Модус вивенди - Дарья Кузнецова

– Неужели тебе в самом деле удобнее вот в этом, чем в одежде, где ничего не болтается и не стесняет движения?

– Не стесняет движения как раз юбка, – возразила я, пожав плечами. – Кроме того, это вопрос привычки и в большей степени психологического комфорта. И – да, мне действительно так удобнее.

– Хм. Ну одно удобство я, предположим, знаю, но не думаю, что ты имеешь в виду именно его, – голос прозвучал вкрадчиво, с предвкушением, так что я даже настороженно обернулась через плечо.

– Что ты имеешь в виду?

– Сейчас ты закончишь, и я объясню. Это не быстро, – усмехнулся он.

– А тебя не будут ругать за то, что ты сейчас не на службе? – уточнила я, ставя чашки на небольшой кухонный стол и опускаясь на любимый стул.

– Надоел? – насмешливо сощурился он.

– Не хочу для тебя неприятностей, – спокойно возразила я. Было видно, что сейчас он дурачится, а не злится всерьез. У него вообще была очень выразительная мимика, легко читаемая и чаще всего не требующая пояснений.

Пригубив кофе, я удовлетворенно прижмурилась. Как же я соскучилась по этому вкусу!

– Не будут, я тоже до завтра отдыхаю, – отмахнулся собеседник. Некоторое время мы молча и очень уютно сидели, думая каждый о своем. Вернее, о чем-то думал, напряженно хмурясь и глядя перед собой, Ветров, а я просто наслаждалась любимым вкусом, запахом, хорошо знакомым местом и атмосферой дома.

А потом начало медленно оформляться ощущение неловкости. Что я пригласила кого-то к себе домой и принимаю его почему-то на кухне, в совершенно затрапезном виде, и вообще…

Додумать даже на мой взгляд довольно глупую мысль я не успела. Одержимый вынырнул из задумчивости, окинул меня взглядом.

– Ты закончила?

– Вроде бы, – неуверенно согласилась я.

– Тогда вернемся к вопросу одежды, – усмехнулся он, поднимаясь со стула, и мне отчаянно захотелось спастись бегством – на подсознательном, рефлекторном уровне: когда хищник так доволен, жертве стоит бежать со всех ног. Но я послушно вложила свою руку в протянутую ладонь мужчины, позволила поставить себя на ноги и даже морально подготовилась к перемещению в спальню, наплевав на усталость. Однако Ветров поступил иначе: уводить меня не стал, а вместо этого подсадил на высокую тумбочку.

– Что ты… – растерянно начала я, но тут же осеклась, получив ответ на свой невысказанный вопрос. Причем настолько быстро, что даже не успела сориентироваться и начать сопротивляться. Одной рукой крепко придерживая меня за талию и прижимая к себе, второй мужчина задрал юбку и в два ловких движения избавил от нижнего белья: приподнял меня, спустил трусики до коленей, посадил на место и, на мгновение выпустив из охапки, стащил кружевную ткань прямо через домашние туфли, заодно сбив один из них. – Игорь! – возмущенно ахнула я, пытаясь одновременно оправить юбку и отнять у мужчины свою одежду.

– Трофей, – очень ехидно ухмыльнулся он, одной рукой невозмутимо перехватывая обе мои руки за запястья, а второй спокойно убирая спорный предмет куда-то в один из карманов комбинезона, факт существования которых тоже стал для меня открытием.

– Ты… ты совсем ненормальный?! – с трудом обретя дар речи, прошипела я, пытаясь вывернуться из его рук.

– Не совсем, – невозмутимо ответил мужчина, опять задирая юбку, выпустил мои руки, но зато раздвинул колени и оказался между ними. Потом легко подвинул меня ближе, одной рукой за талию крепко прижал к себе. Вторая ладонь, лаская, прошлась по нежной коже бедра вверх. – Это, собственно, тот самый единственный плюс твоей юбки, который я имел в виду, – тихо проговорил он, слегка ослабляя объятья для того, чтобы получить возможность вклиниться свободной рукой между нашими телами. Я ахнула, рефлекторно дернувшись от неожиданного слишком интимного прикосновения.

– Игорь, ты точно сумасшедший! Ты что, собираешься прямо здесь… но…

– Начнем здесь, а там посмотрим, – удовлетворенно усмехнулся он, внимательно разглядывая мое лицо. А я уже не пыталась вырываться, вместо этого вцепившись обеими руками в его плечи, и опять сгорала со стыда. Не за поведение мужчины, а за то, что он видел именно желаемое – возбуждение. В его руках мое тело буквально плавилось, и я, кажется, была согласна на все, теряя волю к сопротивлению. – А с ума меня сводишь ты, – пробормотал он, слегка прихватил зубами мочку уха, погладил языком. – Такая чувственная, страстная…

– Игорь, – с просящей интонацией прошептала я.

– Не надо этого стесняться, – искушающий шепот. – Со мной – не надо, а больше никто не узнает. Жизнью клянусь, больше никто тебя такой не узнает. Никому не отдам, – в последней фразе прозвучала отчетливая угроза, а последовавший за этим поцелуй показался печатью, скрепляющей клятву. Жадный, властный, почти грубый – в противовес осторожным и бережным прикосновениям пальцев. И мне ничего не оставалось, кроме как сдаться на милость победителя. Задыхаясь от возбуждения и удовольствия, я соглашалась: что – хочу, что – его, что – никому и никогда…

– Моя ледяная красавица, – вывел меня из сладкого дурмана тихий шепот и поцелуй в шею. – Только моя. Ты обещала.

– Показания, полученные шантажом или под давлением, не имеют силы, – тихо пробормотала я.

– А как с тобой иначе? – со смешком поинтересовался он.

– Терпеливо, – глубоко вздохнула я. – Дай мне хоть немного времени привыкнуть!

– Привыкай, – великодушно разрешил он. – Я же не мешаю, наоборот, способствую. Если дать тебе возможность задуматься, ты такого надумаешь!

– А если не давать, то рано или поздно ты с удивлением обнаружишь, что я тоже могу разозлиться и устроить скандал, – проворчала я, поднимая голову с его плеча. – Твоя упрямая настойчивость немного пугает, понимаешь? Или даже не немного. И вот это первобытное «моя» с желанием срочно застолбить совсем не способствуют пониманию. Откуда все это и, главное, зачем?

В ответ мужчина глубоко вздохнул, хмуро и напряженно глядя куда-то сквозь меня, а потом как будто решился.

– Устал терять, – тихо ответил он, пожав плечами. – Стоит расслабиться и поверить, что уж теперь-то точно все хорошо, и жизнь утекает сквозь пальцы. Ты значишь для меня слишком много и, наверное, это последний шанс. Мне просто не хватит сил пережить еще одно разочарование, – он говорил так тихо и спокойно, что мне стало нестерпимо жутко. Прикрыв глаза, прижавшись лбом к моему лбу, неестественно прямо и откровенно. – Звучит жалко, да? – со смешком уточнил он, чуть отстраняясь, чтобы взглянуть мне в глаза. Я в ответ медленно качнула головой.

– Не жалко. Страшно. Очень хочется не поверить.

– Одержимым не свойственно лгать, – он вновь повел плечами. – Иногда бывает, но чтобы врать своей… в такой ситуации, нужно быть самоубийцей. А я, напротив, очень хочу жить.

– Вот эта оговорка про «своей» – это тоже часть великой военной тайны? – уточнила я, в ответ на что мужчина тихо засмеялся.

– Ты слишком наблюдательная, даже для женщины. Угораздило связаться с дипломатом со стажем… Но, если я вдруг проговорюсь, ты же не заложишь меня Государю?

– Посмотрим на твое поведение, – отозвалась я, несколько успокаиваясь и беря себя в руки. – Но ты меня все равно очень озадачил сейчас и даже шокировал. Странно видеть и такую прямолинейность, и такую убежденность, да еще так быстро. Никогда не могла понять тех, кто способен судить по первому впечатлению. А вдруг я – совсем не то, что ты обо мне думаешь?

– В этот раз я все проверил, – со смешком «успокоил» меня он.

– Каким, интересно, образом?

– Есть методы, – отмахнулся Одержимый. – Я понимаю, что это нечестно по отношению к тебе, эгоистично и вообще веду я себя не лучшим образом, но я не спрашиваю, я ставлю тебя перед фактом. Если бы ты решительно оттолкнула меня вчера у варов, у тебя еще был шанс сбежать, но сейчас – увы. А если ты будешь сопротивляться, в ход пойдут грязные приемы.

– Например? – ошарашенно уточнила я.

– Например, ты в один прекрасный момент очнешься на другом конце Галактики замужней женщиной, – он опять засмеялся. – В таком месте, где царит суровый патриархат и у женщины прав не больше, чем у вещи. Но это, конечно, крайние меры, и я постараюсь обойтись более мягкими.

– Кхм. Спасибо за честность, – только и сумела пробормотать я. Он совершенно определенно не шутил, и это… не добавляло хорошего настроения. – Мягкие меры – это как сейчас?

– Вроде того, – вновь пожатие плечами. – «Одержимые» – очень подходящее нам название. Ты даже не представляешь насколько и сколько в нем смыслов.

– И как ты предлагаешь мне себя вести после всего этого? – тихо уточнила я.

– Вариант «расслабиться и получать удовольствие» тебя не устраивает?

– Меня интересуют альтернативы. Где-то между указанным тобой слепым фатализмом, связанным с ломкой себя, и «грязными приемами», – уточнила я. Игорь вместо ответа – а вероятно, выкраивая время, – аккуратно поднял меня на руки и куда-то понес. В глубь дома, так что я даже не стала возражать, только уточнила, куда мы направляемся.