Время – иммунная - Валерия Чухряева

так недавно) и снял с него этот дурацкий плащ и шляпу. Том еле дышал, старался что-то мне сказать, но только открывал рот, как рыба. Наконец, я разобрал:

– … такое увидел, мистер Скот…

– Том, – попросил я, проверяя его пульс на запястье. – Успокойся, отдышись.

Не успел я договорить, как Том перехилился через кровать, позеленел и в мгновении ока исторг из себя всё, что было у него внутри.

– … простите…

– Ничего, потом уберут, – успокоил его я. – Что у тебя с голосом?

Том потёр себе шею:

– Мне бы тоже хотелось это знать. Вроде уже получше. Но там… там… мистер Скот. Что же это выходит? Вы сказали «друг», но нет у меня никаких друзей. Я один во всем мире и никому не нужен. – Его забило мелкой дрожью, и я поспешил уложить его обратно. Он продолжал, голос его из хриплого уже превращался в нормальный, а из глаз покатились слёзы. – Что же это получается, я сам себя спас? Только я один есть у себя и могу спасти? А если бы я не успел? А если бы вы не успели, мистер Скот?

Я гладил его по руке и улыбался. Я ничего не мог придумать, как приободрить его. Я не мог себе представить, какого это – совершить прыжок во времени. Да и никогда не смогу представить. Я не знаю, что произошло с Томом и через что он прошёл, но почему-то я был уверен, что прежним он уже не будет после этого дня. Я сказал:

– Давай-ка сделаем так, я схожу за тряпкой, а ты отдохнёшь, приведёшь мысли в порядок, а позже мы поговорим. Идёт?

Он часто закивал.

23 мая 1836 г.

На следующий день Том полностью восстановился и был тем же активным и любопытным мальчиком, как и прежде. Ни я, ни он, так и не поняли, почему после прыжка голос у него изменился, мы просто решили, что это влияние машины времени.

Я ещё раз как следует напомнил Тому, чтобы он молчал обо всём, что с ним произошло, он согласился.

А ещё я решил, что не буду использовать машину времени запросто так, поэтому сразу предупредил Тома, что в ближайшее время прыжков не будет. Мне показалось, что прыгать ему не так уж и понравилось, потому что он согласился как-то быстро.

30 мая 1836 г.

Мои коллеги, как слепые котята топчутся в попытках разгадать секрет дополнительной цепочки ДНК. Я помогаю им, как могу, но, кажется, они почувствовали, что интерес мой охладел.

2 июня 1836 г.

Мне телеграфировала учительница Тома из детского дома. Написала, что мальчика словно подменили после той ночи. Он больше не сбегает, не ругается со сверстниками, пытается вести себя хорошо и никого не задирает. Это радует. Видимо, его всё-таки изменил тот случая ночью.

Но я всё же беспокоюсь, что смерть может поджидать его. Я должен быть рядом, чтобы спасти его. А точнее позволить ему спасти самого себя ещё раз, если понадобится.

Да, я подумываю об усыновлении.

24 июня 1836 г.

Мы с коллегами нашли ещё парочку детей с дополнительной цепочкой ДНК на нашем континенте. Вот удача! Я немедленно забираю Тома, и мы едем спасать бедолаг.

30 июня 1836 г.

Документы на усыновления Тома, наконец, пришли. Теперь я официально его отец. Он прибыл ко мне домой минувшей ночью и, как, мне показалось, он рад, что всё так произошло.

3 июля 1836 г.

Ещё один ребёнок с дополнительной цепочкой ДНК спасён. Кажется, машина времени начинает работать на благо человечества. Теперь она отдаст долг! Она будет не убивать, а спасать.

4 июля 1836 г.

Как хорошо, что со мной Том. Ему мастерски удаётся заговаривать зубы этим ребяткам. Харизмы ему не занимать.

6 июля 1836 г.

Кажется, я должен написать немного о том, что показывают наши исследования, а не о моём отцовстве, хотя, наверное, все заметили, какой я счастливый последнее время. Мы с Томом живём душа в душу.

Ну хорошо, а теперь об исследованиях. Дети с иммунитетом к прыжкам во времени (я назвал их время-иммунные) долго не живут, поэтому мы с Томом отправляем их в прошлое, чтобы они спасали самих себя. Таким образом мы убиваем сразу двух зайцев, во-первых, спасаем детей, а во-вторых, показываем им принцип действия машины времени. Самое трудное, конечно же, заставить их молчать о машине. Но тут за дело берется Том.

Он очень умный мальчик, думаю, я должен обучить его заграницей, возможно, на его родине в Германии, а может и в Америке. Том предложил собрать всех время-иммунных вместе. Я думаю, это отличная идея. Пока что, во всяком случае, если не считать Тома, мне известны только двое.

14 сентября 1836 г.

Мои коллеги, наконец, разъехались по домам. Кажется, они тоже потеряли интерес к дополнительной цепочке ДНК. Однако, меня всё ещё беспокоит тот факт, что они хотят обнародовать информацию о цепочке, а я считаю, что для машины времени это будет пагубно.

1 декабря 1836 г.

Напрасно я решил, что каждый месяц мы будем находить по время-иммунному ребенку. Вот уже несколько месяцев ровно ничего. Я буду писать в дневнике короткие отчёты.

1 февраля 1837 г.

Вот уж не думал, что машина времени будет пылиться у меня дома на полке. Том просит прыгнуть, но я не разрешаю. Ни к чему это.

1 апреля 1837 г.

На весенней конференции я слышал россказни о машине времени. Не может быть! Откуда утечка информации? К моему счастью информация была скорее шуточной, должно быть, ученое сообщество не воспринимает этот факт всерьёз, что же, мне это только на руку.

30 мая 1837 г.

Мне показалось, что у нас дома кто-то был и обыскивал мои вещи. Возможно, прочитал дневник. Я поделился своими соображениями с Томом, но он решил, что я, старый дурень, спятил. Возможно, он прав.

1 января 1842 г.

Ни одного время-иммунного за пять лет. Неужели, такое правда может быть? А может я плохо ищу?

1 января 1843 г.

Гюнтер снова телеграфировал мне с предложением обнародовать информацию о дополнительной цепочке. Это сводит меня с ума! Неужели они не понимают, что этого делать нельзя?

30 апреля 1843 г.

Наш дом точно кто-то обыскивает! Мне это не мерещится! Кто-то прознал про машину или про Тома! Это точно!

29 августа 1843 г.

Тому уже шестнадцать, и он поступил в колледж. Ну а я с каждым годом отнюдь не молодею. Я должен позаботиться о том, что оставлю ему. Первое, что я решил сделать, это избавиться от старых дневников, где велись записи о машине времени её бывших владельцев. Конечно же, полностью избавляться от них нельзя! Они должны остаться потомкам. Тому и тем, кто будет заниматься изучением машины в дальнейшем. Поэтому я всё переписал в тетрадку. Включая