, это такая война, которая никогда не заканчивается в результате чьей-то победы.

— И чем же она заканчивается?

— Истощением. Когда оранжевые, желтые и зеленые понимают, что они слишком устали воевать и противоречия между ними отступают перед этим. Гражданская война заканчивается усталостью. Но даже и потом, чуть отдохнув, кого-нибудь из "победителей" могут и добить, но уже тихо, так, чтобы не спровоцировать новой войны.

— Именно в этом смысле вы говорите, что магическая гражданская война не завершена? Но ведь прошло уже почти десять лет. Мирных лет, я так понимаю?

— Да. Мирных. Но это только затишье. Гражданские войны имеют особенность — они очень зависят от личностей. Тех, что выражают собой соответствующий цвет. И в этом кроется возможность остановить войну раньше, чем она истощит всех. Например, если в начале лидер фиолетовых договорится с лидером красных, и они начнут действовать вместе, есть шанс, что спектр схлопнется и будет опять луч белого света. Но десять лет назад все получилось не так. На пике ненависти один из лидеров просто исчез. Они не были побеждены, но потеряли ориентир. А другая сторона не чувствовала себя по-настоящему победителями, сколько бы ни убеждала себя в победе. И война замерла, она все еще здесь, противоречия не сняты, силы не истощены, а в магическую Британию приходит новое поколение.

Ксенофилиус открыл глаза и абсолютно трезвым взглядом посмотрел на девочек, которые, отложив в сторону тетрадь, внимательно прислушивались к разговору.

— Может, они придумают какое-то решение. Но для этого нужны новые лидеры фиолетовых и красных. — На сей раз взгляд Лавгуда уперся в меня. — Дамблдор не станет договариваться. Собственно он и тогда не пытался. Да и Тот-Кого-Нельзя-Называть — тоже.

— Так все-таки, с чего все началось? — Голос Гермионы звучал как-то хрипло. — Что разделило луч света в самом начале?

— Кровь и магия. Чистокровные семьи вырождаются, магия слабеет. Не только в конкретных семьях, но вообще, в мире. Маглорожденных становится больше, но им не доступна родовая магия. Только палочки. Именно поэтому мне кажется, что ты и эта тетрадка — надежда для нас всех.