Бесчувственные сердца (ЛП) - Слоан Харпер

— Ты назвала своих котов в честь героев сериала «Офис»?

Мои щёки пылают, но я не обращаю на это внимания.

— Ну и что с того?

— Это мило, — бормочет он с лёгкой улыбкой на восхитительных губах, всё ещё почесывая Дуайта.

— Он никого не любит, — говорю я Торну, кивая головой в сторону кота, который захватил всё внимание, и стараюсь не ревновать к этому злобному зверю.

— Но я — не никто.

Мои щёки снова пылают, на этот раз не от смущения.

— Тебе нужно их покормить? — спрашивает Торн.

— Да, — я начинаю сбрасывать одеяло с колен, отодвигаясь на другую сторону и оставляя тепло, которое создали наши тела.

Я опускаю обе ноги на пол и останавливаюсь, когда слышу низкое рычание, исходящее от Торна. Оглянувшись через плечо, я вижу, что он смотрит уже не на Дуайта, который прекрасно понимает, что потерял своего нового раба, а прямо на мои ноги.

— Что?

— Прошлой ночью было темно. Я не видел, насколько короткая эта штука. И не было даже немного света, падающего из окна, который позволил бы мне увидеть, насколько она прозрачна, — его взгляд скользит по моему телу к лицу, обжигая меня и зажигая огонь в моём теле. — Наверное, стоит пойти покормить котов, пока они не пропустили завтрак.

Я вскакиваю, затем спешу через весь дом на кухню. Поставив на стол две миски, я начинаю раскладывать еду. Когда звук накладывания корма эхом разносится по дому, Дуайт рысью забегает на кухню с самодовольным выражением морды из-за того, что его раб-человек подарил ему нового крестьянина, а сам готовит для него пир.

Джим, всё ещё прислушивающийся ко звукам кормёжки, но привыкший везде следовать за своим большим братом, идёт по горячим следам. Я жду, пока оба кота не приступят к своему завтраку, прежде чем развернуться и пойти обратно в спальню.

Когда я вхожу, Торн уже снова в постели. Простыня прикрывает его по пояс, а спина прислонена к изголовью кровати. Его глаза скользят по моему телу, когда я подхожу к пустой стороне кровати и откидываю простыню, чтобы забраться обратно в постель. Он поднимает руку, освобождая мне место, и обнимает меня за плечи. Как только я приближаюсь к нему, то он сразу притягивает меня к своему тёплому телу.

— День за днём? — говорит он мне на ухо.

— Мне нравится, как мы проводим наши дни, но я готова дать тебе больше, Торн, — признаюсь я, нуждаясь в том, чтобы он понял без слов то, что я пытаюсь сказать.

— Наконец-то, — странно говорит он.

— Что? — я поворачиваюсь и смотрю на него снизу вверх, положив голову ему на плечо.

Он смотрит вниз и подмигивает — долбанное подмигивание. Кто этот мужчина, с которым я проснулась?

— Прости, что сбежала, — говорю я, наверное, в тысячный раз.

— Я всё понимаю, Ари. В конце концов, всё получилось, так что перестань себя из-за этого корить.

Я начинаю водить пальцем по его прессу, лениво обводя контуры глубоко очерченных мышц. Путь моего пальца отклоняется, чтобы проследовать по случайной линии татуировки.

— Мне очень жаль.

Он издаёт странный звук, напрягая руку, но молчит.

— Знаю, что говорила это раньше. Знаю, что ты не держишь на меня зла, но я так же понимаю, что ты всё ещё ждёшь, когда я расскажу тебе, почему я сбежала.

— Я терпеливый человек.

На этот раз смеюсь я.

— Ты какой угодно, Торн Эванс, но только не терпеливый.

— Ты удивишься насколько.

Я знаю, что он имеет в виду. Как бы мне ни хотелось обсудить секс, к которому мне хочется перейти, мне нужно это выяснить.

— Я была не в лучшем состоянии. Даже если бы осталась до того, как ты не проснулся, всё закончилось бы точно так же.

Он двигает нас, поднимая меня и пересаживая к себе на колени. Его руки опускаются с моей талии и ложатся на бёдра.

— Поделись со мной, детка, — бормочет он, пристально смотря в мои глаза.

От меня не ускользает тот факт, что он инстинктивно придвинул меня ближе, когда стало ясно, куда ведёт этот разговор.

— Когда я проснулась, я была немного напугана. Как ты знаешь, ты был первым мужчиной, с которым я сблизилась за долгое время. Я не знала, что произойдёт после такой бурной ночи, и если честно, думаю, я боялась, что ты проснёшься и будешь вести себя так, будто ничего особенного не случилось, в то время как для меня это означало всё.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Его глаза расширяются, грудь движется намного быстрее, дыхание ускоряется.

— Я как раз искала свою одежду, когда зазвонил телефон. Не желая тебя будить, я ответила, не глядя, на экран, — я смотрю на его губы и замираю, когда вижу, как они тонко сжимаются.

Я делаю глубокий вдох, смотрю ему в глаза и продолжаю:

— Моя сестра является одной из тех, от кого я не принимала звонки уже лет пять, и ей было что сказать. Сказать то, что она обычно оставляет на моих автоответчиках, а я удаляю, прежде чем услышу слишком много. Думаю, что была в шоке из-за того, что ответила случайно тому, кого не хотела слышать. Из-за шока мне не удалось повесить трубку. Она затронула темы, от которых я чувствовала боль с тех пор, как умерли наши родители... и то, что произошло в течение нескольких дней после их смерти. Дело в том, что я уже испугалась своих чувств к тебе еще до того, как она позвонила. Не знаю, что бы случилось, если бы я осталась, но знаю, что если бы ты увидел меня после её звонка, это не было бы привлекательным зрелищем.

— Не хочу сказать, что меня это не заботит, особенно после того, как ты мне всё это рассказала, но мне показалось, ты говорила, что потеряла сестру? У тебя их больше одной?

Я отрицательно качаю головой:

— Может, я и не потеряла её, как потеряла родителей, но... она ушла, несмотря ни на что, после того, что случилось.

— Объясни, — приказывает он, успокаивающе водя большими пальцами по моим ногам. Подбадривая меня. Молча поддерживая меня. Это придаёт мне смелости продолжать.

— Это то, вокруг чего мы топтались, пока наслаждались нашими днями, проведенными вместе. Ты ведь это понимаешь, да?

Морщинки исчезают с его лица, губы дёргаются, и он кивает.

Мои пальцы танцуют по его тёплой коже, и волосы на его груди щекочут подушечки. Моё сердце колотится, зная, что я собираюсь позволить ему пройти до того места, к которому я подпускала только Пайпер в тот день, когда мой мир начал рушиться вокруг меня.

— За три недели до того дня, когда я должна была выйти замуж… — я замолкаю, когда гнев появляется на его лице.

— Я знаю, тебе нелегко говорить мне это, Ари. Но не позволяй ревности, которую мне сложно скрыть, удержать тебя от того, чтобы впустить меня полностью.

Я киваю. Он понятия не имеет, какой подарок только что мне преподнёс, но я знаю, что он так же далёк от меня, как и я от него. Особенно если он злится, просто думая, что я чуть не вышла замуж за другого.

— Ари, — настаивает он.

— Да, извини. Итак, прошло три недели с того дня, когда я застала свою сестру в постели с моим женихом. Они увидели меня, но не остановились. Иногда я вижу это во сне так же ясно, как в тот день, когда это случилось, — я качаю головой, не обращая внимания на гнев, который снова появляется на его лице. — Если бы не эти нежелательные воспоминания о том моменте, не думаю, что чётко помнила то, что произошло потом. Я не всё помню. Честно говоря, думаю, что заблокировала это. Единственное, что помню, это то, что они не остановились. У меня никогда не было проблем с этим воспоминанием, но именно то, насколько дико они выглядели, когда я поймала их, пробирается в мою память. По-моему, им это понравилось. Хотели ли они, чтобы их поймали, я не знаю, но когда они... Я никогда не забуду звуки, которые он издал после этого. Я просто стояла в шоке, пока моё сердце разрывалось. Просто стояла, пока слёзы жгли мои щёки, я даже не пошевелилась, когда он оттолкнул её и вылез из кровати. Знаешь, что он сказал, когда подошёл к двери, где я стояла?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Раздаётся глухое ворчание, живот Торна сжимается от этого звука.

— Что? — спрашивает он, стиснув зубы и плотно сжав челюсти.