День на Каллисто (антология) - Ярослав Вейс

Ну что ж, отличный материал для небольшого душещипательного очерка на морально-воспитательную тему: известный мастер спорта — профессионал международного класса и в своей специальности. Но в тот момент меня волновали иные проблемы. Поэтому, поблагодарив за информацию, я откланялся, не теряя надежды продолжить поиски.

И тут мне пришла на ум неплохая мысль: заскочить на минутку, чтобы переброситься парой слов, к одному старику, ведающему спортинвентарем на спортивной базе. Кладовщик — сам бывший спортсмен; у меня вошло в привычку заглядывать иногда к нему, за сигаретой мы обсуждаем животрепещущий для него вопрос: упадок современного спорта. Но сегодня старик ругал не спорт вообще, а конкретно Иоахима: что это за порядки, появляется здесь на машине каждый четверг, забирает несколько коробок с мячами для настольного тенниса да еще привередничает, шарики, видишь ли, чем-то ему не подходят. Сущий пройдоха этот Иоахим, разве порядочный человек в состоянии за одну неделю изничтожить и испортить столько мячей! Ясное дело, он продает их в деревнях.

В четверг я поджидал Иоахима возле спортивной базы. Около десяти утра он и впрямь объявился.

— Добрый день, — обратился я к нему. — Не скажите ли вы несколько слов для нашей газеты?

— Нет, — отрезал Иоахим и скрылся в помещении склада.

Когда он вышел оттуда, обвешанный коробками, и сел в машину, я, нажав на стартер, последовал за ним. Вот будет сенсация! «Знаменитый спортсмен спекулирует пластмассовыми шариками! «Тренировки» инженера Иоахима!»

Выехав за черту города, Иоахим прибавил газу и понесся как ошалелый. Срезая виражи, я молил лишь об одном: только бы не наехать на масляное пятно или камешек. Когда мы проезжали мимо маленького городка, Иоахим внезапно исчез, — видимо, свернул в тихую улочку. Я обшарил весь городишко и уже собирался возвращаться, как говорится, не солоно хлебавши, как вдруг возле одинокого двухэтажного дома-развалюхи заметил его машину. Я попытался проникнуть в дом, но массивные деревянные ворота были накрепко заперты.

На следующее утро я снова приехал сюда и дежурил до обеда. В полдень Иоахим вышел за ворота, плотно затворил их за собой и внимательно осмотрелся вокруг. Только после тщательной проверки он высыпал на помойку кучу помятых и разбитых пинг-понговых шариков, а потом отправился в пивную обедать.

Я обстоятельно обследовал дом издали: он казался неприступным, как средневековый замок. Мне удалось раздобыть у шурина, что работает в каменоломне, несколько шашек динамита. Я забросил их под ворота, так что вспыхнуло здоровущее пламя, а на втором этаже от окон остались одни рамы. Иоахим выскочил из дома и стремглав ринулся за ворота, озираясь по сторонам. Я же, воспользовавшись моментом, прошмыгнул к воротам, а оттуда — во двор.

На верхотуре я обнаружил комнату с большими окнами современного типа, а в ней неприбранную постель, платяной шкаф и другую немудреную мебель, свидетельствующую о том, что в комнате кто-то жил. Рядом находилась крошечная душевая, а возле нее небольшая мастерская с какими-то непонятными мне приборами и инструментами, к которой примыкало помещение под стеклянной крышей, похожее на спортивный зал в миниатюре. Посреди зала стоял отличный стол для настольного тенниса — такие столы увидишь разве что на крупных соревнованиях и чемпионатах страны или международных турнирах. На столе валялась ракетка, — видимо, Иоахим швырнул ее, торопясь вниз, пол был усыпан смятыми и треснутыми пластмассовыми шариками.

Но не это привлекло мое внимание, а то, что стояло на противоположном конце стола. Да, чудо существовало, и я теперь знал, что мои хлопоты не пропали даром. Передо мной было какое-то странное сооружение, по величине и по виду похожее на автомат для продажи сигарет; к нему был подведен кабель. Машина приглушенно гудела, в верхней ее части мигали зеленоватые огоньки. Внутри же страшилища торчал железный стержень, к концу которого была прикреплена ракетка — обычная ракетка для пинг-понга, ничем не отличавшаяся от той, что валялась на столе. Я поднял ракетку Иоахима, намереваясь хорошенько ее рассмотреть, но машина вдруг затявкала, будто пес, и принялась размахивать своей ракеткой, реагируя на каждое мое движение. Я схватил шарик и, подбросив его, подал мяч на игру. Автомат молниеносно отбил шарик, послав обратно мне, так что я едва успел проследить за его полетом. Я сделал попытку повторить подачу, чтобы продолжить игру, но сумел с огромным трудом только трижды отразить атаки, порядочно вспотев при этом. А ведь когда-то я выступал за сборную страны! Возможно, мне бы все-таки удалось и в четвертый раз отбить наступление, но в этот момент в зал вбежал Иоахим и застыл в дверях с округлившимися от ужаса глазами. Раскрыв рот, будто желая сказать чтото важное, он захрипел и свалился как подкошенный.

Придя в себя, он тупо уставился перед собой. Я протянул ему стакан воды. Жадно осушив стакан, он потер рукой глаза.

— Как вы себя чувствуете? — обеспокоенно спросил я. — Сейчас приготовлю вам что-нибудь…

Иоахим никак не отреагировал на мои слова, он был явно не в своей тарелке. Вдруг, очнувшись, он вскочил и, опрокинув стол, ринулся в зал.

— Где Эмил? Что вы сделали с Эмилом?

Иоахим наклонился к своему детищу, нежно гладя его металлические части. Потом, немного успокоившись, вернулся в комнату и уселся на кровать.

— Мне бы хотелось написать о вас, — начал я. — О том, как вы готовитесь к чемпионату…

— Убирайтесь вон! Сейчас же убирайтесь!

Я не сдвинулся с места.

— Как вам будет угодно. Мне достаточно и того, что я увидел…

— Подождите, — прошептал Иоахим, — подождите, мы, надеюсь, договоримся!

— Так вы готовы ответить на мои вопросы?

— Нет, прошу вас, не пишите обо мне. Я запрещаю вам! До свидания!

Мне ничего не оставалось, как уйти. Я и в самом деле хотел это сделать. У меня перед глазами уже мелькали огромные буквы заголовка моего репортажа. И тут Иоахим, схватив меня за руки, упал передо мной на колени и запричитал, что он очень, очень просит, просто умоляет никому ни о чем не рассказывать: он, мол, провел столько бессонных ночей, забыл о человеческих радостях, и вот сейчас он почти у цели, почти…

— А когда? — деловито спросил я.

— После чемпионата. Если обещаете молчать, я предоставлю вам любую информацию, повторяю, любую, только спрашивайте.

Я согласился, в глубине души ругая себя за мягкотелость и порядочность. Но сегодня-то я могу признаться, что в ту минуту, быть может, и бессознательно заключил настоящую деловую сделку, причем выгодную для себя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});