Начальник Америки (СИ) - Фомичев Сергей

* * *

День за днём они проплывали мимо брошенных деревень, заросших бамбуком или тростником рисовых полей. Если же попадались жилые места, то их обитатели старались меньше попадаться на глаза проезжим.

Время не было потрачено в пустую. Новобранцы учили язык хотя бы в пределах необходимого для боевых заданий. Хельмут и Шарль просвещали Тропинина на счет местной торговли, культуры и политической обстановки. Он только теперь осознал, как мало знал об Индии в целом и о колониальной торговле в частности.

— Вы хотите взять Индию с наскока? — вопрошал Шарль. — Напрасно. Вы сильно ошибаетесь, если полагаете будто можно просто купить товар, предложив в обмен свой. Здесь так не торгуют Алексис. Вернее тот, кто так торгует, имеет мизерную прибыль, а то и вовсе разоряется. В Индии принято давать аванс местным поставщикам, чтобы они заплатили вперед фабрикантам, сборщикам, крестьянам. И тогда вы загрузите полные трюмы по низкой цене и товаром лучшего качества. А тот, кто покупает по наличию, довольствуется жалкими остатками низкого качества притом по завышенной цене. И в Китае, кстати говоря, дела обстоят похожим образом.

Поэтому англичане и обошли всех остальных, что могут позволить себе платить вперед. Их аванс защищён войсками. У всех прочих европейцев есть лишь небольшие гарнизоны для охраны, но не для влияния. А теперь Гастингс пошёл дальше и подчинил себе страну полностью. Несколько лет назад он приказал повесить махараджу и все, наконец, осознали, чья здесь власть.

Тропинин нахмурился. Индия всё больше переставала ему нравиться. Заметив перемену настроения, Шарль усмехнулся.

— Но вам повезло, Алексис, — сказал он. — Сейчас самый удачный момент, чтобы ухватить свой кусок пирога. Система, выстроенная Гастингсом, подмыта со многих углов. Восстания на юге, европейская война, местные интриги, не говоря уж об интригах в самой Достопочтенной Компании. Тут и не скажешь, что для него страшнее — маратхи или «товарищи» заседающие в совете. Вроде Френсиса.

— Что за Френсис?

— Он интригует с самого приезда. Изначально в совете их было трое и они держали против Гастингса большинство, но двое недавно умерли, что по сути, спасло его положение. А сейчас всё зависит от решения правления Компании в Лондоне. Френсис претендует на место губернатора, у него может получиться.

— А маратхи?

— Что ж, британская администрация разделена на три части, между которыми нет сухопутного сообщения. Но Гастингс отвечает за все три. Он сам настоял на этом. И теперь не может быстро помочь тем или другим. Он не знает, чем закончится кампания армии Эджертона в Бомбее. Победой? Тогда можно бросить войска на другое направление. Поражением? Тогда нужно срочно собирать новую силу.

Он находится в состоянии неуверенности, а тут появляетесь вы с целой империей за спиной. С тем весом, который можете бросить на чашу весов. На его чашу или чашу его противников. Вы можете стать соломинкой, что сломает ему хребет или сломает хребет его врагу. Тем более, что твёрдых законов здесь еще не установлено. Право силы важнее.

— Вы узнали все это прячась на острове?

— Не поверите, но карьера Гастингса началась ровно с того же, — засмеялся Шарль. — Вы даже не представляете, сколько всего можно узнать, находясь в дебрях дельты.

* * *

Парусами капитаны больше не пользовались. Шхуны продвигались большей частью при помощи шестов. Иногда приходилось спускать лодку, чтобы завести верп или высаживать на берег отряд, чтобы он отыскал путь и просто дотащил корабли на буксире к нужному месту. В отряд назначали новобранцев во главе с Рашем. Пусть отрабатывают пайку, рискуя шкурой. Крокодилы не дремали и могли атаковать человека в любой момент даже при большом скоплении народа. Они были не столь умны, как тигры, что прятались от людей, если силы были не равны. Тем не менее, на ночь шхуны бросали якорь подальше от берегов и ветвей деревьев. Так всем казалось безопаснее.

Несмотря на опасения Тропинина им так и не пришлось прибегнуть к волоку, хотя некоторые переходы из озерца в озерцо были близки к такому понятию. Скорее шхунам угрожала опасность завязнуть в топкой грязи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Но обошлось. Проплутав в лабиринте дельты и затопленных земель около недели, флотилия вышла на покрытый туманом водный простор.

— Хугли, — объявил Раш с чувством выполненного долга и немалым облегчением.

И то сказать, это было условием его освобождения от петли за пиратство.

— Паруса ставить! — распорядился Яшка.

Одноимённую английскую факторию прошли рано утром в тумане. А чуть позже оказались в виду довольно крупного города Чинсура, над главным зданием которого трепыхался голландский флаг с вензелем VOC. Обыватели просто опешили, когда флотилия пальнула салютом из пушек, а затем по просьбе Тропинина Яшка и Софрон подняли российские флаги.

— Голландская торговля в упадке, — сказал Хельмут. — Англичане вернули им Чинсуру, но наладить прежние торговые связи не просто. Купцы прозябают на местной рознице. А корабли из Европы приходят всё реже.

После некоторого промедления со стены небольшого форта или вернее того, что осталось от форта, выстрелила пушка. Выстрелила она холостым, что означало скорее приветствие, чем приказ остановиться. Лёшка, однако, направил флотилию к берегу.

Тот как и везде оказался топким и грязным, но ближе к центру города его обваловали, укрепили брёвнами и камнями. Рядом была устроена пристань, возле которой стояло несколько мелких лодок. И ни единого морского судна ни у пристани, ни на рейде.

То ли услышав выстрел, то ли увидев корабли, на набережную вывалила, наверное, половина населения города, во всяком случае половина его европейской части.

С лёгкостью, словно они плыли на моторном катере, Яшка притёр «Кирилла» к причальному столбу. Течение здесь почти не ощущалось, так что в якоре потребности не возникло. Обмотав вокруг столба канат, Босый притормозил корабль, а Лёшка соскочил на дощатый настил.

— Господа, мы тут несколько заплутали, — обратился Тропинин на английском. — Не подскажите, как попасть в Банкибазар?

— От Банкибазара остались одни головешки, — после некоторого промедления ответил голландский офицер.

На нём были белые бриджи и синий мундир с красным подбоем.

— Эти головешки принадлежат мне! — с пафосом заявил Лёшка.

— Вы русский? — усомнился тот.

— Абсолютно! Так мы правильно двигаемся?

Голландец кивнул.

— Вы с верховьев? У вас есть товар? Какой? — спросили из толпы.

— Нет, мы прямиком из Америки. Товар есть. Главным образом пушнина. Но пока мне нужно достигнуть места назначения. Я нанесу визит позже.

Люди немного опешили. Возможно не все понимали его английский или английский вообще.

— Кстати, не видели здесь англичан? — спросил Лёшка. — Меня пугали их несметными ордами, но пока что нам ни один красный мундир не попался.

— Чуть ниже по реке вы увидите их в достаточном количестве, не без мрачного сарказма заметил офицер.

Проплыв три мили вниз по реке они увидели следующий город.

— Шандернагор. Лунный город, — сказал Шарль. — Во всяком случае мне сказали, что так переводится название с местного диалекта.

— Не желаете к своим?

— Нет. Разве вы не видите солдатские пикеты, Алексис?

— Но они в серых мундирах! Я-то полагал, что британская пехота носит красные.

— В Европе, — уточнил Шарль. — А здесь они надевают такой мундир лишь на поле боя или на параде. Во время марша или патрулирования сипаи предпочитают серый цвет. — Он задумался. — У ваших бойцов, кстати, тоже странные одежды. Какого они цвета не возьмусь утверждать, но меня поразило, что они все в разводах. Неудачная покраска?

— Нет, — ответил Тропинин. — Это сделано нарочно с помощью чайного отвара и луковой шелухи.

— Нарочно?

— Да, так бойца меньше видно на местности.