Обещание счастья - Элис Маккинли

— Ты считаешь меня сумасшедшей? — воскликнула Кэсси.

— Вовсе нет, просто тебе нужно с кем-то поговорить, пока ты совсем не слетела с катушек. Тебе нужна профессиональная помощь? И мне тоже. Почему ты не хочешь этого понять?

— Чепуха, Мэри! Неужели ты думаешь, что всякий раз, когда мужчина бросает женщину, она сходит с ума? Люди каждый день что-то теряют, неужели им всем нужна профессиональная помощь? Сомневаюсь. Чем я отличаюсь от них? Я не могу смириться с положением, в которое попала. А ты можешь?

— Да, я могу. Я вообще тебя не узнаю, Кэсси, — спокойно заметила Мэри. — Хочу тебе еще кое-что сказать. Я не виню Ника за то, что он отказался приехать и жить здесь с тобой. Ты жуткая эгоистка. Ты способна пожертвовать своим салоном и вынудить Ника забросить бизнес, лишь бы все вышло по-твоему. Очнись, Кэсси, нельзя так поступать с людьми. Я верю, что Ник действительно готов тебя ждать. Тебе есть на что надеяться.

— Я свободна. — Кэсси скомкала в кармане письмо Ника. Она его уже пять раз прочитала и знала содержание наизусть.

Вернувшись в свою комнату, Кэсси упала на диван.

Даже с именем ее обманули. Шесть месяцев назад они обнаружили ошибку и приехали, чтобы дать ей новое имя. Сказали, что по недосмотру ввели в компьютер неверные данные. Выяснилось, что женщина с таким именем существует на самом деле. Тот день словно выпал у Кэсси из памяти, и уж потом Мэри рассказала ей, что с ней случился припадок. Она кричала и визжала. Целую неделю приезжали люди, которые извинялись, пытались что-то объяснить и требовали вернуть старые документы. Кэсси отвечала им отказом, а в одну из ночей сунула документы в банку и закопала ее на заднем дворе. Если все на нее плюют, почему бы ей не поступить так же?

Она налила себе чаю, устроилась на диване и перечитала еще раз письмо Ника.

Он писал, что любит и готов сколько угодно ждать ее возвращения. Еще Ник упоминал, что, судя по сообщениям в газетах, их дело подходит к завершению. Суд ожидается меньше чем через год, а бандитов берут одного за другим. И завершал письмо словами: «Я очень тебя люблю. Береги себя, думай обо мне и о том, какое прекрасное будущее нас ожидает, когда все закончится».

Если ты действительно веришь в это самое прекрасное будущее, у тебя не все в порядке с мозгами! — мысленно обратилась к Нику Кэсси. Если бы ты меня любил, то приехал бы и все это сказал мне лично. Письма не в счет. Вот так-то, мистер Гилмор.

— Я беспокоюсь о тебе, Кэсси, — сказала Мэри после ужина.

— Вот уж незачем. К тому времени, когда дело дойдет до суда, я вконец свихнусь и буду признана неспособной давать показания. Так что они никому не понадобятся.

Брови Мэри поползли вверх.

— А для чего тогда все это?

— Я больше не буду им нужна. Ник пишет, что уголовников из этой группировки арестовывают одного за другим. Ты не считаешь, что в итоге все наши мучения окажутся напрасными? Я, например, даже не понадоблюсь на суде. И ради этого они разрушили мою жизнь! И твою тоже, только ты отказываешься это признать.

— Я считаю, что сейчас в моей жизни не слишком удачная полоса, вот и все. У тебя затяжная депрессия, и ты не в состоянии здраво рассуждать. Жаль, что у тебя нет желания пообщаться с психологом, потому что он тебе действительно нужен. Советую попросить еще один разговор с Ником. Поверь, Бог не настолько жесток, чтобы взваливать тебе на плечи действительно непосильную ношу.

— Заткнись, Мэри, — хмуро отрезала Кэсси.

В кухне Мэри взяла под руку судебного исполнителя Марка Глэди.

— Мне нужно с вами поговорить, — прошептала она. — Давайте выйдем на улицу и немного прогуляемся.

Марк Глэди был хорошим человеком. Он скучал по жене и детям и ненавидел свою работу. Очень аккуратный и подтянутый судебный исполнитель часто улыбался, и Мэри предпочитала не обращать внимания на пистолет, засунутый за пояс его брюк. Он говорил, что женат на самой красивой женщине в Америке и у них три очень хорошенькие дочки. Шесть недель он проводил на ферме и три дома.

— Послушайте, я очень волнуюсь за Кэсси. Она нуждается в помощи, Марк. Вы должны кому-нибудь позвонить и лучше прямо сегодня. Я не психиатр, но хорошо знаю свою подругу. Она на грани серьезного психического расстройства. Вы позвоните кому-нибудь?

— Вы уверены, Мэри? Во время нашего вчерашнего разговора Кэсси как обычно была угрюма, но я не заметил никаких… странностей в ее поведении.

— Повторяю, я очень хорошо ее знаю. Подумайте сами, какой вред может принести беседа с психиатром? Ну, приедет врач, мы накормим его обедом. Я не хочу… опоздать и потом всю жизнь себя казнить, что не успела вовремя помочь Кэсси.

— Почему вы выдерживаете все, что на вас свалилось, а она нет? — в сотый раз спросил ее Марк.

— Когда произошло то убийство, она как раз собиралась выйти замуж, у нее появился бизнес, сулящий миллионные прибыли. А теперь ее жених отказался сюда приехать и присоединиться к ней. Не знаю, как бы я такое пережила. Кэсси намного тяжелее, чем мне. Даже с именем вышла путаница. В чем я с ней согласна, так это в том, что ваша Программа не предназначена для таких людей, как мы. Вы всех гребете под одну гребенку. Ваши люди давали обещания, которые никто не собирался выполнять. Это несправедливо.

— Но ведь вы, Мэри, смогли смириться с переменами в вашей жизни, верно?

Мэри вытерла глаза.

— Думаю, это потому, что мои планы на будущее не были такими грандиозными, как у Кэсси. Я простой человек. Мне, конечно, хотелось бы когда-нибудь стать богатой, но я на этом не зацикливаюсь. Еще я очень хочу иметь семью, потому что выросла без родителей. У меня есть мечты, но большинство из них не связаны с деньгами. Вы позвоните, Марк?

— Да, только не уверен, что смогу кого-нибудь найти в канун Дня благодарения, — ответил он, нахмурившись.

— Может быть, вы ждете от меня каких-нибудь решительных шагов? Так вот, клянусь, что, если с Кэсси что-нибудь случится, я пешком дойду до ближайшего города и обо всем расскажу первому попавшемуся репортеру, который согласится меня выслушать. И работники фермы помогут мне уйти, потому что все понимают. Вам это известно, не так ли?

— Да.

— Тогда позаботьтесь, чтобы психиатр приехал не позже завтрашнего дня.

— Кого лучше привезти, мужчину или женщину?

— Лучше мужчину. Если приедет женщина, то во время разговора с ней Кэсси будет думать только о том, что ее собеседница имеет возможность работать по своей специальности и вообще вольна делать все, что захочет. Это заставит ее нервничать. Да, пусть приедет мужчина.

— Ваши доводы вполне разумны. Я передам вашу просьбу.

— Лучше, если мужчина будет пожилым. Чтобы годился Кэсси в отцы.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});