Последний шанс - Лиана Мориарти

Ребенок очарователен. Она это видит. Просто ничего не чувствует. Она смотрит на него, и таким противным и ужасным кажется, что она ничего не испытывает по отношению к этому воркующему, гукающему малышу. Грейс просто не в состоянии улыбнуться ему в ответ. Даже когда она делает громадное усилие, пытаясь выдавить из себя любовь, как недавно выталкивала ребенка из своего тела, она не чувствует ничего. Это какой-то замкнутый круг: чем больше она старается, тем меньше у нее получается.

Грейс вспоминает тот день, когда к ним на ланч пришла Софи. Она тогда стояла в дверях с блюдом, наблюдая, как муж наклонился к гостье, чтобы увидеть первую улыбку Джейка. Софи скорчила смешную рожицу. А Кэллум положил руку ей на плечо. Оба они выглядели так естественно. Нормальные, настоящие, чувствующие люди. Когда Грейс заставила себя войти, она почувствовала себя так, как в юности на танцевальной площадке в окружении крутящихся фигур, – щеки напряжены в неестественной улыбке, тело словно каменное. Она и раньше знала, что держится немного неестественно. И теперь лишний раз в этом убедилась. Эмоции Грейс всегда были какими-то неправильными. Познакомившись с Кэллумом, она подумала, что он спас ее, но, очевидно, это было лишь на время.

Ничего, всем будет лучше без нее. Вокруг будет больше смеха. Проблема в том, что Кэллум так не считает. Что удивительно, он по-прежнему любит Грейс. Похоже, он искренне скучает без нее, даже если они расстаются всего лишь на один вечер. Он будет сильно переживать. Кэллум в глубине души старомодный мужчина, для которого очень важны семейные ценности. Он любит повторять «моя супруга». Когда они только поженились, он постоянно это твердил. Ему нужна жена, а ребенку нужна мать, а иначе кто станет заботиться о малыше, пока Кэллум на работе? Не отдавать же ребенка в ясли! Кэллум будет переживать за сына, плохо питаться, дом превратится в свинарник, и Джейк начнет постоянно простужаться, как это всегда бывает в детских учреждениях, – нет, так не пойдет.

Грейс должна подготовить себе замену: ей нужна дублерша, ждущая своего часа, женщина, являющаяся почти членом семьи, не просто желающая исполнять вместо нее эту роль, но, самое главное, лучше для этого подготовленная.

И очевидно, что Софи Ханивел – идеальная кандидатка, она просто предназначена для того, чтобы быть женой и матерью.

Смутная мысль, впервые пришедшая в голову Грейс на похоронах, начинает обретать форму вполне логичного плана. Когда она увидела, с какой жадностью Софи смотрит на Кэллума и Джейка, то испытала непреодолимое желание отдать ей их обоих, увидеть, как Софи обрадуется этому подарку. «Вот, возьми. Они твои. Нет, правда. Можешь забрать их себе. Они тебе больше подходят».

Было совершенно очевидно, что Софи нравится Кэллум, а по тому, как они болтали за обедом, нетрудно было догадаться, что и она нравится Кэллуму. Грейс оставалось лишь раздуть эту искру взаимного притяжения в нечто большее. Если Софи и Кэллум начали влюбляться друг в друга, Грейс может оставить их, не чувствуя себя при этом виноватой. Она может просто исчезнуть.

Софи – милая, добрая, умная девушка, которой никогда не придет в голову колотить младенца по голове щеткой для волос. Она корчит смешные рожицы. Она беседует с Кэллумом о музыке. Софи, в отличие от нее самой, хорошо впишется в огромный круг общительных знакомых Кэллума. Софи заставила Кэллума разразиться этим безудержным юношеским гоготом, которого Грейс давно не слышала, и она же вызвала у Джейка его первую улыбку. Мало того, она заставила улыбнуться даже Грейс. Боже правый! Джейку будет гораздо лучше с Софи в роли мамы. В конце концов, бабушку Энигму воспитывали совершенно посторонние люди, тетя Конни и тетя Роза, и посмотрите, как счастливо сложилась у нее жизнь! Грейс всего лишь следует прекрасной семейной традиции – передавать детей более подходящим людям.

Как удачно, что завтра Софи переезжает в дом тети Конни. Теперь значительно легче будет сделать так, чтобы Кэллум и Софи проводили вместе больше времени. Поскольку они вот-вот влюбятся друг в друга, Грейс будет легче исчезнуть.

Одна чайная ложка кунжута, и она перестанет кому-либо мешать. Нет нужды принимать снотворное или прыгать со скалы. Грейс уже представляет себе, как у нее начнет распухать горло и она задохнется. Ужасно, конечно, но придется потерпеть, тем более что это займет всего несколько минут, а потом наступит блаженное небытие.

Глава 30

За окном поют птицы. На лицо упал солнечный луч. Плеск воды. Соленый воздух. Половицы, пахнущие мастикой.

В первое свое утро в доме тети Конни Софи открывает глаза с ощущением праздника, чувствуя, что пьяна от счастья. Она знает, что навсегда запомнит этот период своей жизни, как запоминаешь первые несколько месяцев нового романа – это время со своим особым запахом и вкусом, время, когда все вокруг – даже самые обычные вещи вроде занавески в душе – кажется более четким и значительным, как будто ты принял галлюциногенный наркотик, как будто до этого все твои чувства были приглушены. Софи влюблена в этот дом. Он настолько хорош, что ей хочется смеяться. Бабочки, неожиданно вспорхнувшие в коридоре прямо перед ней; отливающие золотом в лучах полуденного солнца натертые половицы; постоянный шум реки; удивительная птица кукабарра; современная посудомоечная машина, до блеска отмывающая стаканы; смешной фарфоровый держатель для туалетной бумаги!

Кто бы мог подумать, что одинокая женщина может быть такой счастливой. Софи хмурится. Но тут же вновь улыбается: все же в этом ощущении опьяняющего счастья есть что-то слегка сексуальное. Собственное тело кажется ей мягким и податливым, словно она проснулась после ночи неспешных любовных утех. Не так Софи ожидала чувствовать себя, переехав в дом старушки. Наверное, у Джимми с Конни была замечательная сексуальная жизнь, вот атмосфера дома за долгие годы и пропиталась этим насквозь.

Софи томно закидывает руки за голову. Ночью ей определенно снились какие-то сладкие сны. Было много поцелуев. Любовных, романтических поцелуев. С неким широкоплечим мужчиной. Они вместе плыли в лодке. Так кто же был тем парнем?

Ой! Это ничего не значит. Не в твоей власти запретить человеку присниться тебе и начать без разрешения целовать.

Ммм… И вовсе ни к чему зацикливаться именно на этой теме.

Как бы то ни было, Софи очень счастлива, и сейчас ей совсем не нужен мужчина. Может быть, и в самом деле – она озорно ухмыляется, глядя в потолок, – пора приобрести симпатичный, дорогой… вибратор! Забыть все эти романтические бредни и смотреть на вещи практически. Клэр давно уже предлагает подарить ей на день рождения эту штуковину. («Когда спешишь, вибраторы просто идеальны», – сказала ей Клэр. «Я никогда не тороплюсь достичь оргазма», – парировала Софи.) Да, пение птиц, плеск речной воды и… тихое жужжание вполне современного вибратора.

Софи громко хохочет.

И стоит ли заморачиваться тем, что у нее нет детей? Зачем Софи эти вечно чумазые, шумные, неблагодарные существа? Нет ребенка, и ладно! Вот у Конни или у Розы тоже не было детей, но они жили вполне счастливо. Интересно, а пользовались они когда-нибудь вибраторами?

Софи становится стыдно: хватит уже думать о глупостях!

И вообще, пора вставать. Дом доверху заполнен коробками. Сегодня к ней в гости приедут родители. Отец привезет ящик с инструментами, лампочки, проволоку для плавких предохранителей и крючки для картин. Нахмурившись, он будет простукивать стены кулаком. Озаботится такими вещами, как подача горячей воды и охранная сигнализация. Ему не нравится, что дочь въехала в дом, не оформив должным образом документы на право владения собственностью. Пока она лишь имела краткий разговор по телефону с поверенным тети Конни. В отличие от Энигмы и Розы, Ганс считает, что без документов никак нельзя. Мать Софи привезет бутылку шампанского, коробку шоколадных конфет, пену для ванны и несколько новых романов эпохи Регентства. Гретель будет кружиться по дому, делая вид, что она здесь хозяйка: «Вот я ужинаю! Вот говорю по телефону!»

Еще несколько минут, и Софи встанет.

Потолок супружеской спальни Конни и Джимми смыкается под острыми углами с карнизами, украшенными чудесной резьбой. Задержавшись взглядом на карнизах, Софи понимает, что там вырезаны листья эвкалипта. Она припоминает, как Конни говорила ей, что дизайн всех карнизов и плитки в доме выполнила Роза, вдохновившись пейзажами острова. Приподняв голову, Софи видит реку через незашторенные венецианские окна. Когда лежишь здесь, кажется, что плывешь в лодке по реке.

Софи с детства приучили посылать милые благодарственные письма, написанные на красивой почтовой бумаге. Ужасно жаль, что она не может отправить такое письмо тете Конни: «Дорогая тетя Конни, благодарю Вас за мою совершенно новую жизнь. Как же Вы угадали с подарком».

* * *

Секс утром. Сонный, липкий, уютный. Как секс в палатке. Или в спальном мешке. Он быстрее, тише и немного порочнее секса ночью. Незамысловатое, дающее удовлетворение любовное соитие.