Ты доиграешься, босс! - Лена Лорен

делаешь, чёрт возьми? — с опаской проговариваю.

— А на что это похоже? — произносит хрипло, прохладными губами касаясь ушной раковины.

— Н-не знаю.

— А хочешь узнать?

Не успеваю ни звука издать, поскольку одним рывком Даймонд разрывает на мне трусы.

— Поняла теперь? — спрашивает, не сводя с меня потемневших глаз.

Сглотнув, я неуверенно отвечаю:

— Поняла, но как-то малоубедительно.

Хищно оскалившись, Даймонд вклинивает свое колено между моих бедер, раскрывая меня таким образом. Подхватывает под ягодицы и без каких-либо отступлений вторгается в меня. От неожиданности, от жуткой боли, пронзающей меня насквозь, я судорожно всхлипываю.

Как же больно! Что этот придурок творит? Не так... Не так все должно было быть!

Опомнившись, я стараюсь оттолкнуть от себя крепкое тело. Вырваться из его рук, но с каждым толчком тот проталкивается всё глубже и глубже в меня.

— Так убедительней? — сдавленно произносит, оставляя грубый поцелуй на моей шее.

Всего один поцелуй — и я перестаю сопротивляться. Боль уходит на второй план.

Я вдруг осознаю, что хочу этого не меньше, чем Даймонд. Даже несмотря на всю ту боль, все то напряжение, что скапливаются внутри меня.

Напряжение копилось во мне всё то долгое время, а теперь я предчувствую его освобождение.

Чувствую столь же отчетливо, как чувствую Даймонда внутри себя, как чувствую его губы на своей груди, как чувствую его грубые ладони, сжимающие ягодицы, доставляющие сладкую боль, и все то, чего раньше я никогда не могла почувствовать...

— Что это еще за херня? У тебя что, месячные? — с тревогой в голосе спрашивает. Я разлепляю глаза. Даймонд немигающим взглядом уставился на воду, где отчетливо виден небольшой сгусток крови. — Скажи, что это месячные, Дьявол!

Я поджимаю губы и медленно мотаю головой, опасаясь его реакции.

— Я девственница, — шепотом. — Во всяком случае была пару секунд назад…

Даймонд несколько напряженных мгновений пребывает в полнейшем шоке, а потом он как рявкнет:

— Чего, блядь? — резко выпускает из рук и отстраняется от меня как от прокаженной, устремляя взгляд в одну точку. На сгусток крови. — Ты так издеваешься, Макария? Это и есть твоя расплата?

— Это всего лишь кровь! — как бы я ни приближалась к Даймонду, он отплывал от меня ровно на столько же.

— В справке говорилось, что ты ведешь половую жизнь, — заторможено выговаривает.

— Извини, мне пришлось подкупить гинеколога.

— Скажи, почему я не удивлён? — скалится и, не услышав от меня ответа, отворачивается. — Оставь меня одного.

— Что произошло, не пойму? Я не стану писать на тебя заявление, не стану никому болтать, если ты этого так опасаешься, — подплываю к нему вплотную и пытаюсь привлечь на себя внимание. Ноль эмоций.

— Макария, иди отсюда, прошу! Я не в настроении, мягко выражаясь! — шумно выдыхает и снова рявкает: — Да уйди же ты, наконец!

Психанув, я пулей вылетаю из бассейна.

— Да плевать я хотела на тебя! — давлюсь комом обиды, а он даже не смотрит в мою сторону, словно я стала ему противна. — Ты уж определись в своих желаниях! Ты же ничего не можешь довести до конца! Твоё дебильное благородство у меня уже поперёк горла.

Запираюсь в дальней комнате, где ночевала вчера. Не удосужившись обтереться полотенцем, я срываю с себя лифчик, открываю ящик комода и нахожу в нем первую попавшуюся вещицу. Напяливаю на себя пахнущую свежестью футболку, ныряю в постель и, накрыв голову подушкой, мысленно проклинаю себя за слабину, которой Даймонд недостоин.

Только успеваю успокоиться, как вдруг раздается скрип петель. Дверь слегка отворяется, после чего по комнате разливается мягкий свет.

— Ну и че ты забыла у меня в комнате? — недоумевает Даймонд, стоя в проходе в одних пижамных штанах.

Так комната его? Супер!

— Ты уверен, что не ошибся дверью? — цепляюсь в одеяло, как в спасательный круг.

Он заламывает бровь и смотрит на меня, словно на дуру. Ему не хватает ещё у виска покрутить для целостности картины.

— Макария, это комната по всем признакам моя, — указывает он на футболку на мне, затем кивает на комод, откуда я взяла ее. — Гостевая комната рядом с ванной. Хотя знаешь, оставайся здесь. Я сам переночую там.

Странно. Он без каких-либо истерик выходит и аккуратно прикрывает за собой дверь.

Вот же идиотка.

Мне становится невыносимо стыдно, да так, что я начинаю ходить из угла в угол и надумывать себе план, как свалить отсюда поскорее, оставаясь незамеченной. Но план с треском проваливается. Вместо того, чтобы сбежать из этого дома, меня словно черт дергает приоткрыть дверь гостевой комнаты и бесшумно протиснуться внутрь.

— Ты решила всё же поменяться местами? — хрипло спрашивает он, чем немного пугает.

Я думала, он уже спит.

Обнаженный Даймонд лежит в постели, заведя одну руку за голову и согнув ногу в колене. Он пристально всматривается в мой силуэт.

— Нет, — выдыхаю.

Приподнимается на локте.

— Тогда в чём дело?

На цыпочках я приближаюсь к постели, а он внимательно наблюдает за каждым моим движением.

— Подумала, что тебе нужно закончить начатое.

Даймонд хмыкает, плавно поднимается с постели и заходит мне за спину.

— Подними руки, — шепчет, касаясь пальцем моего бедра, отчего по телу врассыпную устремляются мурашки.

Я покорно подчиняюсь, приподняв руки вверх. Даймонд медленно стягивает с меня футболку, оставляя полностью обнажённой.

Я не вижу его перед собой. Я лишь ощущаю его дыхание на своей коже. Приятное. Жгучее. Я лишь чувствую прикосновение его пальцев, скользящих по моим плечам, очерчивающих линию, плавно спускающихся вдоль позвоночника и притормаживающих на ягодицах.

Жаждая от него дальнейших действий, я подхватываю его свободную руку и прикладываю к своей груди.

— Дьявол, зря ты это затеяла, — тихо произносит мне на ушко, зажимая между пальцев вздыбившийся сосок.

— Почему же? — мой голос дрожит от переизбытка эмоций.

— Если ты хочешь, чтобы я выполнил твою просьбу, тебе нужно пообещать мне, что ты так же выполнишь мою, — говорит он глубоким голосом,