Колдунья - Инна Александрова

– Кто это – Алан?

– Я замужем, Кэрри. Алан – это мой муж, и у нас теперь трое детей. Мы живём совсем рядом. С ними осталась мать Алана. Она всегда присматривает за ними, когда я занята в лавке. Хочешь, я покажу тебе мой дом?

Кэрри согласилась; Элли закрыла магазин, так как в это время дня посетителей обычно было мало, и они быстро зашагали по мощёной булыжником улице.

III

…Трое малышей тихо играли в углу, мать Алана – седая сгорбленная старушка – дремала у окна с вязанием в руках; Кэрри и Элли сидели в крошечной кухне и пили чай с малиновым вареньем. Маленькие розовые чашечки приятно блестели в тусклом свете пасмурного дня.

Элли и её семья занимали только две маленьких комнатки в этом доме. Но здесь было чисто и уютно, и Кэрри с завистью смотрела на этот тихий уголок. Сама она давно уже не имела собственного дома. С тех пор, как ушла из Дарквилла. Казалось, целая вечность прошла…

– Элли… – осмелилась наконец Кэрри, – я давно хотела спросить тебя…

– О чём?

– Это правда, что ты мертва?

Элли сделала непонимающее лицо, потом неловко, неестественно рассмеялась, расплескав чай в своей чашке.

– С чего ты взяла? По-твоему, я похожа на мёртвую?..

– Семь лет назад, в тот день, когда тебя судили, я убежала из монастыря в лес, чтобы предупредить Хантера. Он не знает об этом, но мне удалось подслушать, как Дейрон просил Хантера достать ему твой труп… Я знала, что они занимаются оживлением мёртвых, но все их опыты были неудачными. Дейрон сказал, что труп повешенной подходит для этого лучше всего.

– Вот оно что! – снова рассмеялась Элли. – Ну, тогда им придётся долго этого ждать.

– Ты не умерла?..

– Дейрон просто морочит людям голову. Не верь этому человеку. С чего ты взяла, что меня приговорили к повешению?

– Но Хантер сказал… светский суд почти всегда выносит такой приговор, когда кто-то впал в ересь вторично и потом раскаялся. Если бы ты не раскаялась, тебя бы сожгли на костре.

– На этот раз всё было иначе. Меня осудили на пожизненное заключение. Понимаешь? Потребовалось много золота, чтобы смягчить приговор…

– И что было дальше?.. Тебя выпустили из тюрьмы?

Элли сделала отрицательный жест.

– Меня никак не могли выпустить оттуда. Приговор был и так слишком мягким. Я провела в тюрьме три года, а потом… – Элли на секунду закрыла глаза, пытаясь пробудить воспоминания. – Была страшная гроза; в тюрьму ударила молния, и она загорелась. Многие преступники погибли в ту ночь в огне. Но мне удалось бежать. Я выбралась из-под обломков здания и убежала в лес… Никто меня не искал. Все считали меня мёртвой, и через какое-то время я снова вернулась в город. Владелец свечной лавки взял меня на работу… Остальное ты знаешь.

Старые часы, висевшие на стене, пробили десять утра.

– Десять часов! – спохватилась Элли. – Я не могу оставлять лавку так надолго. Мне нужно идти… Впрочем, я ещё успею показать тебе рыночную площадь. И помогу донести покупки.

– Спасибо, сестра Эделина, – сказала Кэрри, как когда-то в монастыре. Элли рассмеялась и долго не могла остановиться…

Кэрри решила вернуться обратно более короткой дорогой. На этот раз путь её лежал по главной улице.

Она прошла не больше, чем два квартала, и перед ней выросло старое каменное строение с решётками на окнах.

Кэрри подошла ближе… Нет, она не ошиблась. Здание тюрьмы по-прежнему стояло на углу улицы, совсем не пострадавшее ни от какого пожара.

Элли сказала ей неправду.

Глава 19. Ночной полёт

I

Незадолго до начала Малого собрания Кэрри решила поговорить с Дейроном. Она нашла его в доме на улице Теней, куда ей было сказано прийти. Это был серый каменный дом – обычный дом, каких было много в городе; однако в вечерние часы, окутанный серым сумраком, он выглядел таинственно и немного страшно: Кэрри знала, что самые опасные колдуны из Эриенбурга живут именно здесь.

Она постучала, и женщина, закутанная в платок, отворила скрипучую дверь.

– Ночь тёмная и холодная, – хриплым голосом сказала она. – Зачем ты пришла?

Сердце у Кэрри лихорадочно забилось, когда она ответила ей заранее условленной фразой:

– Ночь тёмная и холодная, но дорога ещё видна.

Её пропустили внутрь и провели через длинную анфиладу комнат; Кэрри не заметила ничего особенного в их убранстве, разве что только свечей здесь было больше, чем в обычных домах горожан, да на полках лежали старинные, в тяжёлых переплётах, книги. Свечи, однако, ещё не были зажжены, и в комнатах стояли синеватые сумерки.

Дейрон сидел в последней комнате, на старом продавленном кресле. Кэрри протянула ему три мантии, недавно полученные от портного.

Дейрон слегка кивнул, принимая их.

– Я сделаю всё, что нужно. Твоя одежда будет освящена, и нынче ночью ты сможешь принять участие в шабаше.

– Это правда… – Кэрри давно хотелось задать этот вопрос, но он был довольно нескромный, и она боялась, как бы Дейрон не рассердился. – Это правда, – наконец решилась она, – что на шабашах ведьм едят трупы маленьких детей, пьют человеческую кровь, ну… и тому подобное?

Не смотря на извечную серьёзность, Дейрон засмеялся весьма непринуждённо и весело.

– Это всё детские сказки, которые рассказывают несведущие люди. Ты веришь рассказам старух? Ты была на Большом шабаше у Чёрного озера; разве там ты видела нечто подобное?

– Нет, но… Крестьяне из деревни говорят…

– Не верь в эти глупости, Кэрри. Сегодня ночью ты увидишь всё своими глазами. Хантер будет на другом шабаше, но, будь он здесь, он сказал бы тебе то же самое… Это ведь не всё? Ты хотела ещё о чём-то спросить? Говори, не бойся, – Дейрон развернул три шёлковые мантии и принялся рассматривать их, делая вид, что полностью поглощён этим занятием.

– Сегодня утром в лавке я встретила Элли, которую я считала повешенной много лет назад. Она рассказала историю своего спасения. Но, честно говоря, мне было трудно поверить в неё до конца. Элли сказала, что здание городской тюрьмы, где её держали, было разрушено во время пожара… но на обратном пути я проходила мимо него; оно нисколько не пострадало. Она мертва? – Голос Кэрри не изменился и звучал ровно, как будто они говорили о пустяках.

– Она мертва, Кэрри. С помощью чёрной магии нам удалось воскресить её душу, но тело её мертво. Она всегда будет бледной как смерть, и тело её холодно как лёд. Она скрывается в тёмной лавке от дневного света…

– Но Элли живёт не одна. У неё есть семья и дети.

– Это ничего не значит. Я не думаю, что этих малюток, рождённых мёртвой женщиной, можно назвать… людьми в полном смысле этого слова. Ты ещё не видела их в час, когда восходит луна.

– Они вампиры?..

Дейрон ничего не ответил.

– Ты знаешь, почему Элли не придёт на собрание? – спросил он вместо ответа. – В орден Вечного Мрака принимают только живых. И это ещё одно из доказательств того, что я сказал тебе правду.

– Я слышала, что эти люди, которых воскресили из мёртвых, должны пить кровь, чтобы поддерживать в себе жизнь, – сказала Кэрри. – Это так?

– Они раскапывают свежие могилы и пожирают трупы. Это поддерживает ту слабую искру жизни, которая ещё осталось в их мёртвом теле.

– Звучит как страшная сказка, – Кэрри всё ещё не верила Дейрону, который всегда говорил высокопарно, как сейчас.

– Ты можешь не верить, но в глубине души ты знаешь, что это правда.

Кэрри не ответила и задумчиво перебирала складки мантии с серебряными звёздами, которую Дейрон положил на стол…

II

…Собрание началось, как обычно, около полуночи. Кэрри знала, что главой шабаша был Дейрон, но большинство из тех, кто собрался вокруг костра, были ей незнакомы. Она узнала женщину, которую она видела в доме на улице Теней и которая открыла ей двери; были здесь также старый Фрок, которого она знала с детства, Алан, муж Элли, и его старуха-мать. Сама Элли не пришла, как и сказала. Несколько женщин разного возраста – жительниц ближайшей деревни и Эриенбурга – дополняли это странное сборище.

Кэрри давно успела привыкнуть к атмосфере таинственности, окружавшей подобные встречи и всё, что было связано с колдовством. В том, что происходило сегодня, ничего особенного она не усмотрела.

Дейрон читал какие-то заклинания, и двенадцать человек, взявшись за руки, кружились вокруг костра. Кэрри не участвовала в общей пляске: она ещё не была членом этого маленького кружка. Все члены ордена, кроме неё, носили на мантии особый знак. У младших колдунов и ведьм, недавно вступивших в орден, это был треугольник, у старших – пентаграмма – изображение перевёрнутой пятиконечной звезды. Чтобы получить треугольник, Кэрри должна была выполнить задание, о котором говорил Хантер. Впрочем, оно оказалось на удивление лёгким; все вещи были куплены, и Кэрри считала, что уже выполнила его. Сегодня ей предстояло пройти церемонию посвящения.