Путешествие Иранон (СИ) - Мелисса Альсури

будто выточенная из оникса, спускалась почти до пояса, разбавленная лишь парой седых прядок у висков. Льняное серое платье в пол расшито по горловине, рукавам и подолу темными нитями, складывающимися в охранные руны.

— Гета, не шути так, она и так тебя боится.

Васька укоризненно покачал головой, встретив сестру, но не торопился отпустить меня.

— Я Иранон.

Сказала как-то невпопад, не подумав, но и думать как-то не слишком хорошо получалось под таким тяжелым, испытующим взглядом, грузом чужого бремени легшим мне на плечи. От ведьмы хотелось уйти, сбежать, скрыться хоть куда-нибудь, хоть в подпол, хоть под землю, лишь бы она перестала на меня смотреть. Каждая секунда этого взгляда выворачивала всю мою душу наизнанку, заглядывала даже в самые укромные ее уголки, проверяла самые темные места, и ощущалось это так, словно тебя пытаются вытряхнуть из собственной кожи.

— Я знаю.

Ведьма это сказала максимально спокойно, отстраненно, безучастно, так, будто жук перед ней сам определил свой вид и название, беспомощно болтая лапками в воздухе.

Не выдержав более этой пытки, я зажмурилась, ощутив, как по щекам побежали слезы.

— Прекратите, пожалуйста.

Невольно ища укрытия, я уткнулась в чужую грудь, сжимаясь в сплошной испуганный комок. Тяжесть резко исчезла, послышались тихие шаги на кухню и шум воды.

— Поставь ее, братец, нечего тискать чужих барышень, лучше проведай младшего, он уже проснулся и готов буянить.

— Не дорос еще буянить, сопли бы подтирать научился.

Васька подошел к кухонному столу и посадил меня на стул, отпуская из своих объятий. Почти в животном страхе я вцепилась в него, не желая отпускать.

— Иранон, я тебя не съем, лишь напою и накормлю. Отпусти Васю, у него и без тебя полно дел.

— Простите.

С трудом разжав руки, я позволила моему единственному защитнику уйти в комнаты, оставив меня наедине с ведьмой, стоящей ко мне спиной и мирно заваривающей чай.

— Спрашивай.

— Что спрашивать?

— Что хочешь. Ты ж не просто так всю ночь летела через лес, был ведь какой-то смысл.

— Ну да…

Собирая остатки сил, я постаралась припомнить зачем вообще сунулась в логово ведьмы и, уткнувшись взглядом в стол, привела мысли в порядок, мысленно отстраняясь от Геты.

— Я… я ищу свой дом.

— Он стоит возле моих ворот.

Опешив, я не сразу поняла, о чем говорит Гета, и запоздало ответила.

— Н-нет, мой родной дом, откуда я родом, я много лет назад очутилась на берегу Зара без памяти и до сих пор не знаю, что я такое.

— Хм-м… боюсь даже ваш бог не даст этого определения, но допустим… ты потомок первых людей.

— Потомок?

— Да.

— А разве вы все не такие же?

— Такие, но мы выросли в ином месте.

— Ином? А где тогда выросла я?

— Далеко, крайне далеко. В Сомне верят, что это Элизиум и находится за горизонтом, посреди Океана. Если дословно, то:

Место где человека легчайшая жизнь ожидает.

Нет ни дождя там, ни снега, ни бурь не бывает жестоких.

Вечно там Океан бодрящим дыханьем Зефира

Веет с дующим свистом, чтоб людям прохладу доставить.

Развернувшись, Гета, не глядя на меня, поставила на стол тарелку пшенной каши, вазочку варенья, тарелку с румяными пирожками и ароматный чай в кружке. Растерявшись, я чуть не подавилась слюной, получив в руки еще и ложку.

— Кушай-кушай, не стесняйся. Так, о чем я, да, у светлых тоже было описано это место, Авалон или острова блаженных, потусторонний мир посреди океана, где остановилось время, царит изобилие и молодость. В здешних краях остров прозвали Буяном и упоминают, что помимо молочных и медовых рек с кисельными берегами там стоит дуб — центр мира, а небо и вода соединяются воедино.

Отправив в рот очередную ложку каши, я поморщила нос, но не подняла головы, боясь ненароком пересечься с ведьмой взглядом.

— Честно говоря, я ничего не понимаю.

— Родина твоя отделена от основного мира и защищает ее не абы кто, а сама Луна. Я не могу посмотреть туда, не могу увидеть там чужие судьбы.

— Но я же могу туда как-то попасть?

— Не можешь. Тебя никто туда не пустит. По какой-то причине много лет назад ты уплыла с тех островов, из любопытства ли или в поисках чего-то нового, а корабль твой потонул при шторме, охраняющем эти земли. Помимо тебя никто не выжил, и рассказать о тебе больше некому.

Каша встала комом в горле. Отложив ложку, я сцепила руки, стараясь унять их дрожь.

— Постой, я что совсем не могу вернуться? Никогда? И никогда не узнаю о себе?

— Восстанови рога, и возможно они тебе что-то скажут, а помимо этого… когда-нибудь проход к этим островам будет открыт, но это будет не скоро. Придется подождать и потерпеть.

— Как долго?

— Не знаю, это чужой путь и на нем очень много опасностей.

Гета подошла ко мне и прикоснулась к плечу, чуть сжав его, ее голос отчего-то стал мягче.

— Если ты мне дашь на них взглянуть, я расскажу о том, что знаю наверняка.

Чуть вздрогнув, я выпрямилась и нерешительно кивнула, надеясь, что ведьме не вздумается ломать рога еще больше. Встав позади меня, она легким движением сняла платок с моей головы.

— Мой отец в свое время дважды попадал на твои острова, уснув в лодке среди моря, и оба раза кто-то из местных выпроваживал его оттуда. У того человека были такие же кристальные рога.

Замерев, я хотела было спросить об этом способе, но Гета тут же продолжила.

— Отец назвал это место Закатным городом, будто пришедшим из грёз, и да, не вздумай повторить этот опыт. Я лишь уточняю, откуда взялись описания островов. Не он один за три тысячи лет попадал туда случайно, но еще больше людей целенаправленно стремились найти это место и сгинули в бескрайних водах Скай.

— Ясно.

Чужие руки погладили меня