Проклятие принца - Ася Медовая

обратно. Я приезжал и наблюдал за твоими играми с маленьким Миркотом. Это большее, чем мог тебе дать я…

– Ты приезжал?

– Конечно, мой сынок. Ведь на всем белом свете ты остался моим единственным сыном, моей семьей, моей последней связующей нитью с твоей матерью…

Рессар снова отвернулся к окнам, но в этот раз не смог сдержать слез. Ведь он все это время думал, что отец выбросил его и забыл о нем. Вычеркнул из жизни.

– Рессар? Могу я тебя обнять? Прошу!

Сын и отец обнялись после долгой разлуки, впервые почувствовав, что их семья наконец вместе, что они делают друг друга сильнее. А сколько времени было упущено!

После долгих разговоров, когда их аудиенция перетекла в завтрак, а потом в прогулку по саду, Король остановился, положив руки на широкие плечи сына.

– Я не знаю всех деталей проклятия, но знаю, что приближается ночь, когда его можно снять.

Рессар напрягся. Кажется настало время сложить все знания о проклятии и разгадать то, что Матильда явно не договаривала.

– Отец, вначале позовем Вильду, мою фаворитку. Она может нам помочь с нюансами снятия проклятия.

Если Король и удивился, то виду не подал. Рессар стоял на входе в беседку, увитую розами, и смотрел на спешно приближающуюся Вильду. Прекрасную, как фея, и хитрую, как колдунья.

Только увидев его она улыбнулась и помахала рукой.

Уж не думает ли она, что Рессар позвал ее на свидание?

К сожалению, в беседке за столом сидел Король и пил чай. Улыбка Вильды погасла, и она присела в реверансе перед Королем.

– Хочу познакомить тебя со своим отцом, – произнес Рессар.

– Зачем?

Вильда подняла на него взволнованные колдовские глаза, и Рессар напрочь забыл, зачем он звал Вильду. Ведь обычно с отцом знакомят только при определенных обстоятельствах.

– Э-э-э…

Король приподнялся, протягивая руку Вильде:

– Мы решили объединить наши усилия, чтобы спасти принца от проклятия, – пришел на выручку Король, приглашая Вильду присесть рядом.

– Очень хорошее решение! Но боюсь, шансов мало, – проговорила Вильда с тревогой поглядывая на Рессара.

– Тем более нам нужно узнать о проклятии как можно больше. Итак, что знаю я. Матильда отмерила только двадцать пять лет жизни. Мне казалось, что она свихнулась! За двадцать пять лет я бы прожил полноценную жизнь и раз двадцать мог погибнуть в сражениях. Но это относилось не ко мне, а к моему мальчику.

– Через три дня мой день рождения, – прокомментировал Рессар, а Вильда кивнула.

– Я собрал всех девушек королевства, которые ради спасения принца готовы танцевать сутки напролет, – продолжил Король.

– Да, мы знаем, что проклятие можно смыть только кровью сбитых в танце ног, – проговорила Вильда, а потом мило покраснела и добавила: – Но спасительница должна быть девственницей.

Король потрясенно открыл рот, а потом покачал головой.

– Какое страшное уточнение! Боюсь, тогда у нас нет претенденток на танец… Но я сейчас же издам указ! Та девственница, что пожелает спасти принца, станет его невестой!

– Посмертно, – еще тише проговорила Вильда.

– Но… почему?

– Крови недостаточно, отец. Матильда призналась, что возьмет жизнь за жизнь. А также пообещала, что если я спасусь в этот день рождения, то в свой пятидесятилетний юбилей проклятие все равно вернется.

Король схватился за голову.

– Я издам указ… Издам! Я пообещаю озолотить семью девушки, которая спасет тебя, мой мальчик! Я напишу в соседние Королевства! Может там девушки захотят помочь!

– А я наготовлю зелье стойкости, чтобы они могли продержаться в танце сутки. Но не пишите феям, они, к сожалению, никогда не сбивают ноги в кровь. И не пишите оборотням… Они не видят сквозь иллюзии.

Рессар и его отец внимательно смотрели на Вильду.

Она с сожалением развела руками.

– Это какие-то особенности испытания, мой господин. Но об этом мы узнаем в час, когда вам исполнится двадцать пять.

– Это будет самый печальный бал в моей жизни, – тихо проговорил Король и ушел готовить указ и писать письма в соседние королевства.

А Рессар задержал Вильду.

– Что там насчет иллюзий? Ты мне не говорила.

Вильда пожала плечами.

– Я не знаю, но крестная сказала, это важно. Если позволите, я пойду готовить зелье и собирать ингредиенты.

Вильда ускользнула от него, дразня своей пружинистой походкой и несбиваемым оптимизмом. Вот если бы Рессар мог так легко идти по жизни и принимать сложные решения, не жалея ни о чем.

Но он ошибался. Вильду съедали сомнения. Она могла не справиться, а расплачиваться за это придется Рессару.

За день до Бала в честь дня рождения принца Гоблинов Рессара Видьера, Вильда как всегда приготовила ванну господину, влив туда отвар лекарственных трав, и впервые не сбежала, дожидаясь Рессара внутри.

С момента встречи с Матильдой они с господином сильно отдалились. Теперь она и вправду была больше помощницей Рессару, чем играла роль фаворитки.

Он больше не расточал ей улыбки и не говорил комплименты. Не пытался склонить к близости, но и сильно раздражался, когда она отходила далеко или пропадала надолго.

Все это сильно тревожило Вильду. Не только потому, что Рессар мог нарушить все ее планы по спасению, но еще и потому, что сердце ныло от его невнимания. Вильде не хватало их легкого общения и подшучивания друг над другом.

С одной стороны, понятно, ведь голова господина была забита куда более важной проблемой. Он не надеялся даже пережить следующую ночь. С другой, Вильда точно знала, что не переживет ее, что у них осталось всего лишь эта ночь и следующее утро.

Ей хотелось признаться в чувствах. И она боялась, что Рессар высмеет ее. Кто она такая? Всего лишь выкупленная им рабыня. Как она вообще посмела влюбиться в господина, в принца Гоблинов?

Рессар вошел в ванную и тут же замер, заметив Вильду. Он тоже привык, что она все готовит и тут же уходит, чтобы не напороться на его неуместные провокации, потому зашел без рубашки, без перчаток, оставаясь в одних только нижних штанах.

Между ними повисло неловкое молчание.

– Вильда, ты что-то хотела?

Она быстро подняла на него взгляд и тут же снова опустила в пол.

– Да, господин.

– Что же?

О, как много она могла ему сказать, сколько он ей задолжал за то время, которое она находится у него в статусе рабыни. Но вместо этого произнесла то, что велело ей сердце:

– Поцелуйте меня. По-настоящему.

* * *

Как давно он ждал этой просьбы! Но его вредная колдунья не спешила. И только сейчас, когда все его мысли заняты другим, она так легко сдается ему на волю.

Почему? Опять подвох?