Кортни. 1-13 (СИ) - Смит Уилбур

— Можете нам помочь, — один из санитаров заметил их форму, и Сантэн встряхнулась, приходя в себя.

Она быстро повернулась к водителю-зулусу.

— Я найду твоего отца Мбежане.

— Мбежане!

Сангане довольно улыбнулся: она правильно назвала имя.

— И передам ему твое послание.

— Иди с миром, маленькая леди.

Сантэн пожала ему руку, потом выхватила у него свой саквояж и вслед за Анной приступила к своим новым обязанностям.

Погрузка шла всю ночь, и только когда незадолго до рассвета она закончилась, у них появилась возможность найти отведенную им каюту.

Старшим медицинским офицером оказался мрачный майор, и было ясно, что ему спустили определенные указания с самого верха.

— Где вас носит? — спросил он, когда Сантэн явилась к нему в каюту. — Я жду вас со вчерашнего полудня. Отплываем через два часа.

— Я здесь со вчерашнего полудня. Помогала доктору Соломону на палубе «С».

— Надо было доложиться мне, — холодно сказал он. — Вы не можете бродить по кораблю где вздумается. Я отвечаю перед генералом… — он замолчал и сменил тему. — К тому же палуба «С» для других чинов.

В последнее время Сантэн стала гораздо лучше владеть английским, но отдельные термины все еще не понимала.

— Для других чинов, не для офицеров. Отныне вы будете работать только с офицерами. Нижние палубы для вас закрыты, закрыты, — медленно повторил он, словно разговаривал с отсталым ребенком. — Я ясно выразился?

Сантэн устала и не привыкла к такому обращению.

— Людям внизу больно так же, как офицерам, — яростно ответила она. — Они теряют кровь и умирают так же, как офицеры.

Майор моргнул и откинулся в кресле.

У него дочь одних лет с этой французской потаскушкой, но она не посмела бы так ответить.

— Вижу, юная леди, вы станете для нас сущим наказанием, — зловеще сказал он. — Мне с самого начала не нравилась мысль о женщинах на борту. Я знал, что от этого будут одни неприятности. Ну, слушайте. Разместитесь в каюте напротив моей, — он показал за раскрытую дверь. — Явитесь к доктору Стюарту и будете выполнять его приказы. Питаться будете в офицерской столовой. Нижние палубы для вас закрыты. Я ожидаю от вас приличного поведения, и будьте уверены: не спущу с вас глаз.

После такого нелюбезного приема каюта, которую отвели Сантэн и Анне, стала для них приятным сюрпризом, и Сантэн опять заподозрила влияние генерала Шона Кортни. Им отвели каюту не с койками в два яруса, а с двумя отдельными кроватями, небольшой гостиной с диваном, креслами и письменным столом, с отдельным душем и туалетом. Все это было со вкусом подобранных осенних тонов.

Сантэн прыгнула на кровать, легла на подушки и блаженно вздохнула.

— Анна, я слишком устала, чтобы раздеваться.

— Немедленно в ночную рубашку, — приказала Анна. — И не забудь почистить зубы.

* * *

Их разбудил тревожный звон колокола, свистки и хлопанье дверей. Корабль шел, вибрируя от работы двигателей; пахло океаном.

После первых мгновений паники они узнали от корабельного стюарда, что это учебная тревога. Торопливо одевшись и натянув спасательные жилеты, они заняли свои места согласно боевому расписанию.

Корабль только что миновал волнорез и выходил в пролив. Было туманное серое утро, дул сильный ветер. Все с облегчением вздохнули, когда объявили об окончании тревоги и в столовой первого класса, переделанной в офицерскую кают-компанию для ходячих раненых, подали завтрак.

Появление Сантэн вызвало всеобщее оживление.

Мало кто из офицеров знал о присутствии на борту красивой молодой девушки, и теперь им трудно было скрыть свою радость. Начались споры из-за места за столом, но очень скоро первый помощник, благо капитан еще был на мостике, использовал свое положение, и Сантэн оказалась по правую руку от него, в окружении десятка внимательных, заботливых джентльменов, а Анна сидела напротив и смотрела сердито, как сторожевой бульдог.

Офицеры корабля все были из Англии, но пациенты из колоний, потому что «Протеа Касл», обогнув мыс Доброй Надежды, направлялся дальше на восток. Неподалеку от Сантэн сидели потерявший руку капитан легкой кавалерии из Австралии, двое новозеландцев (один с пиратской повязкой на месте отсутствующего глаза, другой с не менее пиратской деревянной ногой, как у Джона Сильвера), молодой родезиец по имени Джонатан Баллантайн, заслуживший Военный крест в битве на Сомме ценой пулеметной очереди в живот, и другие молодые энергичные люди, потерявшие различные части тела.

Они дружно угощали Сантэн едой из буфета.

— Нет, нет, я не могу есть ваши большие английские завтраки, я стану толстой и безобразной, как свинья.

Щеки ее горели. Война началась, когда Сантэн едва исполнилось четырнадцать, все молодые мужчины исчезли, и радость, вызванная такой толпой поклонников, была для нее внове.

Старший медицинский офицер сердито посматривал на нее от капитанского стола, но Сантэн — чтобы позлить его и для собственного удовольствия — старалась быть любезной с молодыми людьми. И хотя угрызалась совестью, что не вполне верна Майклу, утешала себя: «Это мой долг, они мои пациенты. Сестра должна быть внимательна к пациентам».

И она улыбалась им, смеялась, а они трогательно оспаривали друг у друга ее внимание, старались оказать ей мелкие услуги и отвечать на ее вопросы.

— Почему мы плывем не под охраной? — спросила она. — Разве не опасно плыть по проливу en plein soleil — при дневном свете? Я слышала о «Реве».

«Реву» — английское госпитальное судно с тремястами ранеными на борту — 4 января этого года торпедировала в проливе у Бристоля немецкая подводная лодка.

К счастью, всех удалось эвакуировать с корабля, погибли только три человека, но антинемецкая пропаганда ухватилась за этот случай. В общественных местах повсюду были развешаны плакаты: «Что красная тряпка для быка, то красный крест для немца», а ниже красочное описание совершенного преступления.

Вопрос Сантэн вызвал оживленный спор за обеденным столом.

— «Рева» была торпедирована ночью, — высказал разумное соображение Джонатан Баллантайн. — Командир подводной лодки, вероятно, не увидел красный крест.

— Да послушайте! Эти парни с подводных лодок — настоящие мясники…

— Не согласен. Они обычные люди, такие же, как вы и я.

— Капитан этого корабля, очевидно, тоже в это верит, поэтому мы проходим самую опасную часть пролива днем, чтобы на подводной лодке хорошо разглядели наши красные кресты. Думаю, увидев, кто мы, они оставят нас в покое.

— Вздор! Эти проклятые гунны готовы торпедировать собственную тещу!

— Я тоже, кстати.

— Корабль идет со скоростью двадцать два узла, — успокаивал Сантэн первый помощник. — А подводная лодка при погружении способна всего на семь узлов. Чтобы у нее была возможность в нас выстрелить, она должна находиться точно на нашем пути. Вероятность один к миллиону, мисс, не волнуйтесь и наслаждайтесь плаванием.

Когда Сантэн встала из-за стола, к ней подошел высокий молодой врач с покатыми плечами, слегка похожий в очках в стальной оправе на ученого.

— Я доктор Арчибальд Стюарт, сестра де Тири. Майор Райт отдал вас в мое распоряжение.

Новое обращение понравилось Сантэн. «Сестра де Тири» звучало очень профессионально. Однако она не была уверена, что ей нравится быть в чьем-то распоряжении.

— У вас есть медицинская или сестринская подготовка? — продолжал доктор Стюарт, и понравился Сантэн уже меньше, поскольку в первые же несколько секунд разоблачил ее перед новыми поклонниками. Она отрицательно покачала головой, стараясь сделать свое признание менее заметным, но он безжалостно продолжал:

— Я так и думал. — Несколько секунд он с сомнением разглядывал ее и только тут, по-видимому, заметил ее замешательство. — Но это неважно: главная задача сестры — поддерживать в пациентах бодрость. Судя по тому немногому, что я видел, это у вас хорошо получается. Думаю, мы сделаем вас главным бодрящим средством, но только на палубе «А». Строгий приказ майора Райта. Только палуба «А».