Путешествие по чашам весов. Левая чаша. - Ёжи Старлайт

каждому Хранителю, брала верх. Казалось, что ее силы увеличились многократно. Но думать так было бы ошибкой. Просто раньше она сдерживала себя, не позволяя гневу вырываться на волю. Она и теперь не пользовалась своей силой в полной мере, но злость и ненависть отравляли ее душу с каждым шагом. Любой, кто бы попытался встать у неё на пути, был бы сейчас уничтожен. Она зашла в комнату, из которой выходило две двери. Секунду помедлив, она подошла к правой. Распахнув ее, Комда громко произнесла:

— Спокойно, Йен. Сиди, где сидишь. Не вынуждай меня убивать тебя. Отдай мне ключи от камеры.

Озби и Энди подошли и заглянули через ее плечо. Помещение, на пороге которого они стояли, было мрачным. Только свет факела, укрепленного в высоком держателе, освещал его. Около стены в широком кресле сидел светловолосый мужчина. Это к нему Комда обратилась по имени. Он удивленно смотрел на них, не совсем понимая, что происходит.

— Йен, не заставляй меня долго ждать. Где ключи?

Эти слова заставили мужчину очнуться. Он вскочил и поднял перед грудью руки, собираясь сделать какое-то движение. Комда опередила его. Она взмахнула рукой, сложив пальцы наподобие кошачьих когтей. Через все лицо мужчины пролегли кровавые полосы. Она каким-то образом поцарапала его, даже не приближаясь. Затем женщина небрежно взмахнула рукой и Йен повис в воздухе, дергая ногами и пытаясь освободиться. Его руки судорожно хватались за горло, но не могли освободиться от невидимых пальцев, продолжающих душить его. Озби дотронулся до ее плеча и произнес:

— Не делай этого, Комда.

Она не обернулась, но опустила руку. Йен упал на пол, с трудом переводя дыхание. Комда скользнула глазами по толстым, с человеческую руку решеткам темницы и крикнула:

— Галз, если ты слышишь меня, отзовись!

Хриплый слабый голос, так не похожий на обычно невозмутимый и четкий голос старшего пилота ответил:

— Капитан, я здесь…

Комда подошла к темной камере, из которой донеслись эти слова, и попыталась разглядеть того, кто находится внутри. Ничего не увидев, она выпустила из ладоней золотистый шар, который пролетел сквозь прутья решетки и осветил камеру. Галз лежал на полу. Его ноги были странно изогнуты. Он приподнялся на локте ей навстречу но, вскрикнув, снова уронил голову на пол. Комда проговорила:

— Подожди. Я сейчас.

Она больше не пыталась найти ключи. Женщина подняла руку и решетка задрожала. С каждой секундой она вибрировала все сильнее. Из стен стали выпадать удерживающие ее крепления. В небольшом помещении слышался звук, напоминающий вой. Когда он достиг самой высокой ноты, решетка дрогнула и упала на пол. Комда переступила через неё, зашла внутрь и подошла к Галзу. Она дотронулась до его лба, а потом подняла глаза на андроида.

— Он измучен и у него сломаны ноги, но угрозы для жизни нет. Энди, ты понесешь его. Нам нужно торопиться. Я чувствую приближение архиеров. Их ведет Себастьян.

Энди сквозь зубы холодно произнес:

— Надо было убить его сразу.

Озби с удивлением смотрел на андроида. Он никогда не слышал от Энди таких жестоких слов. Тот, перехватив его удивленный взгляд, сказал:

— Скоро сам все поймешь.

Энди отодвинул вагкха плечом в сторону и вошел в камеру следом за Комдой. Легко подняв Галза на руки, он, стараясь ступать осторожно, понес его к выходу. Комда пошла следом. Йен все еще лежал на полу. Из ран на лице мелкими алыми каплями сочилась кровь. Он тщетно попытался перехватить ее взгляд. Комда даже не посмотрела в его сторону.

* * *

Теперь уже вчетвером они покидали храм архиеров. Впереди шел Энди с Галзом на руках, за ним Комда. Последним замыкал шествие Озби. Он глубоко задумался. Взгляд его был обращен вниз, под ноги, и поэтому он продолжил идти, когда все внезапно остановились. Мужчина столкнулся с Комдой и поднял глаза. Перед ними, преграждая путь, выстроилось около десятка архиеров. Впереди стоял Себастьян. Он попытался улыбнуться, глядя на них, но вместо улыбки на его лице появилась презрительная гримаса.

— Неужели, Комда, ты думала, что так просто уйдешь отсюда? Даже не попрощавшись с хозяевами?

Комда вышла из-за спины Энди и опять встала впереди всех.

— Мне не нужно твое разрешение, Себастьян. Это ты должен просить прощение за то, что так жестоко обошелся с моими людьми.

Мужчина громко рассмеялся:

— Какие могут быть счеты между старыми друзьями? Слишком мало нас, землян, осталось, чтобы враждовать друг с другом.

— Чего же ты хочешь в таком случае?

— Твой корабль. Не ту рухлядь, на которой ты прилетела. Мне нужна легендарная «Синяя чайка».

— Твои амбиции с годами не стали меньше. Сколько раз они уже заводили тебя в тупик, а ты с упорством слепого продолжаешь идти у них на поводу. Правда, стоит отметить, что твой предок, Дон Скатос, был таким же. Видимо, глупость в вашем роду передается по наследству.

Лицо Себастьяна изменилось. Вежливая улыбка исчезла, и её сменила гримаса злости и обиды.

— Ты заходишь слишком далеко, Комда. Пора нам заканчивать беседу и переходить к делу.

— Ты сам начал этот разговор, Себастьян. Если так торопишься умереть, мы можем сразиться.

Казалось, что архиер ждал именно этих слов. Он кивнул другим магистрам, и они заняли позицию, расположившись полукругом напротив Комды. Их руки поднялись на уровень груди и начали совершать странные движения, как будто они рисовали что-то невидимое для человеческого глаза.

Озби приготовился опять ощутить боль, но ее не последовало. Энди положил Галза на украшенный мозаикой пол храма и невозмутимо достал из-под плаща бластер. Себастьян усмехнулся и взмахом руки выбил оружие из рук андроида. Бластер отлетел в сторону и ударился о стену.

Комда не обернулась на этот звук. Она продолжала спокойно стоять на месте. Её руки не двигались. Только синие глаза с каждой минутой становились все темнее. Казалось, в их глубине зарождается буря. Она росла внутри женщины, и страшно было представить, что произойдет, если она вырвется на свободу. Но магистры, казалось, не замечали этого. Их движения становились быстрее, но все оставалось по-прежнему. Все их действия словно разбивались о невидимый экран. Себастьян первым не выдержал и закричал:

— Ты боишься ответить нам, Комда! Только и можешь, что защищаться!

Комда улыбнулась. Но Озби, который внимательно следил за развитием событий, почему-то подумал, что архиер зря обвинил ее в излишнем терпении. Оно явно было на исходе. Женщина вытянула вперед руку. Кольцо на пальце было уже не темным, а черным. Она, словно указывая, направила руку на крайнего магистра. Он внезапно изменился в лице и стал оседать на пол. Когда он