Международное гуманитарное право - Вячеслав Батырь

Другим способом пополнения людских ресурсов военной организации государства на добровольной основе является добровольчество. Понятие «доброволец» в литературе трактуется достаточно широко. Мы оставим без внимания два из трех понятий добровольца (лица, осуществляющие благотворительную деятельность (волонтеры[623]); лица, выдвигающие свои кандидатуры, по своей воле, для решения какого-либо вопроса), чтобы сконцентрировать внимание лишь на одном применительно к проблематике МГП. Под добровольцами понимаются иностранные граждане, которые в силу политических или иных убеждений (а не из материальных соображений) поступают по своему желанию на службу в армию какой-либо воюющей стороны и включаются в личный состав вооруженных сил. Подчеркнем – они включаются в списочный состав этих вооруженных сил (военной организации государства), чем отличаются от наемников.

Добровольчество может приобретать различные формы, среди которых наиболее распространенными являются: а) создание специальных подразделений в составе вооруженных сил; б) включение добровольцев в обычные подразделения[624]. Разумеется, речь идет не о национальности добровольцев, а лишь об их гражданстве (подданстве).

Примером создания специальных подразделений в составе вооруженных сил могут являться интернациональные бригады[625] в испанской гражданской войне на стороне народного фронта Испании (1936 г. – конец 1938 г.), которым на стороне «националистов» противостояли их сограждане (иностранцы), входившие в войска противника[626]. Многочисленные примеры добровольчества были в период Второй мировой войны. Так, на территории противоборствующих Германии и СССР формировались воинские подразделения из граждан иностранных государств. Подчеркнем, что понятие «добровольчество» частично совпадает с понятием «коллаборационизм» (от франц. collaboration — сотрудничество, совместные действия), под которым понимается фактическое сотрудничество с оккупационными властями[627]. Формами коллаборационизма являлись: участие в вооруженной борьбе против армий антигитлеровской коалиции, в карательных операциях против местного населения, партизан, в террористических акциях оккупантов; разжигание националистической розни между различными народами на оккупированных территориях, участие в формировании марионеточных правительств и органов местного самоуправления, целенаправленная деятельность против государственного строя своей страны[628].

Русской освободительной армией (РОА) именовались воинские части, воевавшие на стороне Германии против СССР, сформированные немецким штабом войск СС во время Великой Отечественной войны из русских коллаборационистов[629]. РОА была заявлена как воинское формирование, создаваемое для «освобождения России от коммунизма» (27 декабря 1942 г.). Армия формировалась, в основном, из советских военнопленных, а также из числа русских эмигрантов. Неофициально ее членов называли «власовцами», по имени их руководителя, генерал-лейтенанта А. Власова. 28 января 1945 г. РОА получила статус вооруженных сил союзной державы, сохраняющей нейтралитет по отношению к США и Великобритании. РОА провела три боя: 9 февраля и 13 апреля 1945 г. – с Красной Армией, 6 мая 1945 г. – с частями СС. 12 мая 1945 г. РОА была распущена.

Иностранцы включались и в штаты германских воинских частей[630]. Они получили общее наименование «хиви» (сокр. от нем. Hilfswillige — добровольные помощники, буквально – «готовые помочь»), К концу 1942 г. «хиви» составляли значительную часть действовавших на Восточном фронте немецких дивизий[631]. Зачисленные в состав немецких частей военнопленные заносились в списки, получали полный паек солдата, а после двухмесячного испытания и официального зачисления в качестве «добровольца вспомогательной службы» – денежное содержание и дополнительное довольствие. Со временем некоторые «хиви», первоначально зачисленные на вспомогательные должности, переводились в состав охранных команд и антипартизанских отрядов, а те, которые входили в состав немецких боевых частей, получали оружие и участвовали в боевых действиях наравне с немецкими солдатами[632]. Так, 22 марта 1943 г. одним из подразделений 118 батальона охранной полиции[633] была уничтожена полностью деревня Хатынь в Белоруссии за то, что жители деревни якобы оказывали помощь партизанам. Все жители Хатыни были сожжены заживо (149 чел., из них 75 – дети младше 16 лет). В карательной операции, проводившейся специальным соединением СС Дирлевангер (нем. SS-Sonderregiment Dirlewanger)[634] принимали участие перешедшие на сторону врага бывшие кадровые офицеры Красной Армии[635].

Вместе с тем в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. на территории и с помощью СССР были сформированы и участвовали в вооруженной борьбе на советско-германском фронте иностранные военные формирования — чехословацкие, польские, румынские, югославские, французские части, соединения и объединения[636].

Отметим, что нормы МГП (с 1949 г.) прямо запрещают принуждать к службе в составе вооруженных сил иностранных граждан[637]. Принуждение военнопленного или другого охраняемого лица к службе в вооруженных силах неприятельской державы рассматривается как военное преступление (серьезное нарушение Женевских конвенций 1949 г., в частности ст. 130 ЖК III), совершенное во время международного вооруженного конфликта (ст. 8(2) (а) Римского статута Международного уголовного суда 1998 г.[638]).

Современное добровольчество является достаточно противоречивым явлением. Так, в вооруженном конфликте на Балканах с 1990 по 2001 г. приняло участие примерно от 529 до 614 добровольцев из России, Болгарии, Греции, Румынии и других стран. При этом погибло около 40 человек, около 20 стали инвалидами[639]. Добровольцы воевали группами по 7– 10 человек в качестве ударных и диверсионно-разведывательных отрядов[640]. Каждая из таких групп могла контролировать до 30 километров фронта на пересеченной местности[641]. Сама процедура прибытия добровольцев на территорию государства, где шли боевые действия, всегда отличалась своеобразием[642].

Подчеркнем, что государство не несет ответственность за действия своих граждан (в том числе добровольцев), если они выступали в личном (неофициальном) качестве[643]. Иногда даже потенциальная возможность использования добровольцев может быть средством политического давления[644]. В ходе «пятидневной войны» в Южной Осетии с обеих сторон принимали участие добровольцы[645]. Другой пример – добровольцы из Индонезии в январе 2009 г. стремились оказать помощь палестинцам в борьбе за независимость против Израиля[646]. Еще раз отметим, что добровольцы не являются наемниками при условии их включения в личный состав вооруженных сил воюющей стороны (согласно IV Гаагской конвенции 1907 г. «О правах и обязанностях нейтральных держав и лиц в случае сухопутной войны»)[647].

Следует отличать также военных советников[648] и военных специалистов[649] — лиц, направленных в другое государство для исполнения официальных обязанностей. В периоде 1946 по 1991 г. подразделения, части и соединения Советской Армии и Военно-морского Флота, отдельные группы военнослужащих (советники и военные специалисты) принимали непосредственное участие в боевых действиях более чем в 20 вооруженных конфликтах в Европе, Азии (в том числе в Афганистане), Африке, на Ближнем Востоке, в Америке (Карибский кризис). В большинстве конфликтов участие СССР было косвенным – в основном путем поставок вооружения и военной техники, подготовки кадров и т. п.[650]. Советские военные специалисты, выполняя задачи, не носили с собой документы, подтверждающие их статус[651], поскольку в ходе вооруженного конфликта могли быть захвачены в плен.

Многочисленные примеры направления военных специалистов имеются и в иностранных вооруженных силах. Так, военнослужащие элитного британского подразделения спецназа SAS[652] (около 10 человек) тренировали ливийскую армию[653].

Специальной проблемой является комплектование вооруженных сил по национальному признаку. Некоторыми современными российскими экспертами озвучивалась идея создания воинских частей, сформированных по национальному (этническому) признаку[654]. В защиту этого предложения приводились такие аргументы, что, мол, военнослужащие одной национальности, принадлежащие к одной культуре, к одному национальному менталитету, будут всячески друг друга поддерживать и служить России верой и правдой. В пример приводились национальные части (например, башкирские, калмыцкие, закавказские и т. д.), которые были абсолютно лояльны русскому престолу, и пресловутая «Дикая дивизия»[655], созданная в Российской Империи, и чеченские батальоны «Запад» и «Восток»[656]. Представляется, что комплектование современных ВС РФ по национальному признаку может привести к тяжелым и даже трагическим последствиям вследствие сложности механизма иерархического подчинения таких национальных подразделений. Так, в случае, если командирами подразделений назначать офицеров иной национальности, то очень высока вероятность того, что военнослужащие будут игнорировать их приказания и срывать процесс боевой учебы[657]. Если же командирами ставить офицеров-представителей тех же народов, то велика вероятность того, что эти подразделения целиком могут выйти из подчинения вышестоящего командования. Таким образом, можно утверждать, что в настоящее время создание национальных частей в Российской армии не только нецелесообразно, но и объективно неприемлемо.