Конец света сегодня - Надежда Первухина

– То есть что значит «так получилось»?

– Наш главный вождь корабля ошибся в своих расчетах и мерах. Кораблю было положено приземлиться в Гватемале, а в результате ошибки мы оказались здесь. Здесь тоже неплохо, только холодно.

– Послушайте, великий боже, – выступила с радикальным предложением Юля. – А что, если мы вас отправим в Гватемалу в большой железной птице с крыльями.

– Это на самолете, что ли? – ехидно вопросило божество.

– Откуда вы знаете?!

– Мы же не совсем идиоты. Мы наблюдали за развитием человечества на Земле. Мы же недалеко улетели – всего лишь в Крабовидную туманность.

– Гхм. Хорошо сказано: недалеко. Значит, вы наблюдали. Дожидались своего часа.

– Да. Наши астрономы подсчитали конец цикла, на который придется великое развитие человечества, а потом великая беда. Ваша цивилизация близится к закату, и, значит, наступило время для нашей цивилизации.

– Ловко! – хмыкнула Юля. – Скажите, бог, вы тут главный или есть кто поглавнее вас?

– Нет, я главный, самый главный.

– Значит, это вы отвечаете за вирус?

– За что?

– За вирус. Болезнь, поразившую людей.

– А, нет, за это отвечает главный лекарь корабля. Он должен был изобрести такую болезнь, которая сразу бы убивала людей. Но у него не получилось – слишком стары данные о восприимчивости человечества.

– Зачем вы хотите нашей смерти?!

– Лично вашей смерти я не хочу, ведьма. К ведьмам я отношусь с уважением, хотя они составляют мне конкуренцию на рынке чудотворений. Не бойтесь, от червленой чумы вы не умрете. Она поражает только обычных людей и не распространяется на ведьм и нежить. Так что тебе нечего бояться.

– Дайте нам противоядие от болезни.

– Нет.

– Тогда я сама найду его! И клянусь, в моем городе вы царить не будете!

– Что ты сможешь сделать против нас, маленькая ведьма? Ваши собственные воины и те защищают нас.

Юля сжала кулачки:

– Убирайтесь с моей земли!

– А что ты можешь? Чем заставишь нас убраться?

Юля прошептала что-то, а потом выбросила вперед обе руки. Из ее растопыренных пальцев в бога ударили струи пламени. Одежда бога запылала было, но он хлопнул в ладоши, и пламя пропало.

– Ты опасная женщина, о ведьма, – сказал бог. – Но мы не боимся тебя. Мы предлагаем тебе сотрудничать с нами. Если хочешь, займи пост самого главного руководителя в городе.

– Не нужны мне ваши подачки.

– В таком случае можешь идти. Хотя нет, останься. Через некоторое время состоится казнь ослушника, и мне бы хотелось, чтобы ты посмотрела, как мы умеем казнить.

– Да уж не сомневаюсь, что вы придумали какую-нибудь гадость. Послушайте, бог!

– Да?

– А почему вы носите маску?

– Потому что лица моего не может увидеть человек и остаться в живых.

– Но я не человек, я ведьма. Покажите мне свое лицо.

– Ты забываешься. Твоя аудиенция окончена. Уходи. Ацет отведет тебя в комнату пира и угостит нашими кушаньями. А потом ты посмотришь на казнь.

– Я хотела задать еще несколько вопросов!

– Задашь потом, после казни, – насмешливо сказал бог и отвернулся.

Ацет с поклоном взяла Юлю за руку:

– Идем, госпожа.

Они вышли из комнаты, оставив бога в одиночестве, и направились по коридору, покрытому отодравшимся кое-где линолеумом. Стены коридора были оклеены афишами разных спектаклей, некоторые афиши даже заплесневели – в театре было сыровато, ведь построили его на осушенном болоте.

Долгое блуждание в закулисье театра вывело ведьму и ее спутницу в достаточно просторную комнату, бывшую когда-то гримуборной. Теперь же посреди комнаты пылал костерок, над ним на вертеле поворачивалась какая-то небольшая тушка зверька. Пахло жареным мясом и специями. Тут же сидели три женщины в майяских одеждах. Увидев Юлю и Ацет, они поклонились и перебросились меж собой парой слов.

– Что они говорят? – спросила у Ацет Юля.

– Они спрашивают, будете ли вы есть кошку. Она как раз зажарилась.

– Нет, – быстро ответила Юля. – Мои религиозные убеждения запрещают есть животную пищу. Так что не напрягайтесь.

Ацет что-то сказала женщинам. Те улыбнулись, поклонились и знаком пригласили Юлю следовать за ними.

– Что такое?

Женщины показали Юле какое-то варево оранжевого цвета. Пахло оно знакомо.

– Крабовые палочки, – убитым голосом сказала Юля. – Вы сварили крабовые палочки. Нет. Это я тоже не ем. Ацет!

– Да, госпожа?

– Уведи меня отсюда, иначе меня стошнит.

– Но вы ничего не поели…

– Я не голодна. Уйдем!

Они вышли из комнаты. Юля украдкой сунула в рот мятную пастилку и пожалела о том, что не взяла с собой сигарет.

– Ацет, я хочу посмотреть на осужденного к смерти, которого собрались казнить.

– Хорошо, госпожа, это никому не возбраняется.

И Ацет привела Юлю в театральный подвал.

Здесь горели и коптили факелы, создавая неверный, какой-то ирреальный свет. Электричества то ли не было, то ли майя не врубились, как им пользоваться. Юля не стала лезть со своим уставом в чужой монастырь и показывать, как включать лампы. Она проследовала за Ацет в центр комнаты.

Здесь сидел узник. Юля сразу узнала его – по перьям и кожаным наплечникам.

– Это же ваш вождь! – воскликнула Юля.

– Да, это главный вождь корабля, но он совершил преступление – провел корабль не тем курсом. Он должен искупить свой грех и омыть кровью тча.

– Тча?

– Священные камни.

– Могу я поговорить с ним?

– Да, госпожа. Он тоже понимает ваш язык…Встань, Тцаль, – обратилась Ацет к узнику, – вот госпожа, которая хочет поговорить с тобой.

– Какое мне до этого дело? – гордо рыкнул узник, но все-таки встал.

Ох, как же он был хорош, и Юля поняла немедленно, что не даст казнить такого мужчину.

– Тцаль? Тебя зовут Тцаль? – спросила она красавца.

– Да. – Он сложил руки на груди и свысока смотрел на Юлю. Конечно, свысока, ведь в нем было за два метра росту!

– Тцаль, меня зовут Юля.

– Уля? – вытянув губы трубочкой, произнес Тцаль.

– Ну пусть будет Уля. Я местная ведьма. Я великая ведьма. В моих силах оставить тебе жизнь.

– Нет.

– Почему? Разве тебе так хочется умереть?

– Смерть – радость воина, ведьма.

– Чушь! Скажи, а ты женат?

– Нет, я девственник и девственность свою отдал богам.

– Очень мило. Оч-чень. Ой, ну просто сойду с ума сейчас! Держите меня семеро! Да зачем богам твоя девственность?

– Богам видней.

– Послушай, Тцаль, объясни мне, в чем состоит твоя вина.

– Я неправильно рассчитал курс корабля, и мы приземлились не там, где надо.

– Но лишать за это жизни… Прости, но это безумие!

– Воин, не сделавший положенного, карается смертью.

– Да что ты заладил: смерть, смерть. Сколько тебе весен?

– Двадцать восемь.

– Самый возраст, чтобы жениться и обзавестись детишками.

– Я не люблю детей.

– Это ты так говоришь. А свои появятся – полюбишь. Послушай, Тцаль, если я попрошу главного вашего бога отпустить тебя, ты пойдешь со мной?

– Нет. Я хочу смерти.

– Вот тупица! Да пойми ты: смерть – это не по-мужски даже!

– Почему?

– Потому что настоящий мужчина не бежит от трудностей, а решает их. В порядке поступления.

– Я и не бегу от трудностей. Я принимаю все на себя.

– Стоп, стоп, стоп! Так ты за кого-то идешь на эту казнь? Ну-ка, отвечай!

– Какое тебе дело, ведьма?

– Такое. Очень даже большое. Расскажи, как все было.

– Мой брат Чи Уце не должен был проводить расчеты корабельных механизмов. Он еще молод и неопытен. Но он так хотел, чтобы я поручил ему расчеты. Он умолял меня. И я по братской любви не смог ему отказать. Чи Уце – это мой единственный родственник по крови. Чи Уце ошибся, но я принял вину на себя, о моем брате никто не должен знать.

– Так, положеньице. И тебя никак нельзя спасти от казни?

– Есть только один способ.

– Так, я внимательно слушаю.

– Если найдется женщина, которая согласится стать женой жертвоприносимого, он останется жив.

– Отлично!

– В жертву принесут ее.

– Блин! Ладно. Вот что, космонавт, я стану твоей женой и спасу тебя от гибели.

– Не надо…

– Это почему?

– Ты очень красивая, хоть и не косоглазая. Мне жаль тебя. Ты еще найдешь мужчину, за которого стоит выйти замуж.

– Нет, дорогой. Я нашла такого мужчину. Это ты.

– Ты очень вольно смотришь на меня, Уля.

– Да, и за это мне надо смазать глаза перцем, да?

– Я лучше вырву свои глаза, чем сделаю это. Ах, как ты красива! У тебя такая кожа и нежное лицо!

– Значит, я тебе нравлюсь?

– От всей души.

– Делать нечего, бери меня замуж. Сыграем свадьбу, а дальше видно будет.

– Но я незнаком с твоими почтенными родителями!