Море играет со смертью - Влада Ольховская

правила.

– Зря ты с детьми не работаешь. В роли заботливой матушки ты смотрелась вполне гармонично!

Это была шутка. Задумывалось как шутка – и прозвучало как шутка, уж что-что, а интонации Марат подбирать умел. Вот только Полина смеяться не спешила. Она напряглась, помрачнела и торопливо бросила ему:

– Мне нужно идти, я и так задержалась. Увидимся… когда-нибудь потом.

Сказала это – и ушла, скрылась в отеле, оставив Марата в полнейшем замешательстве.

* * *

Территорию опасных работ превратили в какой-то проходной двор, и это безумно раздражало.

Борис понимал, что все на самом деле не так плохо, что настроение у него изначально было паршивое, как и всегда в эти дни, и уже на настроение наложилось остальное. Но легче от этого не становилось. Мало ему было работы, так еще и дополнительные сложности появились…

Сначала заявился Майоров и стал требовать закрытую информацию. Его послали подальше, а он не уходил. Звезда же! Звезды, видите ли, не ходят, куда их посылают. Борис подумывал вышвырнуть его вон, но решил не обострять. Майоров ссылался на просьбу Полины, и его слова вполне могли оказаться правдой. Борис заметил, что в последнее время эти двое начали больше времени проводить вместе. Это его не касалось – и все равно бесило.

Потом ближе к полудню явился Орхан Саглам. Хотя ему лучше было бы сидеть в номере в обнимку с кондиционером – выглядел он откровенно плохо. Директор отеля сильно потел, бессмысленно пытался стереть пот уже мокрым насквозь платком и постоянно прикрывал лицо рукой как козырьком. Он тяжело дышал, глаза покраснели – похоже, от недосыпа, да и нервный тик никуда не исчез.

Турок с трудом забрался вверх по обломкам, по той дорожке, которую обустроили спасатели. Оказавшись на краю ямы, в которой шли работы, он чуть не рухнул вниз, и Борису пришлось его поддержать.

– Вы зачем здесь? – хмуро поинтересовалась спасатель.

– Я хотел бы посмотреть…

– Это не лучшее шоу. Шли бы вы к себе.

– Я бы хотел посмотреть, – упрямо повторил Орхан, снова проводя по лбу дрожащей рукой. – Пожалуйста.

Он не обязан был просить. Он мог бы приказать, устроить скандал, привлечь охрану… Но он этого не делал, и Борис решил, что на тропу войны лучше не торопиться.

– Что именно вы хотите увидеть?

– Их… Я хочу увидеть погибших туристов. Вы сегодня достанете какое-нибудь тело, да?

– Мы работаем над этим.

– Можно я посмотрю?

– Что уж там… смотрите, только не мешайте.

Борис отвел директора в сторону, туда, где Орхан не путался под ногами и не рисковал в любой момент свалиться им на голову. Несложно было догадаться, что появление турка нравится не всем спасателям… да никому не нравится! Просто некоторым было все равно, для них директор не имел значения. А некоторых он раздражал, и молчали они лишь потому, что слишком уважали Бориса.

Чуть позже об Орхане позабыли все. Им наконец удалось сдвинуть перекрытие, разломившееся прямо в воздухе на три крупные плиты. Под ним обнаружились тела двух женщин – опознаваемые в основном благодаря одежде. Слишком уж сильно их придавило, сжало вместе, исказило так, что уже и лиц не найти.

– Давайте носилки побольше! – решил Борис. – Будем вместе доставать, пускай медики разъединяют!

Он такое уже видел – и видел многое похуже. Он научил себя отстраняться от этого, думать о телах как об особо ценном и хрупком грузе. Но не как о живых, нет… А Орхан так не умел. Он ни на секунду не забывал о том, что вот это – его гостьи, женщины, которые приехали в его отель за отдыхом и удовольствием, но уж точно не за тем покоем, который получили.

Это зрелище не прошло директору даром. Когда Борис снова вспомнил о нем и пошел проверить, как он, Орхана колотило настолько сильно, что сам он спуститься вниз уже не мог, пришлось снова ему помогать. Директор прошептал что-то на турецком, потом вспомнил, где находится, и сказал:

– Благодарю. Вы герои. Мне нужно идти…

– Не приходите сюда больше, – попросил Борис и добавил: – Это не ваша вина. Подозреваю, что вас все равно будут винить, так всегда бывает. Но стихия – такая штука… Нельзя подготовиться ко всему.

– Да, да… Вы правы. Спасибо.

Борис подумывал довести немолодого мужчину до лазарета, однако от этого Орхан решительно отказался. Директор так и ушел, шатаясь, как пьяный. Борис проследил за ним взглядом, убедился, что его перехватили охранники, а потом вернулся к работе.

Больше они тел не нашли, отвлекаться было не на что, разбор завалов проходил спокойней. Это, как ни странно, не слишком радовало. На такой жаре с поиском погибших лучше было не затягивать. Да и потом, монотонная работа освобождала путь для ненужных мыслей, которые сами собой неслись к Полине и Майорову.

Что вообще держит этих двоих вместе? Фанаткой Полина никогда не была, не только его, вообще ничьей – у нее и времени-то не хватало на телевизор! Или она поддалась обаянию этого клоуна уже здесь? Человек с обложки журнала, вечно ухоженный, в отличие от покрытых пылью, уставших спасателей… Тоже не ее стиль. Но люди ведь меняются – и она могла измениться.

Вроде как его это не касалось, а Борис все равно чувствовал закипающую злость. У Полины ведь муж есть, она кольцо носит. Если он, Борис, должен постоянно думать о семье, то и она должна. И он обязан намекнуть ей на это – как друг, разумеется.

Правда, он без труда догадывался о том, куда будет послан. Вежливо, конечно, в фирменном стиле Полины, так, что он сначала пойдет, а опомнится уже в пункте назначения. Дружеские беседы в чистом виде вряд ли могли помочь, тут требовалось нечто большее.

В обеденный перерыв Борис не пошел в ресторан. Он направился к небольшой площадке, где можно было получить ограниченный доступ в интернет. Пускали туда не всех, и Борис этой привилегией чаще всего не пользовался, а сегодня вот пришлось.

Он успокаивал себя лишь тем, что никто ничего не узнает.

Как только он подключился к Сети, на экран тут же полетели значки непрочитанных сообщений. В основном они были от Тони – фото, видео и звуковые. Она рассказывала, чем занимались дети, у кого были проблемы со стулом, но уже все в порядке, кто выучил две новые буквы… Борис просмотрел все это по диагонали, прикинул, какой реакции от него ожидают, понял, что любая реакция приведет к немедленному видеовызову, и решил пока затаиться. Позже, перед выходом из Сети,