Собрание сочинений. Том 2. Стихотворения - Виктор Боков

Партизаны Словакии

Примелькалось слово — партизан,Попривыкали к партизанским подвигам.Люди! Забывать о них нельзя!   Помните!

Молодые хлопцы в двадцать лет,Получив гранат паек положенный,Уходили в тьму, в туман, в рассвет,В неизвестность, в риск — во имя Родины.

Были хлопцы, а теперь деды,Но еще бодры и нет усталости,Вот беда — редеют их ряды,Не от пули падают — от старости.

Но зато красавцы сыновьяВозвели себе дома с пивницами,Шелестит история самаНовыми прекрасными страницами.

Жизнь идет! Под звонкий крик внучат,Набираясь опыта и разума,Партизанам некогда скучать,К жизни и делам они привязаны.

Подвиг их бессмертен и высок,Не померкнет свет его сияния.Будут помнить внуки марш-бросокИ набат Словацкого восстания.

1974

* * *

После болезни все кажется новым,Полным прелести и обаянья:Звезды, которые светят над кровомЧерез неведомые расстоянья.

Лица людей в тесноте эскалатораИли в отдельной влиятельной ложеНерегистрированными талантамиМне представляются — это похоже!

Что происходит? Какое явление?Я не профессор, но дам объяснение:Как заболеем — со всеми прощаемся,Поздоровеем — ко всем возвращаемся.

К людям знакомым, к службе, к деяниям,К солнцу, что снег растопило на крыше нам,К полузабытым на время желаниям.Самым несложным и самым возвышенным!

1974

* * *

В окно больничное сквозь вьюгуЯ вижу белый твой халат.Лицо, повернутое к югу,Дороже славы и наград.

Ты в тридцать семь прошла по краю,По берегу небытия.Трагически теперь я знаю,Кого терял в тот вечер я.

Склонялись сестры и хирургиНад грозной участью твоей.И плакали седые вьюгиНад мертвым сном твоих бровей.

Снег до земли насквозь протаял,Когда на нем стоял поэт.Жизнь, в сущности, у всех простая —Вот был, вот жил, и вот уж нет!

Благодарю тебя, судьбина,За чудо — опытность врачей,Что свет с названьем АлевтинаГорит и гонит мрак ночей!

1974

* * *

Батюшки-светы!Сыны меня сделали дедом.Страсти какие!Мне мир этотНов и неведом.

— Дедушка! —Сын говорит.Я сержусь.Это что за названье?Я молодой!Я не родичХодячих развалин.

— Дедушка! —Внучка зовет.Я гляжу,Содрогаюсь,Будто меня уже нетИ я разлагаюсь.

Господи!Дай мне годков.Дай бесстрашно влюбиться.Я ведь готовЗа молодого трудиться!

1974

* * *

Запахло рожью, горькою ромашкой.Откуда это в полночь вдруг они?Переплыву спокойно два Ла-Манша,Чтоб тихо гладить волосы твои.

На столике твое цветное фото.Я красоте твоей не буду льстить.Без колебаний встану к эшафоту,Чтобы за взгляд твой жизнью заплатить.

Ты девочкой была совсем недавно,Просила: «Расскажите что-нибудь!»А нынче, погляжу я, столько данных,Чтоб в женское сословие шагнуть.

Да будет так! Неси и эту ношу!Я знаю жизнь. Я правду говорю.Все золото листвы осенней брошуК твоим ногам, вдобавок — сам сгорю!

1974

На сквере

Виноград на лотках.Три старушки в платках.Сквер. А в сквереПоблекшие клумбы.— Вам бы спать на печиДа жевать калачи!— Милый, что ты —Дадут ли нам думы?

— Думы?Что же вам думать?— А то,Что внучонку к ОктябрьскойПошить бы пальтоДа поставить на праздничный стол   решетоС виноградом,С внучатами рядом!Да протяжную песнюИм с толком пропеть,Чтоб не только смеялись,Умели терпеть,Душу детскую песней растили,Чтобы знали, как было в России! —Три седых,Три сидящих,Скорбящих, немых,Три согбенных годами,Душою прямых,Три могучих,Не сломленных горем…А теперь-то на пенсии,Что им!

1956–1974

Город Киров

Город Киров, ты певуч на диво,Песенная Русь тебя родила,Красотою русской наградила,В дальнюю дорогу снарядила,На руки дала путевку в жизнь,Если так, то стой, старик, держись,По-коммунистически трудись!

Киров! Я люблю твои игрушки,Дымковские старые старушки —Это вам не голь, не побирушки,Мастера и верные подружки,Живопись у них звучит по-русски,Дымковскую ярмарку цветовЦелый день рассматривать готов.

Город Киров, город современья,Город небывалого уменья,Город и любви и вдохновенья,Город грибоваров и соленья,Город песен и увеселенья,Город честной славы трудовой,Кланяюсь тебе, как сын родной!

1974

Хлеб

Воробьям буханку хлебаБросили на крышу.Вот чирикают, пируют —Целый день я слышу!

Выйду — серые воришкиОт испуга в сторону.Если что с собой прихватят,Честно делят поровну.

Хлеб воробушкам — забава,Не еда целебная.Невдомек им, что державаНаша очень хлебная.

Что в другой стране не кинутИм такое печево,Там порой семья проснется,А поесть и нечего!

1974

Алмаз

Сказал мне провизорЗнакомый в аптеке:— Алмаз без огранкиНе стоит копейки!

Не стал я об этомС провизором спорить.А кто без огранкиЧего-нибудь стоит?

Пошел за стихамиВ редакцию срочноИ тут же исправилПоследнюю строчку.

Поехал в издательство,Требую гранки.— Зачем тебе гранки?— А мне для огранки.

Вот так повлиялоСравненье с алмазом.Да здравствует солнце!Да здравствует разум!

1974

Плетение корзин

Плетение корзин — искусство.Его я в детстве перенял.— Когда плетешь, тебе не скушно! —Отец мой часто повторял.

Он плел, заделывая донья,Нахваливая скромный труд.Летали ладные ладони,Послушно гнулся тонкий прут.

А я смотрел и сердце тешил,Любуясь ловкостью отца.Он плел, а я корзины вешалНа стенку около крыльца.

Однажды он оставил прутья,Позвал меня: — На! Сам плети! —Ничуть не растерялся тут я,Его сомненью вопреки.

Да! Я ничуть не растерялсяИ, низко голову клоня,Так был прилежен, так старался,Что получилось у меня!

1974

* * *

Как мне хочется плена нежного!День хорош! Солнце вышло в зенит.И в душе моей пуще прежнегоПодорожник лиловый звенит.

Листья солнечные в накрапинах,Шишки выпустил ярый хмель,И над всеми былыми утратамиДобрый-добрый гудящий шмель.

Это ты, любовь, диво давнееИ певучее, как соловьи,Залатала мои страданияОгневою смолою любви.

Э-ге-гей! За лесами сосновымиСкачет эхо, мой конь-бумеранг.А березки стоят не сломаны,Никаких повреждений и ран.

В этом царстве нетронутом, девичьем,Где сурово шутила зима,Я иду вдохновенным царевичем,Шаг ступлю — и растут терема.

Э-ге-гей! Скачет эхо по засеке,Через лес, через горный Тибет.Ты проверь-ка, любимая, часики,Ровно в девять прибуду к тебе!

1974

Спор