Пороховой погреб Европы - А Задохин

В состав созданного в конце 1918 года Королевства сербов, хорватов и словенцев вошли не все территории, населенные югославянами. Новое государство имело территориальные претензии ко всем своим соседям, кроме Греции. Нерешенными были споры с Венгрией, Румынией, Албанией и Болгарией (македонский вопрос никто с повестки дня не снимал).

Наиболее острыми были итало-югославские и австро-югославские противоречия. Италия, основываясь на секретных статьях Лондонского договора 1915 года, оккупировала часть Далмации, Истрию и Триест. В составе Австрии остались исторические словенские земли - Каринтия и Южная Штирия. Урегулирование этих споров было одной из главных забот внешней политики молодого государства.

Решение их во многом осложнялось позицией держав Антанты. Англия, Франция и США не торопились с признанием югославского государства. На Парижской мирной конференции делегация Королевства сербов, хорватов и словенцев пыталась поднять вопрос об урегулировании территориальных споров с Австрией и Италией, но поддержки не получила.

Вопрос о государственных границах Королевства сербов, хорватов и словенцев был частично урегулирован только в сентябре на международной конференции, созванной в связи с подписанием мирного договора с Австрией. Тогда была решена проблема демаркации австро-югославской границы, а окончательно территориальный спор королевства с Австрией был урегулирован в 1920 году, когда в Словенской Каринтии, на которую претендовало королевство, под контролем представителей Антанты был проведен плебисцит по вопросу о ее государственной принадлежности. Большинство населения этой зоны, где преобладали словенцы, высказалось все же за сохранение Каринтии в составе Австрии.

27 ноября 1919 года страны Антанты подписали Нейиский мирный договор с Болгарией. По этому договору была установлена граница Королевства сербов, хорватов и словенцев с Болгарией, причем к королевству отошла часть болгарской территории площадью 2566 квадратных километров, на которой преобладало болгарское население.

В течение 1919-1920 годов королевство урегулировало пограничные споры с Грецией и Румынией. Гораздо труднее разрешился итало-югославский спор. Только под давлением Англии, Франции и США Королевство сербов, хорватов и словенцев пошло на переговоры с Римом. 12 ноября 1920 года в Рапалло был подписан итало-югославский договор, по которому Италия отказывалась от своих претензий на Далмацию. В то же время в состав Италии вошли города Триест, Пула, полуостров Истрия и несколько островов на Адриатике территории, которые югославы считали своими. Относительно хорватского города-порта Риеки (Фиуме), оккупированного Италией, стороны пошли на компромисс, признав Фиуме с округой независимым государством. Эти условия Раппальского договора, фактически навязанные великими державами, не удовлетворили ни Италию, ни Югославию - и спорные вопросы, формально решенные, продолжали осложнять итало-югославские отношения.

Территориальные споры Королевства с Венгрией были урегулированы в рамках Трианонского договора 1920 года, которым, в частности, определялась венгеро-югославская граница.

В 1920 году Югославия, Чехословакия и Румыния образовали военно-политический блок, получивший название Малой Антанты. Формально новый блок был направлен против Венгрии, но Франция, которая стояла за спиной Малой Антанты, рассматривала этот военный блок как важный инструмент своего влияния на Балканах. В результате Малая Антанта приобрела ярко выраженную антисоветскую направленность.

Политическая зависимость Югославии от стран Антанты, и прежде всего Франции, дополнялась зависимостью экономической. С начала 1920-х годов Франция, Англия и США установили контроль над рядом секторов югославской экономики, прежде всего финансовым и сырьевым.

Отношение единого югославянского государства, которым управляла сербская олигархия, к Советскому Союзу было подчеркнуто враждебным. Добившись "объединения и освобождения", сербская правящая верхушка утратила интерес к своему некогда великому союзнику. К тому же правящие круги королевства опасались экспорта революции из России, тем более что почва под революционными настроениями в Югославии была, и весьма солидная. Поэтому королевское правительство в межвоенный период воздерживалось от любых контактов с СССР. Дипломатические отношения с Советским Союзом Югославия установила последней из стран Европы - только в июне 1940 года.

Зато в Югославии нашли приют множество эмигрантов из России, среди которых было большое количество научной интеллигенции. Этот шаг Белграда был во многом вызван сугубо прагматичными интересами: нищая, разоренная войной Сербия, в которой человек с высшим образованием был редкостью, получила в свое распоряжение ценнейшие научные кадры Российской империи. Благодаря этому в короткий срок Югославии удалось добиться существенного укрепления высшей школы, где русские приват-доценты и профессора готовили для Югославии высококвалифицированных специалистов.

Таким образом, до 1933 года Югославия не имела никакой внешнеполитической альтернативы союзу с Францией. Связка Белград - Париж стала еще прочнее после подписания в ноябре 1927 года договора о дружбе между Югославией и Францией. Но внешнеполитических позиций Югославии этот договор отнюдь не усилил, а лишь продемонстрировал возросшую зависимость югославской политики от Франции. Военная мощь Югославии почти целиком зависела от поставок французского оружия и от французских кредитов.

Италия считала Югославию своим главным соперником на Балканах и целью ее политики в отношении Югославии было расчленение страны на несколько слабых и желательно зависимых от Италии государств. Рим принял самое активное участие в формировании и становлении движения усташей - хорватских фашистов. Используя противоречия в отношениях Югославии с Болгарией, Венгрией и Грецией, Италии удалось серьезно осложнить внешнеполитическое положение Югославии и фактически поставить ее на грань изоляции на Балканах - даже союзники Югославии по Малой Антанте, Румыния и Чехословакия, отказались гарантировать ей помощь в случае начала итало-югославской войны. А установив в Албании полностью зависимый от Италии режим, Рим получил плацдарм для дальнейшей экспансии на Балканах.

В ноябре 1926 года был подписан итало-албанский пакт о дружбе и безопасности, в результате чего Албания фактически превращалась в итальянский протекторат. Позиции Италии улучшились, а позиции Югославии, раздираемой внутренними противоречиями, существенно ухудшились. Югославская дипломатия активно пыталась урегулировать отношения с Италией, но узел противоречий был завязан слишком туго. В феврале 1934 года в Афинах был подписан пакт о создании нового военно-политического блока - Балканской Антанты, в которую вошли Югославия, Турция, Греция и Румыния. Этот блок был явно направлен против Италии. В ответ Италия пошла на сближение с Австрией и Венгрией, создав тем самым противовес Балканской Антанте. Идея воссоздания монархии Габсбургов, которую активно поддерживала Италия, для Белграда была постоянным внешнеполитическим кошмаром.

В поисках союзника страны Центральной и Юго-Восточной Европы все чаще обращали свои взоры на восток, в сторону Советского Союза. В январе 1934 года Постоянный совет Малой Антанты высказался в пользу нормализации отношений с СССР. Следуя этому решению, правительства Чехословакии и Румынии в июне 1934 года установили дипломатические отношения с СССР. Однако Югославия отказалась последовать примеру своих союзников. Югославское правительство не вняло и убеждениям французского министра иностранных дел Луи Барту, который в конце июня 1934 года специально приехал в Белград, чтобы уговорить сербские правящие круги установить дипломатические отношения с СССР. Это было маленькой сенсацией - Белград впервые не пошел покорно вслед за Парижем. И на это имелись весьма серьезные причины.

1933 год стал переломным в судьбе межвоенной Европы: в Германии к власти пришел Гитлер. Берлин взял курс на пересмотр Версальского мира мира, на котором фактически зиждилась вся послевоенная Европа и была построена Югославия.

Этот подкоп под фундамент, на котором стояла Югославия, не мог не повлиять на югославскую внешнюю политику. В Белграде, и не только в Белграде, достаточно быстро поняли, что в монополярной до того Европе появился новый фактор силы. В среде малых европейских государств началась перегруппировка.

Югославия одной из первых стран Европы поспешила на сближение с Германией. Уже в марте 1934 года между этими государствами начались переговоры о заключении нового торгового договора. Обсуждение условий этого договора в скупщине фактически вылилось в поток прогерманской пропаганды. "Между Германией и Югославией нет ни политических, ни экономических противоречий, - заявляли сербские депутаты. - Мы искренне желаем германо-югославского сближения". К весне 1934 года в политических кругах Белграда уже сложилась мощная прогерманская группировка. Германофилы возлагали большие надежды на помощь Берлина в урегулировании итало-югославских противоречий. Кроме того, в Белграде нашли полную поддержку требования Гитлера присоединить Австрию к Германии. Сербские правящие круги считали, что "аншлюсс" (присоединение Австрии к Германии) является меньшим злом для Югославии, чем существование независимой Австрии.