Стрела Гильгамеша - Александрова Наталья Николаевна

Наконец Гиенишвили-старший подошел к очередному гробу и попытался снять с него крышку. Она не снималась, будучи закрытой на кодовый замок.

– Это что такое? – Отец семейства надвинулся на администраторшу. – Открой сей же час!

– Я не могу, не имею права…

– Не имеешь права? Так сейчас ты заимеешь лево! Мы сейчас тебя положим в свободный гроб и оставим там на несколько дней!

По лицу Гиенишвили было видно, что он не шутит. Администратор вздохнула и набрала на замке код. Крышку сняли.

– Ну что там? – любопытствовали родственники из дальних рядов. – Нашли дядю Гиви?

– Нет, – отвечали те, кто был ближе. – Там какая-то женщина!

– Живая… – добавил внучатый племянник тети Мананы.

Многочисленные Гиенишвили двинулись дальше, проверять оставшиеся, а Надежда протиснулась к открытому гробу и увидела в нем подругу.

Мария была бледна, лежала с закрытыми глазами, в зубах торчала пластмассовая трубочка. Но она, несомненно, была жива.

Администратор подскочила к гробу и попыталась его закрыть, но Надежда встала перед ней, уперев руки в бока, и процедила металлическим голосом:

– Так, и что мы здесь имеем? Попытка убийства путем удушения, статья двести сорок, пункт «Б»…

– Я ни при чем! – взвизгнула администратор и исчезла из зала, как будто ее сдуло ветром.

Надежда наклонилась над Марией, плеснула ей в лицо предусмотрительно приготовленной водой.

Мария охнула и открыла глаза…

– Ты, Надя?

– А ты кого ожидала увидеть?

– А где я нахожусь?

– К счастью, на этом свете.

– Да? А то я уж отвыкла, все гробы да гробы… ой, опять гробы!

– Нужно отсюда выбираться, да поскорее, – деловито сказала Надежда, – как бы карлик не вернулся.

– А где… – Мария запнулась.

– Понятия не имею! Да вылезай уже, неужто тебе так приятно там находиться? – Надежда буквально силой вытянула подругу, но у Марии закружилась голова, она едва не упала на пол.

– Это усложняет дело… – пробормотала Надежда. – Ты как вообще?

– Плохо… – жалобно проныла Мария, – голова кружится, все перед глазами плывет, слабость такая… Ноги не идут.

– Ты слишком долго в гробу пролежала, – авторитетно заявила Надежда, – нужно на воздух выйти. Пойдем уже, а то тут атмосфера настораживает.

И то сказать, атмосфера не способствовала спокойному времяпрепровождению. Из соседнего помещения доносились крики и грохот, было похоже, что обиженная грузинская семья крушила стены.

Осторожно, но твердо Надежда подхватила Марию и потащила ее к выходу. Они прошли длинным коридором и только хотели было выйти, как за входной дверью послышались крики, и охранник, опрометью бежавший от двери, едва не сбил их с ног.

– Что-то мне это не нравится… – пробормотала Надежда, предчувствуя очередные неприятности, – давай-ка через служебный вход пойдем.

Мария все время отставала и наконец остановилась.

– Не могу больше, – выдохнула она, – сейчас упаду.

Надежда хотела прикрикнуть, но подруга, и правда выглядевшая бледновато, начала оседать на пол. И тут навстречу им выскочила та самая девица, что вечно курила у служебной двери и угостила когда-то Надежду сигаретой, оказавшейся такой полезной.

– Опять вы? – спросила она, и Надежда не осознала сразу, что голос у нее совсем другой, да и сама девица сейчас кажется не такой глупой и вульгарной.

– Да мы тут случайно… – пробормотала, – нам бы выйти, а она вот…

– Точно, выйти вам нужно, сейчас тут будет жарко, – непонятно усмехнулась девица, мигом приволокла каталку, одним движением пихнула туда Марию и придала каталке первичное ускорение, Надежда едва успевала за ней вприпрыжку.

Они мигом пронеслись коридорами, миновали холл, где никого не было, и уткнулись в служебную дверь. Изнутри она открывалась свободно, так что тележка выкатилась наружу. Мария едва не свалилась с нее и соскочила сама, что Надежда посчитала хорошим знаком.

– Как ты?

– Да ничего, только ужасно есть хочу! – призналась Мария.

– А, так это у тебя от голода! Идем скорее туда! – Надежда уверенно потащила подругу через дорогу к зданию с двумя вывесками: «Салон красоты» и «Кафе».

Черный автомобиль выехал на набережную Обводного канала.

– Куда сейчас, шеф? – водитель повернулся к Конраду Карловичу.

– Это ты у него спрашивай, – карлик взглянул на Венедиктова. – Он у нас проводник. Только смотри, не вздумай изображать Ивана Сусанина! Ты же помнишь, что у твоей подруги воздуха осталось всего на час. Так что если не поспешишь…

– Да вот, мы почти приехали! – Венедиктов показал на металлические ворота, над которыми красовалась яркая вывеска со странным названием «Консерва – Тория».

На этом месте, в промышленном районе на Обводном канале, когда-то размещался большой консервный завод. Продукцию он выпускал не очень вкусную, и со временем завод закрыли, а на его месте создали лофт-зону, где разместились многочисленные художественные галереи, маленькие магазинчики, мастерские, концертные площадки и рестораны. От прежнего завода этому лофту помимо территории досталась половина названия.

В лофт можно было входить только на своих двоих. Водитель поставил машину на стоянку перед входом, и вся компания во главе с карликом вошла в ворота. Перед ними был просторный, вымощенный плиткой двор, куда выходили двери десятков разнообразных заведений. По двору слонялась молодежь.

– И что, ты хочешь сказать, что Вестингауз устроил здесь тайник, в котором спрятал сокровище? – с сомнением в голосе спросил карлик, оглядываясь по сторонам.

– Я не знаю, где он устроил тайник. Только на карте, которую вы у меня отобрали, изображено это место.

– А ты мне не вешаешь лапшу на уши? – Конрад Карлович развернул карту. – Здесь нет ничего похожего…

– Смотря что вы хотите найти. Конечно, на карте не может быть всех этих салонов, мастерских и ресторанов, потому что тогда их и в помине не было. Во времена Вестингауза и консервного завода не было, его построили в двадцатые годы двадцатого же века. А в те годы здесь был пустырь, на котором размещались несколько рыбацких хижин и десяток огородов, где выращивали овощи, которые потом везли на Сенной рынок…

– И как же ты определил это место?

– В этом и заключается искусство геолокации, то есть привязки карты или фотографии к конкретной местности. На вашей карте изображено несколько строений, которые не сохранились до нашего времени, но там есть и часть Обводного канала, который никуда не делся…

– Но он же не подписан!

– Конечно, иначе было бы гораздо проще опознать это место. Канал не подписан, но его берег здесь изгибается, и дуга его точно соответствует тому, что изображено на карте. Такое совпадение не может быть случайным, значит, это – то самое место, которое мы ищем.

– Что-то мудрено объясняешь, – поморщился карлик. – Но ты в этом разбираешься, так что тебе виднее. Давай уже действовать, время дорого. А если ты нас водишь за нос, тебе же хуже. Точнее, твоей подруге. Воздуха совсем мало осталось.

– Да, пойдемте скорее!

Венедиктов еще раз сверился с картой и направился в правый угол двора, к кованой двери, на которой висела кованая же вывеска «Постоялый двор».

Спустившись по ступеням, Венедиктов со спутниками вошел в низкий сводчатый зал.

Вероятно, когда-то здесь размещался заводской подвальный склад. Стены были из грубого красного кирпича, тут и там стояли и висели какие-то хомуты, уздечки, дуги и прочие части конской упряжи. Имелись также коромысла, ухваты, расписные прялки и прочие предметы старины.

Несколько ниш были выгорожены из общего зала.

Навстречу вошедшим направился официант в косоворотке и хромовых сапогах.

– Вы будете обедать? – осведомился.

– Подумаем еще! – отмахнулся от него карлик и повернулся к Венедиктову: – Ну, куда теперь?

– Вон в ту нишу!

Ниша, к счастью, была свободна, и вся компания вошла в нее.

– Дайте еще раз взглянуть на карту…