Рейтинговые книги
Читем онлайн Домашняя церковь - Глеб

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 50

В первые послереволюционные годы идеология свободной любви из аристократических салонов и революционного подполья хлынула в массы.

О дворцовом разврате много писалось в дореволюционные и особенно в послереволюционные годы. О нравах революционных кругов (конечно, очень разных по своему этическому уровню) говорить не принято. А между тем «вождь революционных разночинцев второго призыва» и кумир молодежи шестидесятых годов В. А. Слепцов [158] по свежему рецепту романа Чернышевского «Что делать?» организовал «фаланстер»! [159]. «Слепцовские коммуны, — писал впоследствии Н. С. Лесков А. С. Суворину, — «ложепеременное спанье» и «утренний чай втроем». Вы никогда ведь не были развратным, а я в тот омут погружался и испугался этой бездны [160].

Л. Аннинский, приведший это письмо, ставит вопрос: «откуда в самом деле напасть такая, что вечно липнут к нигилизму «шавки» и «архаровцы»?» — И продолжает: «А может быть в самой структуре нигилистических идей есть что–то для «архаровцев» сподручное» [161]. Автор считает роман Лескова «На ножах», описывающий «коммуну», провидческим. Ю. Трифонов в записках о Достоевском, опубликованных в «Новом мире» (? 11 за 1981 г.), подчеркивает пророческую силу романа «Бесы» и призывает постоянно возвращаться к нему и осмысливать его в свете современности, в частности, в связи с растущим сейчас терроризмом. А давно ли «Бесы» и особенно «На ножах» считались бездарной контрреволюционной макулатурой?

Лев Иванович Поливанов был директором весьма известной московской гимназии, которая так и называлась в обиходе «Поливановской», и председателем комиссии по устроению Пушкинских юбилейных торжеств в 1899 году Вл. Соловьев посвятил его памяти некролог. И вот однажды к ужасу семьи эмансипированная гувернантка Поливановых заявила своей хозяйке, что брак, по ее мнению, «безнравственное дело», ибо «в нем человек постоянно насилует себя», и что она берется всякому мужчине вскружить голову и «завлечь» его. Позже она же пришла к идее брака втроем [162].

Знаменитая Александра Коллонтай проповедовала свободу полового чувства, а идею взаимной принадлежности в любви рассматривала как частнособственническую и недостойную коммуны, восхваляя «свободную любовь пчел трудовых». Среди комсомольцев двадцатых и тридцатых годов была распространена теория «стакана воды», признававшая случайную связь столь же «естественной и необходимой», как глоток воды во время жары. Массовым тиражом был издан роман «Без черемухи», провозглашавший «коммунистический», по мнению его автора, стиль отношения полов «без букетов роз и черемухи». На сценах шла пьеса «Квадратура круга», персонажи которой мирно и полюбовно обменивались женами. Составленный А. Богдановым «Декамерон Боккаччио» рекомендовался в качестве антирелигиозного пособия.

Последующим поколениям в школах на уроках литературы по существу проповедовали свободную любовь «на примерах» Анны Карениной и Катерины из «Грозы» [163], а слова пушкинской Татьяны «…я другому отдана; я буду век ему верна» объясняли ее дворянской ограниченностью. И почти не говорили о том, что же такое — хранить крепость брака. О любви говорили только как о страсти, а если и упоминали брак, то рисовали его как личное счастье, как удовлетворение сильной страсти, которая изображалась тем прекраснее, чем более неудержимой она была, — говорили, что чувствами не управляют. Но ведь главные свойства страсти — это ее безрассудность и переменчивость.

Конечно, и тогда было много хороших браков, «браков любви». Это были традиционные браки, но не они определяли мировоззренческое отношение к семье. Печать, школа, институт, общедоступные лекции обрушили на молодежь воззрение, согласно которому семья — это исторически преходящая, временно возникшая на основании экономических потребностей ячейка общества, а сама любовь возникла лишь в средние века, во времена рыцарских романов.

В довоенные и послевоенные годы учащимся полагалось изучать работу Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства», где сказано: «…длительность чувства индивидуальной половой любви весьма различна у разных индивидуумов, в особенности у мужчин, и когда оно иссякло или вытеснено новой страстной любовью, то развод является благодеянием как для обеих сторон, так и для общества». Автор пророчествует время, когда появится «поколение женщин, которым никогда не придется <…> отказываться от близости с любимым мужчиной из боязни экономических последствий. Им будет соответствовать и новое поколение мужчин» [164].

В начале 80–х годов в Черниговской области было проведено социологическое исследование отношения молодежи к добрачным половым связям [165]. Выяснилось, что по морально–этическим соображениям осуждали добрачные связи 33.2%, по практическим соображениям («может оставить», «как игра — неизвестно чем кончится», «могут заставить жениться», «можно получить венерическое заболевание» и т. д.) — 22.3%, осуждали, но не дали пояснений 2.9%. Одобряли добрачные отношения из прагматических соображений 8%, одобряли, но не дали объяснений 5%, оправдывали любовью 24.9%, не имели четкого отношения 3.1%.

Таким образом, по тем или иным соображениям осуждали добрачные связи 58.4%, одобряли или оправдывали 38.5%. Не смогли четко определить свои взгляды 8.5% опрошенных.

Обращает на себя внимание очень высокий процент молодежи, подходящей к оценке добрачных связей с прагматических позиций — 30.3%. Видимо, прав Д. Немировский (материалами которого мы воспользовались, несколько их перегруппировав), когда он пишет: «нередко за «либерализацией» сексуальной жизни скрывается потребительская психология»; добавим — в самом грубо–плотском и материально–мещанском смысле [166].

Остается сказать, что среди молодых людей одобряли добрачные отношения 43.6%, осуждали 53.5%, не определили своего отношения 2.9%, среди девушек соответственно 33.5%, 63.1%, 3.4%.

Образовательный ценз несомненно оказывает влияние на взгляды и привычки людей. Так, среди лиц с неполным средним образованием оправдывает добрачные связи треть, из получивших среднее образование — значительно более трети, а из студентов и лиц с высшим образованием — более половины опрошенных, — вот уж поистине плоды современного просвещения! При этом если в первых двух группах девушки более традиционны, то в последней дифференциация по полу отсутствует, и более половины студенток, учительниц и т. д. считает возможными для себя добрачные связи.

Вот она, — та точка, о которой с таким восторгом и пафосом писал Энгельс, точка, за которой уже нет ни брака, ни семьи. Для этих молодых женщин никогда не будет существовать понятия супружеской верности. Пушкинская Татьяна, несомненно, кажется им жалкой и отсталой дурехой. Да, они «не отказываются от близости из–за боязни экономических последствий». Пророчество исполнено!

Картина современных нравов многим напоминает древний Рим, когда христианство со своими взглядами на семью и брак, на взаимоотношения мужчины и женщины резко контрастировало с воззрениями позднеантичного общества периода Империи, более того — осознанно себя ему противопоставляло. Вот и тогда для всех слоев общества было характерным свободное отношение полов. Блудницами по нужде и без нужды («из любви к искусству») кишели города Средиземноморья. Говоря словами Тацита, «…развращать и быть развращенными считалось идти в ногу с веком» [167]. В знатных и богатых семьях, как и теперь, всячески избегали деторождения. Новорожденных, почему–либо нежелательных, убивали, — и это не считалось преступлением [168], как и в наше время аборт. Общество отошло от старинных патриархальных римских добродетелей, прославивших его в свое время, — как и сейчас множеству кажутся смешными, нелепыми и старомодными такие понятия, как честь семьи, репутация, доброе имя, помолвка. Известно, что те, кто не идет и не желает идти «в ногу с веком», могут подвергаться в молодежных коллективах самой жестокой травле вплоть до зверского изнасилования и убийства.

Конечно, в последние годы нравственная ситуация в обществе резко ухудшилась, но при этом нужно видеть, что многое, о чем раньше умалчивали, просто вышло на поверхность. Ведь приведенная нами статистика показывает, что и в начале 80–х гг. более половины студентов и студенток положительно относилось к добрачным связям. Примерно в то же время один иностранец, опоздавший на научный конгресс и поселенный в студенческом общежитии, сказал: «Да, теперь я вижу — в Советском Союзе свобода. У нас такое бывает только в домах терпимости, а из студенческого общежития за такое у нас уже давно бы выбросили». Другой наблюдатель заметил: «Дома терпимости называются в СССР домами отдыха и санаториями».

1 ... 32 33 34 35 36 37 38 39 40 ... 50
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Домашняя церковь - Глеб бесплатно.
Похожие на Домашняя церковь - Глеб книги

Оставить комментарий