Код от чужой жизни - Евгения Грановская

Беклищев чуть прищурил тяжелые веки и проговорил:

– Знаете, какой главный враг у трейдера?

– Какой?

Сергей Анатольевич выдержал паузу и сказал:

– Жадность.

– Это второй его враг, – сказала Рита. – А первый и самый главный – трусость.

Глаза Беклищева вспыхнули недобрым огоньком, в лице появилось что-то упрямо-бульдожье.

– Значит, так, – сказал он. – Про инсайдерскую информацию забудьте. Я не хочу попасть под расследование и лишиться деловой репутации, денег и свободы. Это первое. А второе… О том, как нам тут работать, буду думать я. И правила буду придумывать я. Если вам не нравится эта ситуация – ищите себе другую работу.

– Простите, – сказала Рита, опустив взгляд. – Я вела себя слишком…

– Дерзко и нагло, – договорил за нее Беклищев. И добавил холодно: – Если у вас все, вы свободны.

Выйдя из приемной Беклищева в коридор и закрыв за собой дверь, Рита в сердцах проговорила:

– Трусливый лузер.

– Это вы про нашего босса? – услышала она голос Глеба Черных.

Рита повернула голову – Глеб стоял в двух шагах от нее, высокий, красивый, лощеный, как породистый конь, с холодной полуусмешкой на порочных надменных губах.

– Глеб Геннадьевич, у вас удивительный талант появляться не вовремя, – с досадой произнесла Рита.

– Это вам только кажется, – возразил Глеб. – То, что «не вовремя» для вас – вовремя для меня. Вот как сейчас. Подошел к кабинету босса вовремя – и узнал много интересного.

Рита посмотрела ему в глаза и увидела в них блеск, который ей совершенно не понравился. Сукин сын очевидно ненавидит ее. И очевидно не упустит шанса ей навредить. Хотя бы потому, что через месяц, максимум – два, Рита намерена занять его место, и он прекрасно это понимает. Почувствовав вскипающую ярость в душе, Рита холодно и угрожающе проговорила:

– Осторожнее, Черных. Осторожнее.

– Я всегда осторожен, Маргарита Алексеевна, – сказал Глеб. – А вот вам и впрямь следует вести себя чуть менее дерзко. А иначе…

Он замолчал, глядя на нее взглядом, в котором было больше ненависти, чем презрения.

– А иначе что? – спокойно уточнила Рита.

– А иначе вам будет очень и очень неуютно в нашем дружном коллективе. Я четко выразился?

– Четче некуда, – сказала Рита.

– Вот и хорошо. Зайдите ко мне через час, надо обсудить аналитическую записку по азиатским рынкам. И постарайтесь не опаздывать.

Он отвернулся и зашагал по коридору прочь. Глядя ему в спину, Рита вдруг со всей отчетливостью поняла, что сможет добиться своей цели только тогда, когда перестанет слушаться всех этих местных больших и маленьких боссов и начнет делать то, что считает нужным. И если для того, чтобы осуществить свою мечту, ей придется пожертвовать Беклищевым и его прихлебателями, она должна это сделать. Потому что она умнее, удачливее и лучше их всех, вместе взятых.

И тянуть с этим не стоит. Ведь годы идут, и ей скоро стукнет тридцать три. Слишком много времени потеряно. А значит, надо действовать без промедлений.

…Вечером, возвращаясь с работы домой, Рита зашла в книжный магазин и купила несколько учебников и пособий для программистов и инженеров-электронщиков, а к ним добавила хрестоматию по физике и научно-популярную книжку про электромагнитные волны.

3

Генерал Кальпиди сидел за столом в своем кабинете и смотрел на экран ноутбука. Он был бледен, морщины на лбу и под глазами стали еще резче, а на осунувшемся, усталом лице застыло выражение непреходящей боли. В последние дни голова у генерала болела не переставая. Таблетки и инъекции лишь немного притупляли боль. К тому же после побега профессора Старостина он постоянно пребывал в дурном расположении духа.

– Включай, – сказала генерал своему помощнику слабым голосом.

Помощник, стоявший возле стола, протянул руку к ноутбуку и нажал на клавишу «пуск».

– Мы пропустили запись с видеокамеры через фильтры, – прокомментировал он. – Изображение стало немного четче.

Некоторое время генерал Кальпиди, стараясь не шевелить головой, смотрел на экран ноутбука, где светлая машина сбивала с ног человека, идущего по пешеходному переходу. Человек падал на асфальт, выронив что-то из рук. Из машины выскакивал другой человек и садился рядом с первым.

– Это ты называешь четкой картинкой? – с досадой произнес генерал.

– Мы сделали все, что могли, – оправдываясь, сказал помощник. – Видеокамера была слишком далеко от места происшествия.

– Черт… – раздраженно проговорил генерал.

Он нажал на паузу и, болезненно скривившись, прикрыл глаза. Затем тихо прошептал:

– Боясь расплескать, проношу головную боль… В сером свете зимнего полдня…

Генерал замолчал. Помощник посмотрел на его желтовато-бледное, оцепенелое от боли лицо, похожее на лицо мумии, и осторожно сказал:

– Мы провели большую работу, и у нас уже есть список подозреваемых. Вот он.

Помощник положил на стол несколько листков бумаги. Генерал открыл глаза и, по-прежнему стараясь не шевелить головой, опустил взгляд на листки. Взял их худыми, подрагивающими пальцами, быстро просмотрел.

– Сто пятьдесят имен? – с еще больше досадой произнес он.

– Мы старались никого не пропустить, – сказал помощник.

Генерал снова скользнул взглядом по списку, выхватив из него взглядом несколько имен.

Ашкенази Александр Иосифович

Банщикова Ирина Константиновна

Дергунов Андрей Михайлович

Малахова Светлана Игоревна

Суханкина Маргарита Алексеевна…

Генерал снова поморщился и бросил листки на стол.

– Необходимо сузить круг поисков, – сухо проговорил он. Бросил взгляд на застывшую картинку на экране монитора и добавил: – Оставьте только женщин.

– Запись с видеокамеры была слишком нечеткой, – с сомнением произнес помощник. – Мы не уверены до конца, женщина это была или…

– Выполнять, – тихо произнес генерал, осторожно откинулся на спинку кресла и облегченно перевел дух.

– Слушаюсь, – отчеканил помощник.

– Да, и держите лабораторию наготове, – сказал генерал Кальпиди. – Пусть врачи и лаборанты постоянно там дежурят. Объект может прибыть в любой момент. И нужно, чтобы они были готовы провести операцию по гематокризу.

– Я распоряжусь, – сказал помощник. – Что-нибудь еще, Константин Олегович?

– Нет. Иди.

Помощник кивнул, повернулся и быстро вышел из кабинета. Генерал Кальпиди посмотрел на свои руки, лежащие на столе. Они были худые, перевитые голубоватыми венами, с длинными узловатыми пальцами. Генерал медленно сжал кулаки. Затем перевел взгляд на листки бумаги, которые все еще лежали на столе.

Листки с легким шелестом поднялись в воздух. Некоторое время, подчиняясь взгляду генерала Кальпиди, они медленно кружились в воздухе, сложившись в подобие белого цветка. Генерал чуть прищурил веки, взгляд его блеснул яростным, холодным блеском – белый цветок, зависший в воздухе, задрожал, а затем взорвался белым салютом и осыпался на черную столешницу белыми хлопьями снега.

Генерал Кальпиди, по-прежнему не двигая головой, скосил взгляд на стеллаж. Там, среди книг, стояла старинная икона Иисуса Христа Вседержителя.

– Неужели… – тихо проговорил генерал. Запнулся и повторил с болью, досадой и горечью в голосе: – Неужели ТЫ допустишь, чтобы и эта способность умерла вместе со мной?

Ответа не последовало.

Генерал вздохнул. Опустил глаза, медленно открыл верхний ящик стола и достал из него шприц и ампулу с обезболивающим препаратом. Потом осторожно смахнул со стола обрывки бумаги и положил шприц и ампулу на стол. Один из клочков прилип к его ладони. Генерал поднял руку к глазам. На клочке бумаги было имя из списка.

– Маргарита… – тихо прочел генерал Кальпиди. Усмехнулся и, вытянув сухие губы трубочкой, сдул обрывок бумаги со своей руки.

4

Рита швырнула норковую шубку на руки Виктору, разулась и проговорила усталым голосом:

– Вить, сделай мне чаю, пожалуйста.

Виктор повесил ее шубку на вешалку, повернулся к ней и сказал серьезным, чуть напряженным голосом:

– Рита, нам надо поговорить.

– Поговорим завтра. Я устала.

Она взяла сумку с книгами и двинулась в комнату. Виктор попытался запротестовать:

– Но…

– Завтра, Витя, завтра! – раздраженно сказала она.

Прошла мимо него, но вдруг остановилась, повернула голову и сказала примирительно:

– Прости, что повысила голос, но я действительно устала. Мне еще всю ночь над учебниками корпеть.

– Конечно. – Виктор утрированно улыбнулся. – Разумеется. Само собой. Кто-то ведь в этой квартире должен зарабатывать деньги.

Рита пристально посмотрела на Виктора и чуть прищурилась.

– Я так никогда не говорила, – сказала она.

– Да, но наверняка думала. – Виктор не отвел взгляд. – Ты ведь все время думаешь о деньгах. Разве не так?

– Виктор, ты несешь ерунду, – едва сдерживая раздражение, проговорила Рита. – А теперь сделай мне, пожалуйста, чаю.