Лаврушка - Тата Кит

можно не заметить моё солнышко?

– Я сейчас не поленюсь встать за лыжами.

– Спи, давай. Что пристала? Мне завтра на рыбалку в шесть утра просыпаться, – откинулся на спину и заложил руку себе под голову, демонстративно отвернув от меня лицо.

– Редиска, – высвободила руку из-под одеяла и ущипнула его за бок, с удовлетворением заметив, как он дернулся всем телом.

Глава 25

– Эй, молодожены! – сквозь сон слышалось чьё-то шипение.

Недовольно дернула плечом и почувствовала, что-то колючее на лбу. Поморщилась.

– Андрюха! – шипение, однозначно, принадлежало папе.

С трудом разомкнула глаза и обнаружила, довольно-таки, увлекательную расстановку сил. Вернее, разлежовку, если такое слово существует, конечно…

Бедро правой ноги очень свободно, и как у себя дома, лежало на животе Андрея, скрывая его пупок. Я даже и не подозревала, что умею так высоко задирать ноги.

На моем бедре, мирно и будто так и надо лежала ладонь Лаврушки.

Бесстыдник!

Моё одеяло и плед Андрея общими усилиями были скомканы в ногах. Радовало, что сосед хотя бы в трусах.

Но не очень радовало, что мы спим в обнимку так, словно делали это несколько лет подряд. Моя голова покоится на его плече, в то время как сам Андрей обнимает меня за талию, забравшись пальцами под топ.

– Андрюха, ё-моё! – папа шепнул значительно громче.

– М? – отозвался Андрей, резко подняв голову. – Что случилось?

– Дай мне ключи от своей машины. Я пока снасти загружу.

– Сейчас, – просипел Андрей заспанным голосом и снова уронил голову на подушку.

– Жду, – бросил напоследок папа и вышел из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь.

В ту же секунду дернула ногой, желая скинуть ее с Лаврова и установить между нами относительно приличную дистанцию. Но рука, которая аккуратно лежала на моем бедре, неожиданно крепко удержала мой импульс.

– Отпусти! – шикнула на него и ткнула ногтями под ребра. – Быстро!

Пресс под бедром напрягся, а широкая грудь беззвучно затряслась.

– И что ты ржешь? – вопросила я, пытаясь выбраться из цепких лап.

– Ржу над тем, какая у меня под боком переменчивая обезьянка, – пояснил Андрей, но выпускать меня из объятий не спешил.

– Обезьянка?! Это я-то обезьянка?!

– Переменчивая. Сначала сама меня под себя подмяла руками-ногами, а теперь требует, чтобы я ее отпустил. Очень переменчивая обезьянка.

– Так, павлин, – снова дернулась. – Дай мне добраться до очков и я зажарю тебя как муравья под лупой одним своим злым взглядом.

– Хочешь меня зажарить? – щетина коснулась моего лба и сонный голос лениво пробормотал. – Проказница.

– Кому я всё это говорю? – безнадежно выдохнула и прикрыла на мгновение глаза.

– Андрюха, блин! – ворвался в комнату папа, заставив нас синхронно вздрогнуть. – Я же жду!

– Иду, – бодро отозвался Лавров.

Дверь за папой вновь закрылась, а сам Андрей, не теряя, времени решил перебраться к свободе через… меня. Навис надо мной, удерживая вес на вытянутых руках и хитро улыбнулся, глядя в глаза.

– Неси свою сонную морду подальше, пока я ее не расцарапала, – произнесла строго и для большей угрозы продемонстрировала ноготочки.

– Если ты начнешь меня царапать, то мне не останется ничего другого, кроме как опустить руки и не вступать с тобой в войну.

– В смысле? – нахмурилась, и в тот же момент Андрей обрушился на меня всем весом, просто расслабив руки, на которые опирался. – Лавров, блин! Кабан чертов! – кряхтела я, пока он безвольным мешком лежал на мне, уткнувшись носом в шею. – Тяжелый же! Вали, давай!

– Вот видишь? – ехидно улыбнулся он, вернув вес на вытянутые руки. – Я смог тебя победить, всего лишь расслабившись.

– Ты еще здесь? – согнула ногу в колене и пнула пяткой по его заду.

– Я еще вернусь, – выдохнул он многообещающе и, наконец, соизволил встать у постели, звонко щелкнув резинкой трусов.

Ну, естественно! Как же без этого?

Закатила глаза, попыхтела в потолок и нащупала рукой на столе телефон и очки. Сделав зрение четче, разблокировала телефон и почувствовала неприятный укол вины. Макар звонил вчера вечером, но я, мало того, что не ответила на звонок, так даже и не удосужилась проверить, звонил ли он, вообще. За вчерашним напряжением я просто забыла о нем.

Стыдно и ужасно неловко. Надеюсь, он меня простит.

Можно, конечно, позвонить прямо сейчас, но на часах еще нет и шести утра. Папина рыбалка начинается всегда рано и беспощадно.

– Шуня, подъём! – в комнату ворвалась мама. – Через полчаса выезжаем кормить комаров.

– Я думала, у нас на сегодня запланирована рыбалка, – лениво села и свесила ноги с края постели.

– Это мужики будут рыбачить, а мы будем отвлекать на себя комаров. Ты будто первый раз, Шунь!

– Точно. Я и забыла о важной женской миссии на рыбалке.

– Давай, выходи завтракать, умываться и в дорогу, – дернула мама головой и оставила дверь распахнутой.

В знак обреченности разочек хныкнула в потолок и поднялась с постели, надев старую бесформенную толстовку. Прошлепала в кухню, откуда уже пахло яичницей и горячими бутербродами. Света уже не спала, старательно упаковывая продуты для пикника в сумку.

– Доброе утро, – сказала ей и налила себе стакан воды.

– Доброе, – буркнула она, не подняв взгляда.

Ну, и ладно. Повела плечом и осушила стакан. Вышла из кухни и столкнулась с Андреем, который ходил по квартире моих родителей в одних светлых джинсах с не самой высокой посадкой.

Игриво подмигнул мне и зашел в ванную комнату, которую только что освободил Тимофей в… халате. В основательном таком махровом халате до самых лодыжек. К таким халатам еще полагается старость и пузико, но у парня были лишь влажные волосы, зачесанные на один бок. Для полноты картины не хватало только сеточки на голове.

Переглянулись с Андреем и молча пришли к решению, что обязательно поржем над этим позже.

– Шуня, – позвал меня Лавров из глубин ванной комнаты. – Спинку мне потрешь? – затем выглянул и хитро улыбнулся. – Или поцарапаешь?