Звездные мечты - Джун Зингер

Склонная к сентиментальности Анджела всплакнула; Кики после слов матери произнесла:

— Я надеюсь, что ни на одной из этих вещей не лежит проклятье. Ведь они из Нового Орлеана, а в этом случае ничего нельзя знать точно.

Мари грустно улыбнулась:

— На вещах никогда не лежит проклятье. Только па людях.

Анджелика дю Бомон Девлин венчалась в свадебном платье своей матери. Мари сделала вид, что не знает, о чем речь, заметив лишь: «Это платье от Бергдорфа», что сестры нашли очень забавным. Когда она повторила эти слова по крайней мере раз двадцать, даже Кики надоело делать ей замечания, и она сама стала называть его: «это платье от Бергдорфа». Кики раздобыла платье из Нового Орлеана, написав жалостное письмо дяде Джулиану с просьбой прислать наряд для ее сестры — в виде свадебного подарка Анджеле, этой маленькой сентиментальной дурочке. Она написала, что платье, которое надевала ее мать, а до нее — Евгения, а до нее мать Евгении — очень много значит для Анджелы, с любовью вспоминающей дни, проведенные в Луизиане с дядей Джулианом и его семьей. Джулиан, надеясь, что Мари ответит приглашением ему и его семье, выполнил эту просьбу. Но Мари, конечно, ничего не сделала.

Церемония прошла в Стонингем-Мэноре. Кики Девлин Крэнфорд была подружкой невесты, а брат жениха Шон Пауэр — его шафером. К венцу невесту вел ее приемный отец Эдвард Уиттир, а Эдвард Тейлор IV, младший брат невесты, был «хранителем колец». Джулия Лауд, кругленькая, пухлая дочка сестры жениха Колин, была «девочкой с цветами». К несчастью, маленькая толстушка Джулия все время шмыгала носом, и Мари, раздраженно пожимая плечами, потом говорила, что этот ребенок смазал всю торжественность обряда.

Последующий прием состоялся в обширных садах Стонингема; обильное меню состояло из французских блюд — возможно, для того, чтобы подчеркнуть аристократическое происхождение невесты. К крайнему раздражению Лайема Пауэра, Мари рассказала большинству гостей, что Анджела родилась в том самом доме, где еще задолго до приобретения американцами Луизианы и, разумеется, задолго до того, как какой-нибудь Пауэр ступил ногой на американскую землю, принимали герцога Орлеанского.

На следующий день все колонки светской хроники дали подробное описание свадьбы. Некоторые газеты упомянули об отце Анджелы, который был когда-то и киноактером, и героем войны; подробно информировали об отчиме невесты; много места уделили жениху и его семье. К огорчению Кики, о ней было сказано только то, что она совсем недавно вышла замуж за Брэда Крэнфорда, знаменитость серебряного экрана. В газетах, разумеется, была помещена традиционная фотография невесты в ее подвенечном платье.

Среди всех изданий отличился «Уиспер». Он поместил снимок, на котором невеста, приехавшая в «Шерри Нидерланд»[17] провести там свою первую брачную ночь, выглядела грустной и задумчивой. Жениха на снимке не было, а подпись гласила: «Не потому ли Анджела так печальна, что папочка Девлин не приехал на свадьбу с юга Франции». В заметке делался упор на карьеру Девлина: его происхождение, его репутацию любовника, его окончательное падение. Во всех деталях описывалось первое замужество Мари и развод — вся ее жизнь до второго брака. Прошлое конгрессмена Пауэра также было дотошно разобрано и перемыто по косточкам.

Анджела сама не видела статьи, так что не могла размышлять — делал ли этот снимок Ник Домингез или нет. Один приятель дал Кики газету, когда она уже садилась в самолет, отлетающий в Рим; Мари прислал номер анонимный доброжелатель.

* * *

После первой ночи в «Шерри Нидерланд» в Нью-Йорке молодожены вылетели на свой маленький остров неподалеку от Ньюпорт-Бич в Калифорнии, чтобы пронести там медовый месяц. Остров Пауэра располагался вблизи от материка и, хотя он был уединенным, вовсе не походил на необитаемый остров. Нынешний дом в два с половиной этажа был возведен переселившимся из Новой Англии судовым капитаном и с той поры многократно перестраивался. Теперь он походил на банку для соли, с площадкой и перильцами на крыше и еще чем-то, напоминающим испанскую миссию.

Дик, большой любитель истории, был влюблен в дом. Он сразу повел Анджелу показывать ей разные достопримечательности. Лестница, ведущая в холл, имела перила с шестью различными рисунками; утверждали, что все они были вырезаны моряками в море, а потом проданы строителям, когда суда возвращались в порт.

— Взгляни сюда, — Дик указал ей на верхушку колонны на лестнице, — это бутон расчета. Он вырезан строителем после того, как вся постройка была завершена, в манере, принятой в Новой Англии. Это означает, что владелец рассчитался со строителем и доволен его работой.

Он рассказал и об обоях в холле.

— Этот рисунок известен под названием «Прощание моряка».

Затем — о коллекции шкатулок.

— Все они привезены моряками дальнего плавания с Востока. Взгляни на эту искусную работу, — позвал он и показал коробку для пряностей из слоновой кости с Цейлона. — А теперь посмотри сюда — это модели судов, построенных в соседних городах на материке.

Анджеле нравился его энтузиазм. Но Дик имел привычку внезапно обрывать рассказ и уходить в сторону так, как угасает иногда звук в радиоприемнике. Это означало — она уже поняла, — что тема ему надоела и он готов заняться чем-то другим. Эта черта в его характере ее очень раздражала. Неужто ему все так быстро надоедает?

Неожиданно он взял ее за руку и увлек в комнату, которая называлась «комнатой невесты»; вероятно, первый владелец дома привел сюда свою молодую жену после свадьбы. Здесь они с Диком занялись любовью на большой, застланной розовым покрывалом кровати с пологом в самом романтическом стиле.

Сегодня все было не так, как в их первую ночь, когда Дик брал ее как атлет, сильно и быстро, не делая ни одного лишнего движения. Она, почувствовав тогда боль, непроизвольно выкрикнула, чтобы он остановился и был побережнее с ней, но Дик словно не слышал ее. Он полулежал на ней, неотрывно глядя в ее глаза, и качал безостановочно, как помпа, пока его орган не проткнул ее; он вбивал его вниз, потом полуизвлекал вверх, и снова опускал, не обращая внимания на ее стоны, пока не кончил. Затем он слез с нее и спросил самым обыденным тоном:

— У тебя был оргазм?

У нее хватило сил только на то, чтобы отрицательно покачать головой, и он показался скорее раздраженным, чем разочарованным. Фамильярно похлопав ее ладонью по голым ягодицам, Дик доверительно произнес:

— Это придет со временем, вот увидишь.

Сейчас же, на этой огромной кровати, он сначала два раза поцеловал ее, потом стал поочередно сосать ее груди и лишь затем занял позицию над ней. Он глубоко погружался в нее, потом выходил, снова погружался и снова выходил, глядя в упор ей в глаза, пока она не зажмурилась.