Детская православная хрестоматия - Сборник

Он протер свои бумажные глаза и произнес с удивлением:

– Так это был сон? И только сон?

В самом деле это был сон и только сон бумажного короля, который впервые провел ночь при открытых ставнях.

Золотые звезды, сиявшие с неба, подтвердили об этом королю. Золотые звезды добавили еще что-то.

Добавили так тихо, что это мог услышать один только бумажный король.

Они сказали:

– Жаль нам маленького бумажного короля. Он так горячо и искренно хотел быть настоящим королем, чтобы сделать счастливой свою большую страну. Бедный маленький бумажный король! Он забыл, что мало одного такого желания! Не бумажным королям с раскрашенной картинки быть повелителями миллионов людей… Так пусть же он довольствуется своей скромной долей привлекать искусно раскрашенной картинкой взоры прохожих.

Так говорили золотые звезды…

Иван Андреевич Крылов

Басни

Волк и Ягненок

У сильного всегда бессильный виноват:

Тому в Истории мы тьму примеров слышим,

Но мы Истории не пишем;

А вот о том как в Баснях говорят.

…

Ягненок в жаркий день зашел к ручью напиться;

И надобно ж беде случиться,

Что около тех мест голодный рыскал Волк.

Ягненка видит он, на добычу стремится;

Но, делу дать хотя законный вид и толк,

Кричит: «Как смеешь ты, наглец, нечистым рылом

Здесь чистое мутить питье Мое

С песком и с илом?

За дерзость такову

Я голову с тебя сорву». —

«Когда светлейший Волк позволит,

Осмелюсь я донесть, что ниже по ручью

От Светлости его шагов я на сто пью;

И гневаться напрасно он изволит:

Питья мутить ему никак я не могу». —

«Поэтому я лгу!

Негодный! слыхана ль такая дерзость в свете!

Да помнится, что ты еще в запрошлом лете

Мне здесь же как-то нагрубил:

Я этого, приятель, не забыл!» —

«Помилуй, мне еще и отроду нет году», —

Ягненок говорит. «Так это был твой брат». —

«Нет братьев у меня». – «Так это кум иль сват

И, словом, кто-нибудь из вашего же роду.

Вы сами, ваши псы и ваши пастухи,

Вы все мне зла хотите

И, если можете, то мне всегда вредите,

Но я с тобой за их разведаюсь грехи». —

«Ах, я чем виноват?» – «Молчи! устал я слушать,

Досуг мне разбирать вины твои, щенок!

Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать». —

Сказал и в темный лес Ягненка поволок.

Лебедь, Щука и Рак

Когда в товарищах согласья нет,

На лад их дело не пойдет,

И выйдет из него не дело, только мука.

Однажды Лебедь, Рак да Щука

Везти с поклажей воз взялись

И вместе трое все в него впряглись;

Из кожи лезут вон, а возу всё нет ходу!

Поклажа бы для них казалась и легка:

Да Лебедь рвется в облака,

Рак пятится назад, а Щука тянет в воду.

Кто виноват из них, кто прав – судить не нам;

Да только воз и ныне там.

Собачья дружба

У кухни под окном

На солнышке Полкан с Барбосом, лежа, грелись.

Хоть у ворот перед двором

Пристойнее б стеречь им было дом,

Но как они уж понаелись —

И вежливые ж псы притом Ни на кого не лают днем —

Так рассуждать они пустилися вдвоем

О всякой всячине: о их собачьей службе,

О худе, о добре и, наконец, о дружбе.

«Что может, – говорит Полкан, – приятней быть,

Как с другом сердце к сердцу жить;

Во всем оказывать взаимную услугу;

Не спать без друга и не съесть,

Стоять горой за дружню шерсть

И, наконец, в глаза глядеть друг другу,

Чтоб только улучить счастливый час,

Нельзя ли друга чем потешить, позабавить,

И в дружнем счастье все свое блаженство ставить!

Вот если б, например, с тобой у нас

Такая дружба завелась:

Скажу я смело,

Мы б и не видели, как время бы летело». —

«А что же? это дело! – Барбос ответствует ему. —

Давно, Полканушка, мне больно самому,

Что, бывши одного двора с тобой собаки,

Мы дня не проживем без драки;

И из чего? Спасибо господам:

Ни голодно, ни тесно нам!

Притом же, право, стыдно:

Пес дружества слывет примером с давних дней.

А дружбы между псов, как будто меж людей,

Почти совсем не видно». —

«Явим же в ней пример мы в наши времена, —

Вскричал Полкан, – дай лапу!» – «Вот она!»

И новые друзья ну обниматься,

Ну целоваться;

Не знают с радости, к кому и приравняться:

«Орест мой!» – «Мой Пилад!» [8] Прочь свары [9] ,

зависть, злость!

Тут повар, на беду, из кухни кинул кость.

Вот новые друзья к ней взапуски несутся:

Где делся и совет и лад?

С Пил ад ом мой Орест грызутся, —

Лишь только клочья вверх летят;

Насилу наконец их розлили водою.

Свет полон дружбою такою.

Про нынешних друзей льзя [10] молвить, не греша.

Что в дружбе все они едва ль не одинаки:

Послушать – кажется, одна у них душа, —

А только кинь им кость, так что твои собаки!

Пословицы и поговорки о дружбе

Без беды друга не узнаешь.

Не бросай друга в несчастье.

Нет друга – ищи, нашел – береги.

Без друга в жизни туго.

Человек без друзей, что сокол без крыльев. Старый друг лучше новых двух.

Лжец

Из дальних странствий возвратясь,

Какой-то дворянин (а может быть, и князь),

С приятелем своим пешком гуляя в поле,

Расхвастался о том, где он бывал,

И к былям небылиц без счету прилагал.

«Нет, – говорит, – что я видал,

Того уж не увижу боле.

Что здесь у вас за край?

То холодно, то очень жарко,

То солнце спрячется, то светит слишком ярко.

Вот там-то прямо рай!

И вспомнишь, так душе отрада!

Ни шуб, ни свеч совсем не надо!

Не знаешь век, что есть ночная тень,

И круглый божий год все видишь майский день,

Никто там ни садит, ни сеет;

А если б посмотрел, что там растет и зреет!

Вот в Риме, например, я видел огурец:

Ах, мой творец!

И по сию не вспомнюсь пору!

Поверишь ли? Ну, право, был он с гору». —

«Что за диковина! – приятель отвечал. —

На свете чудеса рассеяны повсюду;

Да не везде их всякий примечал.

Мы сами вот теперь подходим к чуду,

Какого ты нигде, конечно, не встречал,

И я в том спорить буду.

Вон, видишь ли через реку тот мост,

Куда нам путь лежит? Он с виду хоть и прост,

А свойство чудное имеет:

Лжец ни один у нас по нем пройти не смеет:

До половины не дойдет —

Провалится и в воду упадет;

Но кто не лжет,

Ступай по нем, пожалуй, хоть в карете». —

«А какова у вас река?» —

«Да не мелка.

Так видишь ли, мой друг, чего-то нет на свете!

Хоть римский огурец велик, нет спору в том,

Ведь с гору, кажется, ты так сказал о нем?» —

«Гора хоть не гора, но, право, будет с дом». —

«Поверить трудно!

Однако ж, как ни чудно,

А все чуден и мост, по коем мы пойдем,

Что он Лжеца никак не подымает;

И нынешней еще весной

С него обрушились (весь город это знает)

Два журналиста да портной.

Бесспорно, огурец и с дом величиной

Диковинка, коль это справедливо». —

«Ну, не такое еще диво;

Ведь надо знать, как вещи есть:

Не думай, что везде по-нашему хоромы;

Что там за домы:

В один двоим за нужду влезть,

И то ни стать, ни сесть!» —

«Пусть так, но все признаться должно,

Что огурец не грех за диво счесть,

В котором двум усесться можно.

Однако ж мост-ат наш каков,

Что Лгун не сделает на нем пяти шагов,

Как тотчас в воду!

Хоть римский твой и чуден огурец…» —

«Послушай-ка, – тут перервал мой Лжец, —

Чем на мост нам идти, поищем лучше броду».

Щука и Кот

Беда, коль пироги начнет печи сапожник,

А сапоги тачать пирожник:

И дело не пойдет на лад,

Да и примечено стократ,

Что кто за ремесло чужое браться любит,

Тот завсегда других упрямей и вздорней;

Он лучше дело все погубит

И рад скорей

Посмешищем стать света,

Чем у честных и знающих людей

Спросить иль выслушать разумного совета.

Зубастой Щуке в мысль пришло

За кошачье приняться ремесло.

Не знаю: завистью ее лукавый мучил

Иль, может быть, ей рыбный стол наскучил?

Но только вздумала Кота она просить,

Чтоб взял ее с собой он на охоту

Мышей в амбаре половить.

«Да полно, знаешь ли ты эту, свет, работу? —

Стал Щуке Васька говорить. —

Смотри, кума, чтобы не осрамиться:

Недаром говорится,

Что дело мастера боится». —

«И, полно, куманек! Вот невидаль: мышей!

Мы лавливали и ершей». —

«Так в добрый час, пойдем!» Пошли, засели.

Натешился, наелся Кот,

И кумушку проведать он идет:

А Щука, чуть жива, лежит, разинув рот,

И крысы хвост у ней отъели.

Тут, видя, что куме совсем не в силу труд,

Кум замертво стащил ее обратно в пруд.

И дельно! Это, Щука,

Тебе наука:

Вперед умнее быть

И за мышами не ходить.

Крестьянин и Работник

Когда у нас беда над головой,

То рады мы тому молиться,

Кто вздумает за нас вступиться;

Но только с плеч беда долой,

То избавителю от нас же часто худо;

Все взапуски его ценят [11] ;

И если он у нас не виноват,

Так это чудо!

Старик Крестьянин с Батраком

Шел, под вечер леском