Первым делом самолеты! Истребитель из будущего - Александр Баренберг

Он пролистнул еще одну страницу записной книжки. Так, разработка новых авиационных боеприпасов. Смещение акцента на бомбы мощностью 50-100 килограмм и кассетные боеприпасы с возможностью подвески на универсальные бомбодержатели, которые, в свою очередь, еще надо было внедрить. С кассетными бомбами, самым эффективным противотанковым средством, как раз было не очень. Планировалось два типа – 2,5 килограммовые ПТАБы с кумулятивной боеголовкой и ампулы с новой зажигательной смесью. Саму конструкцию уже разработали и испытали, но вот начинка еще далеко не готова. А ведь пора уже начинать серийное производство и отработку применения пилотами строевых частей. Иначе можем и не успеть до войны. И вообще, боеприпасы – больная тема. Не зря для руководства их производством выделили отдельный наркомат.

Андрей перевернул страницу. Вот еще интересная задача – организация производства стекловолокна и стеклопластика. Воронову приходилось одно время плотно работать с этими материалами и он был хорошо знаком с техникой их производства и историей создания. Теперь надо спланировать поездку на завод в Гусь-Хрустальный, где и так уже проводили опыты в этом направлении. Посмотреть ситуацию на месте, составить список недостающего оборудования и закупить его за границей. Получить стекловолокно, в принципе, уже сейчас не проблема, вопрос только в отработке технологии массового производства. А вот со стеклопластиком сложнее. Нужен материал для связующей матрицы, на основе специальных смол. Да и технологии формовки и просушки таят в себе немало подводных камней и требуют многих экспериментов. Но овчинка стоит выделки – применений у этих материалов море, особенно в военной технике.

Вообще, новыми материалами стоит заняться поплотнее. Поле деятельности тут обширное. Разные типы пластмасс, алюминиево-магнивые сплавы, получение титана. Но все это попозже, когда будет больше свободного времени. Ведь и так почти ежедневно приходится встречаться с Рычаговым, вырабатывая инструкции и наставления по боевому применению авиации, выезжая на полигоны для их экспериментальной проверки, а также посещая авиазаводы для контроля состояния дел на производстве. Начальник Главного Управления ВВС был твердо настроен прижать хвост хваленому Люфтваффе и уже просто достал Андрея, требуя вспомнить побольше деталей еще не начавшейся здесь войны. "Где там прижать хвост!" — пожимал плечами более реально смотрящий на вещи Воронов. "Хотя бы поначалу не допустить их тотального превосходства в воздухе и прикрыть наземные части".

И все это помимо дополнительного поручения, возложенного на Андрея Вождем – составления независимого мнения по проблемам и трениям, постоянно возникающим между различными наркоматами и организациями. Только казалось, что все работает, как часы. На самом деле любой руководитель тянул одеяло на себя, являясь при этом вполне ответственным и болеющим за дело человеком. Просто дело каждый видел со своей колокольни. Жесткий контроль со стороны Сталина и его авторитет приводили к тому, что любая мало-мальски значимая проблема, по которой существовали разногласия, выносилась на его суд. Тот, при всей разносторонности своих знаний и умении быстро вникать в суть вещей, все же далеко не всегда мог составить верное мнение о решении дела, особенно в областях, требующих специфических познаний. Поэтому он обычно поручал членам Политбюро, ответственным за данное направление, разобраться и дать независимую рекомендацию по решению вопроса в пользу одной или другой спорящей стороны. Те же, за исключением, пожалуй, только Молотова и Берии, опасаясь не попасть в "колею", лезли из кожи вон, чтобы узнать предварительную позицию Сталина по вопросу. Так что образовывался замкнутый круг. Полученная таким методом "рекомендация" приводила к укреплению уверенности Вождя в своей способности компетентно решить практически любой вопрос, что часто приводило к ошибкам. Хотя Сталин и пытался сохранять объективность, с такими "помощниками" это становилось все труднее и труднее. Андрей, в одной из бесед обратил на это его внимание, подкрепив свои доводы несколькими примерами, вычитанными в воспоминаниях государственных деятелей. Сталин не очень охотно, но согласился, что такое явление имеет место быть и сразу же предложил Воронову самому вникать во все спорные вопросы, отметая его возражения о некомпетентности в большинстве вопросов: "Не сможете в чем-то разобраться – так мне и скажете. Я вас знаю – стесняться не будете." Теперь приходилось разбираться в абсолютно не интересующих его, большей частью бюрократических делах. Правда, Воронов убедил Вождя ограничить круг вопросов армией и оборонной промышленностью.

А ведь еще надо было два-три раза в неделю выкраивать время для поездок на испытательный аэродром. За последние полтора месяца Андрей заметно продвинулся в освоении летного дела. Пару занятий назад Галлай выпустил его в первый самостоятельный полет на У-2. Теперь Воронов начинал осваивать гораздо более сложный УТИ-4, представлявший собой не что иное, как двухместный учебно-тренировочный вариант истребителя И-16.

Зазвонил внутренний телефон:

— Товарищ Сталин попросил вас зайти к нему, — раздался в трубке голос Поскребышева. Тот всегда предпочитал пользоваться телефоном, хотя сидел в соседнем помещении и мог просто позвать.

Андрей вышел в приемную, кивнув бессменному секретарю Вождя, восседавшему на своем обычном месте под фотографией Сталина в буденновском шлеме времен обороны Царицына. Тот явно еще не собирался уходить домой, как и все руководящие работники подстраиваясь под режим работы Сталина, задерживавшегося обычно в своем кабинете до двух часов ночи. У Воронова такой режим проблем не вызывал – он сам был типичной "совой".

Андрей застал Сталина стоящим у стола и выколачивающим трубку о край пепельницы.

— Садитесь, товарищ Воронов, — пригласил тот.

Вождь, против обыкновения, выглядел несколько взволнованным, но начал издалека:

— Как продвигаются дела с закупками оборудования за рубежом и обеспечением его подготовленными кадрами?

— Американцы подтвердили список требуемого оборудования, за исключением нескольких позиций, — доложил Андрей, понимая, что это Сталину уже наверняка известно и вопрос являлся, скорее всего, контрольным. Впрочем, у Воронова было кое-что интересное в загашнике.

— Первые поставки ожидаются в конце ноября. Мы готовим дополнительные заказы. Кроме того, наши представители в вишистской Франции достигли предварительной договоренности о закупках некоторого количества простаивающего на их заводах промышленного оборудования. Его можно будет доставить в кратчайшие сроки.

— А разве немцы не загрузили их своими заказами? — удивился Сталин.

— В том-то и дело, что пока еще нет! Потребности немецкой армии не так уж велики сейчас, когда Вермахт практически не ведет сухопутную кампанию. И германские промышленники, опасаясь снижения доходов, фактически блокируют раздачу заказов заводам оккупированных или подконтрольных Рейху стран. Так что промышленность "независимой" Франции сейчас большей частью простаивает и уровень безработицы высокий. Чем, кстати, можно воспользоваться для найма квалифицированной рабочей силы. Я сначала думал попытаться нанять персонал в США, но там-то как раз промышленность на подъеме, зарплаты высокие – мы разоримся, если будем их нанимать. Сейчас не период Великой Депрессии, когда много американских специалистов работало у нас за разумные деньги. Французам же, в нынешней обстановке, можно будет платить гораздо меньше, а после начала войны – и вообще, на общих основаниях. Деваться им все равно будет некуда.

Сталину идея явно понравилась:

— Неплохое предложение! Но согласится ли на это правительство Петэна и контролирующие его немцы?

— Петэну это абсолютно безразлично и даже выгодно, лишние деньги ему сейчас не повредят, а немцы вряд ли могут помешать. Формально-то Франция независима, а с Германией у нас якобы дружба. Да и не решатся немцы нас сейчас сильно злить, чтобы не спугнуть раньше времени. Кстати, они приняли наше предложение по обмену группами населения. Правда, размеры этого обмена невелики.

— Знаю, мне доложили. Но есть другая проблема – некоторые наши организации докладывают об участившихся задержках поставок немецкой техники в соответствии с торговым договором.

— Да, они уже начали потихоньку вставлять нам палки в колеса, — подтвердил Андрей. — Но мы и сами пересмотрели ассортимент поставок. В старом слишком сильный уклон был на судостроительную область, которая нам не критична. Сейчас нам больше нужны станки и у меня есть идея, как обойти немецкие задержки.

Воронов объяснил Вождю, как именно он собирается это сделать. Тот удивленно поднял брови: