Мега Сайз. План Б - Инга Максимовская

да и кого либо вообще. Я даже всплакнул сегодня, когда телек смотрел. Миллиардер, а так погано сгинул. Сгореть в собственном доме. Какая нелепая смерть.

– Нет, вы все врете. Вы врете? И зачем вам я тогда? Мой ребенок… Мы никто Муромцеву. У него есть наследник.

– О, это очень интересная история. Братец мой все завещал…– начал было стервятник, ощерился, наслаждаясь ужасом застывшим на моем лице. А мне казалось, что я умираю, что я там, в доме. Не послушалась моего единственного мужчину, осталась с ним. Навсегда.

Моя подруга тонко взвизгнула, Ленчик разразился витиеватыми воплями, из которых я успела ухватить только то, что ему определенно больно, и что здоровяк зол, как миллиард демонов. Хватка ослабла.

– Ходу, Машка. Да отомри ты, мать твою, – пробухтела подруга, ухватив меня за руку. Мерзкий стервятник бросился нам наперерез, с легкостью гиббона перескочив через валяющегося на полу, корчащегося Ленчика, орущего как раненый гомодрил. Зря он сбросил со счетов Лесюньку. – Правильно говорят, что при беременности в мозгу нарушаются нейронные связи. Ты что, не видел знаки, которые я тебе подавала? – проорала растрепанная амазонака, с силой захлопывая железную дверь, прямо в лицо проклятого Румпельштильцхена, даже умудрилась с первого раза попасть в личинку замка ключом и провернуть его. Судя по вою, который он издал, удар достиг цели. Изнутри квартиры заколотили, будто кувалдой. Но Леськина дверь выдержит прямое попадание ракеты земля воздух. Осталась от старого хозяина, бандита. Очень надеюсь, что шустрая Лисюня свернула ему нос в другую сторону. Нам очень повезло, пришедшие по мою душу карлик и троль не потрудились закрыть воротину, иначе было бы нам с Леськой кисло.

– Чем ты его? – прокашляла я, бездумно скача по ступеням вниз. Не верю, невозможно. Муромцев же неубиваемый, несгибаемый.

– Жабой глиняной. Ну помнишь, Глашка мне подарила, а до этого ей кто – то презентовал, явно намекая на ее сущность. Машка, у нас очень мало времени. Дверь не вечная. Ленчик мне не простит, что я его перед начальством опозорила. Жить мне осталось два понедельника.

– Лесь, Виктор, этот горбоносый врал же? – наконец выдавила я из себя страшный вопрос. Олеся промолчала, поморщилась, как обычно, когда не знает что сказать, и мне показалось, что я просто не существую больше.

Кто – то выскочил из-под лестницы и крепко ухватив меня за руку, потащил во мрак подвала, дверь в который была скрыта в дальнем углу коридора. Леська взвизгнула и бросилась мне на помощь, но вдруг взмахнула руками, как птица крыльями, и начала оседать на грязный пол.

– Мать твою, – выругалась черная тень, меня подкинуло вверх…

Глава 22

– Мы так не договаривались,– прохрипел Роман, сдирая с лица душную балаклаву, украшенную уродливым принтом улыбающегося черепа. Лежащий на полу, не подающий признаков жизни отец, пугал его до какой – то жуткой, сверхъестественной одури. Сильный, хищный, самоуверенный – теперь он казался Ромке сломанным и ненастоящим. Лужа крови, растекающаяся под головой всесильного Муромцева, в полумраке казалась искусственной, словно нефтяное пятно на спокойной воде. И его сердце кольнула жалость, болючая и страшная. Резко запахло бензином. Роман перевел взгляд на черную пасть открытого сейфа, похожую на зияющую обескровленную рану. – Ты что натворил, тварь?– прохрипел младший Муромцев, бросившись на Марка. Какого хрена? Мой отец не должен был пострадать. Он жив? Жив? МЫ так не договаривались, мать вашу.

– Заткни эту истеричку, Марик. Жив, мертв – это неважно теперь. Ты, малыш, не думал же, что мы идем дарить твоему папаше конфетки? Сам то верил в это, сявка? Ты денег хотел, папулино состояние к рукам прибрать. Так ешь полной ложкой. Марк, сфотографируй тело и отправь мне на вайбер. Ястреб велел принести доказательства, – злость в шепоте амбала Ястреба слегка отрезвила, выбила из души ненужные эмоции.– Черт, пусто. Где документы, мать твою? Ты говорил, что они в гребаном ящике, Ромашка.

– Бабы тоже нет,– голос Марка звучал глухо, как сквозь вату. Роман опустился на пол возле отца, не обращая внимания на то, что вымазался в крови. Обхватил руками голову и начал раскачиваться из стороны в сторону, почти физически чувствуя, что это конец. Из его горла вырвался истеричный смех, когда отец слегка шевельнулся. Показалось, с дыркой в голове он не мог выжить. Не мог, не мог, не мог.

– Они там и были. Были, да сплыли. Отец мой даже после смерти умнее вас,– хихикнул мажор.– Это вы лохи. Лошары.

– Найди, она рядом где – то. Не могла уйти далеко. И после заканчивай тут. Мажора я забираю, он нужен бугру.

Хвощ перекинул через плечо ошалевшего Романа и почти бегом выскочил из хранилища, воняющего химией, бензином и металлом. Ястреб приказал, чтоб с головы этого отребья ни одного волоса не упало. А он привык выполнять указания своего босса. Даже самые бесполезные.

– Все не так, все не так. Отцова пса нет, это не правильно. И сейф… – прошептал младший Муромцев. Но Хвощ не обратил никакого внимания на слова сторчавшегося придурка, которого зачем – то должен был спасти. Нужно было зачистить все. Марик, Маркуша – жертвенная муха, пойдет паровозом. Хвощ ненавидел выскочку-конкурента. Слишком уж приблизил его к себе Ястреб, так ему казалось. А оказывается он просто все просчитал. Убийца миллиардера сгорел в доме своей жертвы. Восхитительно, просто роман-триллер. "Все довольны, все смеются"– как любит говаривать Дмитрий Романович. И этому сопляку-мажору не жить.

Тяжесть Романа мешала. Выскочив из дома он сбросил безвольного щенка на траву, огляделся по сторонам, заблокировал дверь и чиркнул зажигалкой.

*****

– Ты несешь полнейшую пургу,– поморщился Муромцев. Ледяные руки Сени, лепящего ему на лоб противную, желеобразную субстанцию, казались стальными. Воздух провонял кровью, канистру которой бодигард привез со скотобойни. – Ребенок Маши не может быть моим. Абсурд. Я предохранялся, а она… Черт. Я взрослый мальчик, знаю что такое презервативы. С чего ты вообще возомнил…?

– Взрослые мальчики не валяются в луже бычьей крови. А резинки предохраняют всего на девяносто пять процентов,– ощерился Марк. Виктору Романовичу этот оскал не понравился. Доверять этому хлыщу, уже предавшему один раз, он не собирался, ни доверять, ни верить.– Об этом, кстати, пишут на упаковках, специально для взрослых мальчиков. Но это не просто догадки, если честно. Подруга Машки сказала своему любовнику, кто является отцом этого младенца. Дура, мать ее. Нашла с кем поделиться. Ястреб приказал мне под вашего сына ее подложить. Этот ребенок должен был стать разменной монетой после вашей смерти. Только Романа забыли предупредить, что ему