Большая книга детективных приключений (сборник) - Елена Нестерина

– Он не тот номер набрал, не свой домашний! – бросил трубку на рычаг.

Жека нажал кнопку повтора набора номера – и это подтвердило Антошин обман. К тому же было слышно, что на том конце провода сработал определитель.

– Ты куда хотел позвонить? – грозно спросил у Антоши Жека.

– П-просто так… – пробормотал Антоша.

– Ты нас рассекретить хотел? – Жека и Толик наступали на бедного поэта. – Ты кому-то из своего класса позвонить пытался, да?

– Нет, нет!

– Они же теперь могут нас по номеру вычислить, если начнут проверять по номеру, который определился!

– Говори, кому звонил?!

Но Антоша показал себя героем – он отпирался, как мог. И ничего не сказал. Пробормотал только, что хотел посоветоваться с мамой по поводу рифм. И тут же проявил хитрость: подсунул ребятам листки с тем, что он успел насочинять.

– Чего советоваться – мы сами посмотрим! – обрадовались эксплуататоры, которые потеряли бдительность, кинувшись читать текст своей будущей пьесы.

Остались они довольны или нет, Антоша не понял. Во всяком случае, ему дали ещё бумаги и ручек, но заявили, что теперь будут сами набирать ему номер, если он захочет позвонить. И только с его собственного мобильного.

В ответ на это Антошка догадался выдвинуть требование, чтобы его ежедневно выводили на прогулку – потому что поэтический мозг требует подпитки свежего воздуха. Спорить с этим было сложно – с детства каждый знал, что прогулки детям необходимы, и потому Жека пообещал, что Антона ежедневно будут выводить на променад. С охраной, разумеется.

…Антоша, оставшись один на один с писчебумажными принадлежностями, приуныл. Приуныл так, что почувствовал себя настоящим пленником. Пленником гордым, но скорбным. Который ждёт освобождения, не сдаётся и… пишет стихи. Строчки и образы заметались в его голове, рифмы стали склеиваться одна с другой… Антон Мыльченко сам не заметил, как вошёл в раж.

Вскоре похитители уже репетировали созданную им первую картину драматического произведения. Приток вкусных продуктов увеличился, на Антошу все смотрели с большим почитанием, но Жека не давал никому много с ним общаться – чтоб не мешали творцу сочинять будущий шедевр.

А помощь от братьев по мафии всё не шла…

Мафия металась, поспевая везде. Чтобы не вызывать особых подозрений, Костика Шибая тоже привлекли к постановке оперетты. Он помогал клеить из картона единственную декорацию – здоровенную дверь. Параллельно этому, как и остальные члены мафии, он носился по школе, подглядывая за репетициями других. Зоя Редькина тоже то и дело срывалась и бежала следить, бросая хор и кордебалет, которые теперь всё больше её слушались – ведь именно Зоя придумала все стихи для песен и слова персонажей.

А когда Арину осенила новая мысль, в которой, впрочем, не было ничего оригинального, Братство Белой Руки, убежав с репетиции, собралось под центральной лестницей школы.

– Мы с вами всё это время ошибались, – начала Арина. – Искать нужно совсем в других местах.

– В каких? – удивился Витя.

– Я только сейчас поняла – если Антошку где-то кладут спать, где-то его кормят, это что значит? Что в школе его быть просто не может! Они его у кого-то дома держат!

– У-у-у! И там дома они и репетируют! – воскликнул Костик. – Точно!

– А в школе тоже репетируют, но для отвода глаз! – добавила Арина. – Или то, что он уже написал! Понимаете?

– Да!

– Ловко они нас обдурили! Эх! – хлопнул сам себя по лбу Витя. Это получилось больно – он даже поморщился.

– Но кто – они? – широко раскрыв глазки, спросила Зоя Редькина.

– Вот это нам и предстоит выяснить, – деловито сказала предводитель мафии. – Придётся как-то вести наблюдение за домами.

– Чьими?

– Тоже не знаю.

– Это нереально, – заметил Витя. – У нас просто времени не хватит. И людских ресурсов.

– А что делать? – пожала плечами Арина, вытаскивая свой заветный блокнот. – Но наш поиск немножко сужается. Потому что два класса точно отпадают. Там, где и без нашего Мыльченко всё нормально. Я думаю, стопроцентно подозрения снимаются с балета – это девятый «А», и с комедии девятого «Б», потому что вряд ли у них получится поставить не Катенькино сочинение. Мы же видели, что там с этой Катенькой как с писаной торбой носятся.

– Да, там свой великий драматург, – усмехнулся Костик.

Поэтому решено было все силы бросить на слежку за девятым «В» и своими родными «ашками» и «бэшками». Что и собиралась начать делать мафия после уроков. А сейчас её ждала первая из сводных репетиций. Так что все четверо направились к спортзалу, где наверняка их уже с нетерпением ждали.

Арина шла и хмурилась.

– Что с тобой? – верный Витя заметил, что она чем-то очень озабочена.

– Нет-нет, ничего, правда, – ответила Арина.

Мысли её были только об одном – что за девятым «В» классом она лично должна проследить особенно тщательно. Ведь Арина никому не сказала о том, что, заглядывая в кабинет биологии, она вполне из-за своего не очень хорошего зрения могла попросту Антошку и не заметить. А значит, это её личная непростительная ошибка, цена которой – свобода брата по мафии. Поэтому после окончания репетиции оперетты Арина хотела как можно скорее пробраться к кабинету девятого «В» и всё ещё раз как следует рассмотреть. Может, был Мыльченко там, может, не был – ведь не все лица она видела одинаково чётко…

Пётр Брониславович не стал оставаться в спортзале после окончания своего рабочего дня. По правилам конкурса классные руководители не должны были помогать своим подопечным в подготовке театральной постановки. Вот он и ушёл, оставив ребятам ключ и пожелав широких шагов к рекорду.

…Витя Рындин сидел возле Арины на спортивной скамейке. Рядом с ними расположились ещё двое ребят, которые доклеивали декорацию. Остальные начали спектакль. Играл баян, звенел треугольничек, кордебалет плясал, хор пел, подпевалы подпевали, а Зоя Редькина попеременно изображала двух главных героев.

Прозвучал последний аккорд на Мамедовом баяне, стих барабан, артистки кордебалета отплясали заключительный танец.

– Ну, как тебе? – обратилась Арина к Вите, который смотрел сегодня созданную его родным классом оперетту первый раз.

– Честно?

– Честно.

– По-моему, полный бред, – тихо сказал Витя, хихикая и отворачиваясь, чтобы никто другой его реакции не заметил. Витя, который очень любил спорт, вообще песен и плясок пугался, а уж когда он увидел всё это в исполнении одноклассников, голова у него вообще пошла кругом.

– А что делать-то? – вздохнула Арина. – Пусть будет так. Видишь, и мы тоже без Антоши никуда. Ничего, сейчас мы кое-что поправим, переделаем – будет очень круто.

Крикнув последние слова весьма громко, она бросилась к артистам. А Витя направился следить за квартирами тех, кто был ему знаком из учеников параллельных «А» и «Б» классов. Он помнил, что сегодня вечером дома у Арины будет сбор их мафиозного братства.

– Всё правда круто! – повторила Арина, подбегая к запыхавшимся артистам. – Мамед, с баяном всё отлично, Вероника, вы рано выбегаете в конце, давайте попозже и все вместе…

Но главные её вопросы были к Редькиной.

– Зоя, а почему ты за двоих играешь? – удивилась Арина.

– А никто из ребят не хочет клопика изображать! – чуть не плача, ответила Зоя. – Хору подпевать они ещё согласились, а клопика не хотят…

– Да ладно, клопом мы будем позориться! – крикнул кто-то из мальчишек. – Вон пусть Гуманоид играет, когда выйдет! Сколько он будет болеть? Наверняка к началу конкурса уже выздоровеет!

– А что? – Арина утвердительно покачала головой. – Пусть Антон и играет. Мы сейчас тогда партию хора повторим. После речитатива! Начали!

Хор приготовился повторять свою партию, а Арина подумала: «Ничего. Пусть они ждут Мыльченко на главную роль. Нельзя сомнения в наши ряды вносить. В крайнем случае я Шибая уговорю. Или уж сама клопика изображу. Артистка из погорелого театра… Но сама виновата».

Пока хор пел, добиваясь слаженности, Арина отозвала Редькину в сторону. Та обрадовалась, думая, что сейчас речь пойдёт о таинственных делах мафии. Но Арина, улыбаясь, сказала совершенно другое:

– Зоя, всё классно, только в некоторых местах надо текст заменить. А то непонятно ничего. Мы сейчас с Рындиным смотрели. Он от смеха чуть под лавку не упал.

– А что там? – удивилась Зоя. – Ты скажи, я заменю…

– Ну вот тут хор поёт:

…Вышла жена его

Со сковородкой

И обдала кипятком…

– Ага, – согласилась Зоя.

– А почему кипяток в сковородке? А не в стакане или в чашке? Может, как-нибудь по-другому клопа загасить?

Зоя была очень покладистая. Она тут же зачеркнула что-то в своей аккуратной тетрадочке.

– И ещё, – Арина снова засмеялась. – А она-то ему что говорит:

Эх, маленький бедненький клопик,

Зачем ты под дверью стоял?

Ручки отмёрзли, ножки отмёрзли,

Остался один лишь кафтан…

Зоя охотно закивала – она тоже поняла, что кафтан – это не часть тела бедного клопика. Не отмёрзнет. После внесения изменений репетиция продолжилась. И пусть оперетта восьмого «В» была вся с неожиданными поворотами сюжета и странными рифмами и образами, лучше всё равно Арина, Зоя и их одноклассники придумать не могли. Они решили честно играть то, что слепили. Ведь день показа конкурсной программы приближался. И состояться он должен был не когда-то там, в отдаленном будущем. А – ПОСЛЕЗАВТРА…