Итерации Иерихона - Аллен Стил

- Это подписка о неразглашении, - продолжал Мак-Лафлин, а полковник передал документ через стол мне. - Короче говоря, вы обязуетесь не разглашать никаким третьим лицам никакой секретной информации, вам доверенной. После того, как вы ее подпишете, вас в случае ее нарушения можно будет арестовать по федеральным законам с предъявлением различных обвинений - вплоть до государственной измены.

Я просмотрел документ. Он был напечатан мелким шрифтом через один интервал, в нем говорилось примерно то, что сказал Мак-Лафлин. Минимальным наказанием за вынос сора из избы дяди Сэма было десять лет строгого режима и штраф таких размеров, что мне никогда его не отработать, штампуя автомобильные номера в мастерских Ливенвортской тюрьмы.

- Довольно жесткая штука, мистер Мак-Лафлин. - Я бросил документ на стол. - Что заставляет вас думать, что я захочу подписать что-нибудь подобное?

Баррис пожал плечами.

- Во-первых, это приблизит вас к поимке того, кто убил Джона Тьернана, - сказал он. - Во-вторых, это поможет вам получить обратно свое имущество. И в-третьих, когда все это закончится, вы будете единственным в городе репортером, кто сможет об этом рассказать... хотя и с некоторыми ограничениями.

- Угу. А если я не подпишу?

Полковник улыбнулся, но ничего не сказал. Фарентино смотрел на меня очень серьезно. Хюйгенс вытащил руки из карманов, сложил их на груди и смотрел на меня, как уличный кот на загнанного в угол мышонка. А Мак-Лафлин просто ждал, когда я пойму, сколько будет дважды два.

Если я чему-то за свою жизнь научился, так это понимать намеки.

Теперь я понял, почему меня арестовали без предъявления обвинения, приволокли сюда в наручниках и дали увидеть группу пленников, загоняемых в бетонные клетки под стадионом. Мне хотели показать, чего на самом деле стоит моя жизнь. Если я откажусь играть по их правилам, я исчезну, и даже рябь по воде не пойдет. Короче, не согнешься - сломаешься.

Сейчас полночь, и если я не поступлю правильно, солнца мне больше не видать.

Прошли секунды, Баррис взял ручку со стола и без единого слова протянул ее мне. Я заколебался, потом взял у него ручку, положил документ на стол и расписался на пустом месте в конце каждой страницы. Интересно, у Фауста было такое же чувство?

- Ты правильно поступил, Джерри, - сказал Хюйгенс. - Раз в жизни решил выбрать ту команду, которую надо.

- Ага, - шепнул я сам себе, - не забудьте меня позвать играть плей-офф.

Может быть, Мак-Лафлин расслышал, но ничего не сказал. Когда я закончил подписывать договор с дьяволом, Баррис принял его у меня, посмотрел на подпись, сунул документ в ящик и со стуком его закрыл.

- Благодарю вас, мистер Розен, - сказал он, складывая руки, как будто держа в ладонях теннисный мяч. - Может быть, вы сейчас мне не поверите, но вы поступили правильно, и ваша страна благодарит вас за это.

Мак-Лафлин протянул руку и взял со стола шар с метелью. Он пару раз его встряхнул, и вокруг миниатюрной Арки закружился хоровод хлопьев.

- А вот теперь, - сказал он, - пора вам рассказать про Рубиновую Ось.

12. ПЯТНИЦА, 0:52

Когда мы закончили, Майк Фарентино вывел меня из клуба "Стадион". Мы ничего друг другу не сказали, пока спускались на лифте на первый этаж, а там прошли через охраняемое фойе, и я пошел прочь от стадиона.

- Эй, Розен! - позвал Фарентино. - Вас подвезти?

- Нет, спасибо, - ответил я. - Пешком дотопаю - здесь рядом.

В этом и в самом деле не было необходимости. Баррис заверил меня, что мне теперь обеспечен свободный проход по всем улицам после комендантского часа, пока я играю по его правилам. Перед уходом он дал мне ламинированную пластиковую карточку и сказал, чтобы я всегда носил ее с собой. На ней была оттиснута эмблема ВЧР, и в случае, если меня остановит патруль, ее надо предъявить. Вроде как разрешение на проход всюду от самой главной шишки.

Площадь была почти пуста, только несколько солдат дежурили на баррикаде. Почти все "Пираньи" куда-то исчезли, скорее всего уехали на патрулирование. В Даунтауне все выглядело мирно: на улицах не было машин, городские шумы смолкли, и только странно посвистывали ночные птицы в ветвях вязов; эту идиллию прервал вой винтов "Апача", приземлившегося на территорию стадиона.

Фарентино проводил взглядом низко над головами провывший миксер.

- Насколько ты поверил? - спросил он вполголоса, кинув взгляд на часового у входа в клуб "Стадион". - Я имею в виду, сколько там лапши на уши, во всем в этом?

У меня было свое мнение, но я не был уверен, что хочу им поделиться с полицейским.

- Не знаю, лейтенант. - Я решил соблюсти осторожность. - Эту кашу расхлебывать вам - вы мне и скажите...

- ...Майк. Так меня зовут друзья.

- И я теперь твой друг, Майк? - Я посмотрел на него в упор. Большинство моих друзей не стало бы вышибать у меня дверь и тащить за шиворот на ночь глядя...

- Тпру, приятель! Остынь! - Он вскинул руки, как бы оправдываясь. Приказ отдал полковник, а не я. Я только доложил, что пакет с вещественными доказательствами был вскрыт, диск исчез, а ты - наиболее вероятный подозреваемый. Он и послал своих горилл...

- Да, Майк, понимаю. Ладно, бывай.

Я повернулся идти, но он поймал меня за рукав. Раньше, чем я успел что-нибудь сказать или сделать, он сунул мне в руку что-то, что достал у себя из-за пазухи.

Это был Джокер.

- Я его нашел в кладовке, когда ходил отливать, - пояснил он. Остальное ты, наверное, завтра получишь.

Я положил Джокера на ладонь и внимательно осмотрел. Вроде бы в него не лазили, и даже минидиск был на месте, но точно знать нельзя, пока Джах не проведет полную диагностику.

- Спасибо, - сказал я, сунув машинку в нагрудный карман куртки. - Потом обсудим...

- Послушай, Джерри. - Его голос понизился почти до шепота. - Я знаю, что ты этому не веришь, но... - Он заколебался, но продолжал: - На самом деле все не совсем так, как кажется, понимаешь? Я не думаю, что Баррис и Мак-Лафлин кому-нибудь из нас выложили все до конца. Похоже, что этот персонаж - Пейсон-Смит - не сумасшедший ученый, каким они пытаются его изобразить.

- М-м? - Ночь свежела, я запахнул куртку и застегнул "молнию". - А как _ты_ думаешь, что они оставили на дне кастрюли?

- Не знаю. Но чую крысу. - Он снова оглянулся через плечо. - Верь или не верь, но я тебе скажу, что в полиции не все в телячьем восторге от ВЧР. У нас и в самом деле куча проблем в Сент-Луисе, но для их решения нам совершенно нет нужды в танках и вертолетах. От них только хуже.

- Подписываюсь под каждым словом, - ответил я, - но от этого верю тебе не больше. Пока что я вижу перед собой здоровенного долболоба с полицейским значком.

Он побагровел, но, кивнул:

- Понимаю. Но могу тебе сказать... тут у нас есть долболобы поздоровее и чином постарше, и я им верю не больше, чем ты мне.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});