Изгой. Через тернии к звёздам (СИ) - Екатерина Беспалова

пройдите и покажите.

Ник вытащил руку из кармана брюк, жестом указав на ноутбук. Саша понимала, что для того чтобы попасть к его рабочему месту, придётся пройти мимо мужчины, а это было плохой идеей. Очень плохой! Слишком опасная близость – такое они уже проходили.

– Нет. Там всего лишь одна папка. Вы не запутаетесь.

Она протянула руку, на ладони которой лежала маленькая чёрная флешка с изображением пингвина.

– Ты меня боишься, что ли? – широко улыбнулся Бриллиантов, автоматически перейдя на «ты».

– Конечно, нет! Просто меня ждут. Возьмите.

Улыбаясь, он продолжал прожигать её взглядом:

– Что ж… Давай.

Пара шагов ей навстречу – и едва только пальцы коснулись флешки, как Ник резко схватил Александру за запястье и притянул к себе.

– Почему ты меня избегаешь? – глядя в широко раскрытые глаза, выдохнул Бриллиантов. – Ты же знаешь, что я могу быть хорошим собеседником. Тебе же нравилось, как мы общались.

– Отпусти меня.

– Я совершил ошибку, признаюсь. С кем не бывает? – не слышал её слов он. – Ты ведь не будешь отрицать – я тоже тебе понравился.

Саша попыталась вырваться, но хватка была крепкой.

– Вы никогда не были в моём вкусе. Тогда в клубе я просто перебрала.

Ник злобно сверкнул глазами. Подняв свободную руку, он схватил девушку за подбородок и низким голосом прошептал:

– Ты по-другому запоёшь, когда я начну валить тебя на экзамене, а следом – на защите в конце года. Подумай хорошенько, от чего отказываешься и к чему это может привести.

Инстинкты самосохранения включились автоматически, едва только его губы склонились к её губам. Что было сил, Саша ударила преподавателя коленом и, вырвав руку из цепкой хватки, бросилась к выходу из кабинета. Выскочив в коридор, она захлопнула дверь. Сердце бешено стучало, словно у маленького загнанного зверька. Руки и ноги дрожали, с трудом подчиняясь сигналам, что посылал мозг.

Успокоиться, нужно срочно успокоиться, пока Кай не заметил нервозного состояния, иначе добром это не кончится. Однако было слишком поздно. Вместо того, чтобы ожидать её там, где они расстались, он не спеша мерил шагами коридор прямо рядом с кафедрой правоведения. Увидев, что девушка уже вышла, Кай направился к ней. В этот самый момент дверь кабинета широко распахнулась, и в проёме показался тот самый любитель русской аристократии:

– Ты всё равно ляжешь! Не сейчас, так к концу года, когда наступит пора пожинать плоды учёбы в универе.

Он был зол настолько, что даже не подумал, что кто-то, кроме неё, мог услышать произнесённые слова.

– Всё хорошо?

Александра вздрогнула и, обернувшись, встретилась с тёмными глазами Кая. Интересно, какую часть сказанного он услышал? Судя по выражению лица, всё: от начала и до конца.

– Да, я… Я всё отдала. Мы можем идти.

Но он не сдвинулся с места. Взгляд метнулся к Бриллиантову, а в глазах уже горел огонь. Значит, ждать подходящего момента для «беседы» с любвеобильным преподом уже не нужно.

– Кай! – только и успела проговорить Саша, но было уже поздно.

Он сорвался с места, словно ураган, и в считанные секунды оказался рядом с Ником. Ей оставалось лишь наблюдать, как одним резким и точным движением Бриллиантов оказался прижатым к стене. От былой смелости не осталось следа.

– Что Вы себе позволяете? – прохрипел мужчина, пытаясь сделать вдох.

– Знаешь, как говорят? – проигнорировал заданный вопрос Архипов. – В чужой постели всегда хуже спится.

Ник молчал, краснея от нехватки кислорода.

– А это не есть хорошо, – ледяные глаза Кая скользили по багровому лицу. – Потому что в этом случае ты не сможешь видеть сны. А вдруг они окажутся вещими?

– Отпусти… меня, – хрипел Николай, пытаясь освободиться.

– Кай, отпусти его! – подбежала к ним Шереметьева. – Пожалуйста.

– А знаешь чем хороши вещие сны? – спросил Архипов, надавив на шею чуть сильнее. – В них можно получить предупреждение и успеть избежать неприятностей.

– Убери… руки.

– Сегодня, так и быть, я буду твоим вещим сном наяву. И я тебя предупреждаю: не оставишь её в покое, окажешься на больничной койке в царстве снов и кошмаров. Ты меня понял?

– Д-да, – кое-как выдавил Бриллиантов.

Кай моментально расслабил руку и отпустил свою жертву. Ник согнулся пополам, восполняя нехватку кислорода.

– Считай, что я вызвал тебя на дуэль и промахнулся. Но в следующий раз осечки не будет. Даю слово дворянина.

После этого он повернулся к Саше – спокойный, приветливый и с той самой улыбкой, которая ещё несколько минут назад сводила её с ума:

– Проблема с учёбой решена. Можешь заниматься, не боясь за судьбу и цвет диплома.

Шереметьева пребывала в состоянии глубокого потрясения не только от увиденного, но и от услышанного. Она пару раз моргнула, а потом перевела взгляд на Ника, который, выпрямившись, направлялся назад к кафедре. Когда он скрылся в кабинете, Саша безнадёжно покачала головой:

– Ты… Он… Ты только что лишил меня возможности успешно сдать ГОСы. Он не оставит этого. Теперь точно нет.

Её голос был настолько пропитан горечью, что Кай на секунду растерялся. Она смотрела в пространство, не обращая на него внимания:

– Он не оставит… Боже… – И вдруг, как будто по щелчку тумблера, Саша устремила взор на парня. – Свидание отменяется. Я боюсь оставаться наедине с таким неуравновешенным человеком, как ты. Прости.

Она обошла его и быстрым шагом направилась к холлу, где лежали вещи. Когда думала, что кто-то поможет с проблемой Бриллиантова, даже не предполагала, что всё может обернуться именно так. Схватив сумку и куртку, Александра пошла к лестнице. Хотя, с другой стороны, иного тот не заслужил. Клин клином…

Когда оказалась на первом этаже, успела прийти в себя. И даже оправдала своего спасителя. Но, чёрт побери!.. То, как он молниеносно менялся, пугало до дрожи. Только что метал молнии, был готов спокойно придушить человека, и тут же – доли секунды спустя – мило улыбался ей, словно ничего не случилось. Как можно чувствовать себя в безопасности рядом с ним? А если он разозлится на неё?..

Крепко сжимая кулаки, Саша вышла из здания университета. Во что же вляпалась, Господи?!

Глава 26. Мастер маскировки

Глава 26. Мастер маскировки

Весь оставшийся день до вечера тянулся невероятно долго, заставляя теряться в догадках, сомнениях и даже угрызениях совести. Собственная