Багаж императора - Владимир Дмитриевич Нестерцов

того, чтобы принять окончательное решение, мне необходимо было разведать ситуацию.

Зимний дворец

Практически не сомкнув глаз, наутро я, одевшись в старый офицерский мундир без знаков различия отправился в город. Сначала я поехал в Зимний дворец, где добрых два часа изучал подходы к южному крылу здания, в котором находились ящики, и прикидывая как можно их вывезти оттуда. Затем я перекинулся парой слов с часовым охраны, выкурив с ним по папироске, и узнал, что бывшая рота охраны императора, пусть не в полном составе, но до сих пор находится во дворце, ожидая дальнейших указаний. А самое главное то, что некоторые из них несут охрану на второстепенных участках, вдалеке от центрального входа, то есть там, где находились нужные мне помещения. Поговорив еще немного с часовым, я распрощался с ним, дав ему напоследок три папиросы, которые он бережно засунул вовнутрь солдатской шапки, и пожелав мне здравствовать, трусцой пошел, поеживаясь от холодного ветра, по своему периметру. А я, спрятав голову в отворот шинели, направился через всю продуваемую ветром площадь к самокатчикам, которые располагались недалеко от Зимнего на соседней улице. Мне позарез нужны были хотя бы три грузовика. Тогда я бы смог за один раз перевезти весь груз в нужное мне место.

Подойдя к самокатному отряду, я прошел мимо часового, который, не моргнув глазом, молча пропустил меня. Возле гаражных боксов и ремонтной суеты я выискал капитана Семенова, который командовал этим отрядом. Он вместе с двумя механиками осматривал броневик бельгийского производства, регулируя на нем поворотную пулеметную башню. Увидев меня, капитан расплылся в улыбке и, вытирая ветошью промасленные руки, протянул их мне для приветствия. Мой внешний вид не заинтриговал его, так как он знал, чем я занимаюсь, и поэтому видел меня иногда в довольно странном виде.

– Добрый день, Вольдемар, − поздоровался он со мной. − Какими судьбами тебя забросило в нашу скромную самокатную обитель? − продолжал он, пожимая мои руки.

– Да вот, решил проведать старого знакомого и узнать побольше новостей, − сказал я, отвечая на его приветствие.

– Давай отойдем в сторонку и обменяемся впечатлениями, − предложил я, отводя его в сторону, где было меньше людей. − Мне нужна твоя помощь, Степан, потому что кроме тебя ее никто больше не в состоянии оказать.

– Ты меня интригуешь и играешь на самолюбии, − и он дружески похлопал меня по плечу.

– Да нет, действительно, только у тебя есть такие мощные грузовые авто. Не мог бы ты одолжить мне хотя бы три из них, чтобы перевезти ящики с лекарствами на железнодорожную станцию для отправки поездом в Крым.

– Да ты что, сегодня никак не могу, у меня вон график на все автомобили расписан. Мало того, что транспорта не хватает, так и броневики сейчас, как никогда, требуют под ораторскую трибуну. Больно модно стало говорить речь с броневика. А каково! Соответствует духу времени. Эх, если бы говорили, а то лопочет каждый о своем и призывает, давайте, ребята, за мною! А те, ребята молча курят махорку и мотают портянки , а между делом подбрасывают подлянку ораторам. А те раздуваясь от гордости и самодовольства, как кисейные барышни, продолжают молоть чепуху.

– Надоело, прогавили страну и армию, разъединили народ… Надоело, − и он зло сплюнул.

– Постой, постой, успокойся, возьми себя в руки, − я, как мог стал его успокаивать, отвлекая внимание от наболевшей темы.

Он еще немного позловредничал в адрес временного правительста и партий всех мастей, а затем внезапно успокоившись резко сказал:

– Давай завтра с утра, я тебе и документы дам, и броневик в сопровождение, а то наскочит какой-нибудь летучий отряд матросов и конфискует твои лекарства как предмет первой необходимости на матросской кухне.

Я, естественно, согласился с его доводами, и мы, мирно распрощавшись, разошлись каждый по своим делам.

Добравшись домой, я позвонил своим помощникам и по условному коду назначил встречу возле самокатного дивизиона в семь часов утра.

В состав моей неоднократно проверенной команды входило четверо. Иванов Андрей – виртуоз по метанию не только ножей, но и любых других предметов, причем с абсолютным попаданием в цель. Взяв какую-нибудь вещь в руку, он сразу определял ее вес и центр тяжести и мог моментально запустить ее в цель именно так, как он наметил. Он мог не только отключить сознание человека, но и по желанию обездвижить его или частично, или полностью. Следующим в списке шел Порфирий Арестахов, увлеченный боец не только джиу-джитсу, но и японских единоборств. Но лучше всего он владел русским кулачным боем, который отличался от остальных неподражаемым изяществом контакта, что давало возможность укладывать на землю известных специалистов азиатских методик борьбы.

Степан Лобанский был мастер-золотые руки. Все, что ни попадало к нему в руки, находило применение и становилось полезной вещью даже в нашем сложном деле. Он словно нутром чувствовал, для чего этот ненужный хлам может пригодиться, и лепил из него все, что угодно, по своему усмотрению.

Замыкал эту шеренгу Василий Цымбал – красавец мужчина, которого женщины боготворили, ну и соответственно он их тоже любил. Обладая красивой внешностью и густым баритоном, он мог в беседе произвести неизгладимое впечатление не только на женский пол, но и на многих политиков, довольно настойчиво и результативно проталкивая нужную мне идею.

Все они отличались отменным здоровьем и физичекой подготовкой, были в меру начитаны и образованы, могли по ситуации мгновенно изменять внешность как в физическом, так и психологическом плане. Недаром с ними занимались ведущие артисты Мариинского театра под видом участия народа в театральных действиях. Таким образом, ребята были прекрасно подготовлены, и каждый их них обладал своими уникальными качествами, которые делали из них боевую команду со специфическими возможностями, могущую решать любые поставленные задачи. Спусковой механизм этой команды был в моих руках, и, как показала практика, мы всегда находили приемлемое решение любой сложной проблемы. Я долго подбирал команду, много сил и средств потратил на ее подготовку, но все это дало свои положительные результаты. Были и другие, которые находились в резерве, и по мере необходимости выполняли те или иные поручения или вливались в команду на определенном этапе операции, подкрепляя ее своими личными качествами и умениями. Вкратце объяснив ребятам их задачу, я подготовил документы Красного Креста на груз и отправился на железнодорожный вокзал, чтобы договориться о вагоне для перевозки багажа в Крым.

Красавец вокзал был заплеван и прокурен, стоял тяжелый запах немытых тел и человеческого пота. Во все стороны сновали пассажиры с мешками, фронтовики с оружием,