Месть королевы - Виктория Холт

Теперь же случилось худшее, что могло быть: Гавестон в руках Уорвика.

Пемброк отправился к нему в замок и потребовал выдачи пленника. Он упирал на то, что дал обещание сам привести его в Лондон, но Уорвик только посмеялся над его словами и сказал, что теперь Гавестон его собственный узник, а вскоре здесь появятся Ланкастер, Гирфорд, Арендел, и все вместе они решат судьбу этого прохвоста, сына шлюхи…

– Но я могу потерять земли, которыми клялся за его безопасность! – беспомощно произнес Пемброк.

– Это научит вас не заключать бездумных сделок, – с насмешкой сказал Уорвик.

– Король будет не на вашей стороне!

– Король не выступит против Ланкастера, Арендела… против всех нас. – Уорвик снова перешел на издевательский тон: – Если для вас он такой бесценный дар, что же вы так плохо охраняли? Надо было взять его с собой в замок и носить там на руках… Нет уж, Гавестон должен как можно скорее заплатить за все, что натворил. Пришел его черед…

* * *

Вскоре, как и говорил Уорвик, к нему в замок прибыли Ланкастер, Гирфорд и Арендел.

– Значит, птичка попалась! – вскричал Ланкастер со смехом.

– Сидит в одной из клеток, – отвечал хозяин замка. – Ее перышки уже заметно потускнели, и она дрожит от страха.

– Так и должно быть, – хмуро сказал Гирфорд.

– Что будем с ним делать? – спросил Уорвик.

– Он не должен остаться в живых, – решительно сказал Ланкастер. – Каждый день его жизни представляет опасность для нас всех. Что, если король соберет все-таки войско и отправится выручать своего любимчика? Как тогда быть?

– Воевать против короны? – сказал Уорвик. – Не очень хотелось бы. Достаточно было междуусобиц при королях Джоне и Генрихе. Страна не выдержит.

– Выход только один, – мрачно заключил Ланкастер. – Вынести приговор и немедленно привести в исполнение. Этот человек – вор, грешник и нарушитель закона. Он украл королевские драгоценности. Еще больше сокровищ найдено у него в Скарборо – он не успел их захватить с собой. Это первое. Во-вторых, он отлучен от церкви за свои грехи. И, наконец, преступил закон, вернувшись в страну, откуда его изгнали.

– Мы будем его судьями и вынесем смертный приговор! – воскликнул Арендел.

– Нужно это сделать как можно скорее, – добавил Гирфорд.

– Смерть преступнику! Но какой будет казнь? – спросил Уорвик. – Таких вешают и четвертуют. Однако не забывайте, он связан браком с сестрой Глостера, а это королевская линия.

– Достаточно будет лишить его головы, – примирительно сказал Арендел. – Думаю, с этим все согласятся.

– Кто исполнит приговор? – опять спросил Уорвик.

– Тот, кто решится на это, подвергнет себя наибольшей опасности, – сказал Гирфорд. – Станет главным врагом короля.

– Не об этом надо думать сейчас, – резко возразил Ланкастер. – Удар должен быть неминуемо нанесен! Изменник должен остаться без головы.

– Когда? – спросил Арендел.

– Сегодня ночью.

– Не лучше ли подождать? – это произнес Гирфорд после молчания.

– Чего ждать?! – еще более резко сказал Ланкастер. – Неизвестно, что произойдет завтра. Неужели непонятно, милорды, что в этой стране не будет покоя, пока он ходит по земле? Народ Англии не хочет, чтобы его король жил с этим человеком. Он хочет, чтобы у короля была королева, семья… Как у его отца… Как у отца его отца…

– Старик Эдуард был великий король. Но одного сделать не сумел: дать стране порядочного наследника.

– Перестаньте, милорд. Такие слова пахнут изменой.

– Мы же здесь все свои. Разве не так? Тем более то, что говорится, чистая правда.

– Возможно… Избавим же страну от Гавестона и посмотрим, как пойдут дела дальше. Даст Господь, все наладится.

– Посмотрим…

– Итак…

– Итак, смерть…

Все согласились на этом.

Но кто же нанесет смертельный удар? Кто обречет себя сделаться вечным врагом короля?

Они пришли к решению и на этот счет. Гавестона убьет рука неизвестного. Высокородные лорды будут лишь зрителями. Свидетелями. А убьют его простые солдаты, несколько солдат, и никто из них не будет знать, чей удар был смертельным и кого они лишили жизни.

Так было решено.

* * *

– Вставайте, Гавестон. – С ним говорил Уорвик. – Пора идти.

– Куда? – спросил тот.

– Куда поведет вас Бешеный пес.

– Вы никак не забудете эту шутку?

– Есть вещи, которые не забываются.

– Вы куда больше обижены на меня за кличку, чем за поражение, которое я нанес вам в турнире?

– Хватит. Это последнее ваше упражнение в острословии. Теперь начинайте молиться.

– Вы собираетесь убить меня?

– Вы получаете по заслугам.

– А как же справедливый суд? И обещанная встреча с королем?

– Я вам ничего не обещал.

– Но Пемброк… Я уже говорил вам.

– И я говорил: забудьте о Пемброке и молитесь о вашей черной душе.

– У меня мало времени для молитв.

– Это верно. Поэтому не теряйте его понапрасну на разговоры…

Его вывели из замка. Бароны уже сидели на конях неподвижные, как мраморные статуи.

Его тоже посадили в седло. Он ощущал запахи и признаки ночи. Чуть влажная земля; аромат травы; темное небо, испещренное капельками звезд… Никогда раньше он не замечал всей этой простой красоты. Он любил голубизну сапфиров, пурпур рубинов, блеск бриллиантов – все эти символы власти и богатства. Сейчас ему томительно захотелось впитать в себя другую красоту – но было поздно.

Куда они везут его? Почему выехали из ворот? Где Уорвик? Бешеный пес поймал его и держал в заточении, но, видно, не хочет обагрять руки его кровью у себя в замке… Куда же девался Уорвик?..

Впереди были Ланкастер, Гирфорд и Арендел. Сзади – солдаты. Гавестон не мог знать, что все они направляются во владения Ланкастера, соседние с землями Уорвика.

Последовала команда остановиться. Где же они?.. Ему было приказано спешиться, и тотчас же он был окружен стражей.

Все двинулись дальше пешком, подошли к высокому холму, который он, кажется, узнал. Это Блеклоу Хилл. Он проезжал здесь, и не один раз, в компании с Эдуардом. Но тогда у него не было дурных предчувствий. А должны были быть…

Трое баронов остановились. Солдаты повели его дальше. Он знал, что это означает. Понял: его сейчас убьют, но бароны боятся сделать это своими руками и перекладывают на никому не известных воинов.

…И подошла пора.

Солдаты окружили его. Он стоит у подножия холма. Он смотрит назад. Смотрит вниз, на землю. Последний взгляд: темные склоны перед ним. Тишина ночи. Только легкий журчащий плеск ручья. Запахи земли. Ее очарование, которого он не знал, не понимал никогда раньше, а теперь уже нет времени… Но ведь он еще так молод…