Три подруги и разбитое зеркало - Анастасия Солнцева

на меня.

Мы подумали об одном и том же. – А я думала, это просто легенда.

Имелось одно старое придание, в котором говорилось, что музы были созданы ведьмами как помощницы для Совета. Первые музы сопровождали его членов, куда бы те не пошли, нашептывая правильные слова, вдохновляя и даря необходимые для управления идеи. После из вдохновительниц они переросли в незаменимых посредниц и соратниц.

Двенадцать муз – по числу заседателей в главном руководящем нами органе. Совет управлял той территорией, которую когда-то давно покинули старые боги, многие из которых правили тысячелетиями, пока их подданные не восстали. И не победили. Поговаривали, что были силы, которые направляли и поддерживали бунтующих людей. Но что это были за силы осталось загадкой.

Так или иначе, старые боги ушли, а их место занял Совет, который не смогли полностью потеснить даже новые боги, пришедшие из Нового Света. Точные даты, когда это произошло уже никто и не вспомнит, но бабуля рассказывала мне, что корни нашей семьи следовало искать к западу от Европы, в землях, покинутых нами задолго до их открытия человеческими мореплавателями. Именно поэтому к новым богам Совет относился с некоторой долей пренебрежения и брезгливости, считая их не более, чем захватчиками чужих, то есть, тех, которые Совет считал своими, территорий. По большей части, он терпел новых богов и ждал, пока те ослабнут, чтобы вернуть своё. Так, Совет был лишен любого влияния на королевство моего отца, а очень хотел бы. В отличие от других, среди Старейшин не было ни одного представителя от морского народа, потому что мы проживали на своих собственных территориях, и подчинялись законам Совета только тогда и только пока находились на их земле. Как я сейчас, например.

– Именно Совет приказал Симоне поселиться в этом доме. Они следят. За тобой следят, Ди.

Ниса перевела на меня взгляд человека, не верящего в реальность происходящего.

– За ней? – и для верности ткнула в меня пальцем. – А зачем?

– Всё из-за твоего отца, – уже чуть увереннее ответила муза. – Совет боится, что такой могущественный правитель под боком рано или поздно захочет расширить границы своего королевства. И отобрать у Совета власть. Они считают твоего отца прямой угрозой себе и своим полномочиям.

Меня охватила растерянность.

– Отец никогда не стремился к подобному, – пробормотала я. – И никогда не строил захватнических планов. Зачем ему это? Его территория и так обширна – ему подвластны все водоемы. Пресные и соленые, большие и маленькие, живые и мертвые. Моря, океаны, реки – всё это его. И все, кто в них обитает тоже. Единственная причина, по которой наш дворец находится именно у этих берегов, заключается в том, что когда-то моему прапрапрадеду понравился низкий уровень солености и прохлада местных вод. А все, кто правил после него были слишком ленивыми, чтобы заниматься переносом дворца, а вместе с ним и всю морскую столицу вместе с жителями куда-то в другое место!

– Видимо, Совет уверен, что твой папаша пасется поблизости исключительно из корыстных целей, – Ниса брезгливо поморщила нос и обратилась к музе: – Они на полном серьезе думают, что старший родственник Ди отправит армию завоевывать эти земли?

– Да, – коротко махнула неаккуратной макушкой муза, чей природный лоск заметно подрастерялся за последние дни.

– Но что богу воды делать на суше? – задала резонный вопрос Ниса, мысля в очень верном направлении.

– А что сыновьям бога ветра делать под водой? – в своей привычной манере закатила муза глаза, приобретя чуть более уверенный вид. – И всё же, ни одного, ни другого это не останавливает. Они оба хотят Ди в жены. И это, кстати, тоже волнует и тревожит Совет. Они считают, что с помощью зятя-принца, не важно, которого из двух, Таллас постарается обрести дополнительные возможности. В свою очередь два брата стараются ради будущего тестя и наращивают собственные ресурсы. А их междоусобные распри не более, чем постановка для отвода глаз. Согласитесь, в этом есть некоторый резон. Ни Макс, ни Лозовский даже не пытались друг друга убить, зато изо всех сил демонстрируют взаимную ненависть. Старейшин даже не исключают возможность, что у принцессы будет не один муж. А два.

Я закашлялась.

– Что?!

– То есть, двенадцать старых хрычей напридумывали себе сказок и сами же в них поверили? – оглянулась на меня банши.

– Получается, так, – без особой убежденности откликнулась я.

Замечание подруги было резким, однако точным. В Совете Старейшин сидели, собственно, старейшины, то есть, пожилые умудренные опытом представители своего вида. По одному от каждого. Сами представители выбирались путем голосования внутри своих общин на чем-то, вроде народного собрания. Я имела весьма паршивое представление о том, как это происходило, потому что никогда не присутствовала ни на одном из таких мероприятий. Да и с Советом никогда не встречалась. В город они не приезжали, предпочитая отсиживаться в чертогах, расположенных далеко в горах и править, так сказать, на расстоянии.

Муза, словно прочитав мои мысли, проронила:

– Они сейчас здесь.

– Кто? – с чуть туповатым выражением лица уставилась на неё Ниса.

– Старейшины. Они сейчас здесь, в городе. Все двенадцать. Мне сестра сказала. Она часто сопровождает их и постоянно мотается по поручениям.

– Так, – хлопнула в ладоши Ниса. – А вот с этого момента поподробнее. Что за сестра и почему ты от нас её скрывала? И что произошло в квартире Миши? Ты вообще в курсе, что мужик в больнице?

Муза ахнула, вцепилась рукой в подоконник и попыталась подняться, но как подкошенная рухнула обратно.

– Что с ним? – её испуг, быстро переросший в ужас, выглядел очень натурально.

Но она же муза!

Насколько трудно отыграть нужные эмоции той, которая умеет ими управлять?

– Я звонила в больницу, сказали, жить будет, – недовольно буркнула Ниса, наблюдая за музой. – Но, возможно, уже не так счастливо, как прежде. Мужика кто-то основательно потрепал. То, что это была не ты, у меня даже сомнений не возникает. Из тебя боец такой же, как из аквариумной рыбки. Но кто, в таком случае, едва не упокоил крепкого молодого парня, у которого в квартире собственный спортзал?

– Я знала, – прошептала Фируса, её глаза панически забегали. – Я знала, что она может вытворить нечто подобное, но я и подумать не могла, что она…

– Хватит! – оборвала я неразборчивое бормотание. – Рассказывай нормально!

– Хорошо, – всхлипнула Руся с наворачивающими слезами. – Я расскажу. Я всё расскажу…

И она начала говорить. Сбивчиво, тяжело, быстро, порой отвлекаясь на ненужные детали и уточнения, но говорить.

А сейчас это было самым главным.

Глава 19

О том, что у неё