Разведка и контрразведка - Макс Ронге

В то время высшее командование нажимало на освобождение Перемышля, так как продовольственные ресурсы крепости уже стали скудными. Наиболее короткий путь шел через Карпаты. О концентрации сил противника на этом фронте говорили сведения как разведывательного пункта 4-й армии, так и донесения офицера легиона, посланного штабом 1-й армии в Россию. Последний доносил о намерениях русских в ближайшее время нанести сильный удар по слабо занятому карпатскому фронту.

Германцы выделили один корпус, который с частью армейской группы Пфланцера должен был составить германскую южную армию. Главное командование должно было привлечь часть сил с балканского фронта. Это надо было скрыть от сербов. Разведывательная служба здесь стояла перед неразрешимыми задачами. Дрина, Сава и Дунай представляли препятствие, охраняемое сербами. Проникновение сюда агентов из Албании было чрезвычайно трудным. Хороший разведывательный пункт — Салоники — был значительно парализован поведением греков, которые выдавали сербам обнаруженных агентов.

Мало помогла нам даже замена премьер-министра Венизелоса Гунарисом, симпатизирующим нам. Сербы организовали сильную охрану болгарской границы. Вскоре выяснилось, что отдельные шпионы, находившиеся в Болгарии и дававшие нам сведения, торговали ими на все стороны.

Несмотря на все приманки, Болгария не перешла на сторону Антанты, охотно приняла наше предложение — руководить разведкой против России, прекратила деятельность шпиона Комарницкого, работавшего для русского посольства, и подготовила новый закон против шпионажа и государственной измены, а также закон о введении цензуры в военное время. В то же время Болгария ни в коем случае не была склонна драться против Сербии. Таким образом, нам нельзя было ожидать облегчения на сербском фронте.

Над Балканами нависла угроза высадки 100 000 англичан и французов в Дарданеллах, о чем в начале года доносил агент морской разведывательной службы из Марселя. Считалась также возможной высадка русского десанта в Варне или Бургасе, и такой план, по Данилову, тогда действительно существовал. Наши консулы в Дедеагаче и Бургасе с напряженным вниманием следили за всеми событиями.

В отношении Сербии мы неожиданно обнаружили отличного помощника в лице «центрального справочного бюро Красного креста». Благодаря инициативе обер-лейтенанта Теодора Примавези и его офицеров это учреждение получило развитие, соответствовавшее быстро возраставшей корреспонденции военнопленных.

До 18 января 1915 г. был просмотрен первый миллион писем. К концу года такое же количество писем приходилось на одну неделю. В середине года в этом учреждении было занято 572 человека, из них 470 цензоров. Подбор людей был нелегким делом, так как недостаточно было только знание языков, а требовалось много времени, чтобы научиться разбирать нечетко написанные слова. Количество цензурных групп по языкам возросло с 14 до 23. Кроме того, одна цензурная группа просматривала книги и печатные материалы, получавшиеся пленными. Наконец, потребовалось организовать еще две группы. Корреспонденция, не подлежавшая полному запрещению, а содержавшая лишь отдельные недопустимые места, должна была исправляться специальной цензурной группой. Наоборот, исправленные цензурой противника места в корреспонденции, приходившей из-за страницы, нужно шло расшифровывать, для чего группа должна была изыскать соответствующие средства и методы.

Руководители русской и сербской групп убедились, что при систематическом использовании корреспонденции, можно было получить ценные данные военного характера.

Под видом корреспонденции пленных шли в адрес родственников также письма перебежчиков, поступивших на службу противника. Кроме материала для привлечения их после войны к судебной ответственности, эти письма перебежчиков давали возможность цензурной группе завязать с ними связи и получить немало ценных сведений посредством невинных карточек. Таким путем были получены сведения о составе и дислокации частей сербской армии. Только нумерация армий странным образом не сходилась.

Другим важным вопросом для командования, намеревавшегося в Карпатах все поставить на карту, было поведение Италии, которая все более настраивалась против своих бывших союзников. Итальянские правительственные охотно помешали статьи, посвященные неосвобожденным братьям южного Тироля. Особую деятельность проявлял ирредентистский социалистический депутат Триента — доктор Чезаре Баттисти, печатавший свои статьи в газете «Мессаджеро». Журналистские успехи Баттисти не давали покоя и другим ирредентистам южного Тироля. Государственный суд Триента был вынужден дать распоряжение о производстве предварительного следствия в отношении 23 чел. Ввоз итальянских газет в Австрию был запрещен. Но их доставляли контрабандным путем. Только в одном Триесте до конца 1914 г. было рассмотрено 39 контрабандных дел. Фанатик-ирредентист — бургомистр Триеста, осужденный за государственную измену, писал в своем дневнике, что его доверенное лицо каждую ночь сбрасывало на пограничной станции Ала мешок с газетами, который при помощи железнодорожников доставлялся в Триест. Часть газет попадала в страну под видом оберточной бумаги.

Итальянское правительство не возражало против образования в Италии «Эмиграционной комиссии Триентина», привлекавшей наших дезертиров и направлявшей их в легион неосвобожденных. Подтверждались сведения о новом начальнике генштаба графе Кадорна, полностью ставшем на сторону Франции.

Несомненно, что до тех пор Италия не ввязывалась в войну только потому, что момент казался ей недостаточно выгодным для легкого достижения успеха, и что она еще была не готова к войне. Благодаря нейтралитету это отставание энергично наверстывалось. Для этой цели был отпущен 1 миллиард лир. В начале 1915 г. все донесения сходились на том, что в феврале или марте Италия достигнет полной боевой готовности. Это, конечно, было неприятным явлением в момент, когда предполагались еще большие и длительные бои в Карпатах.

Прежде всего, была усилена разведка против Италии. Два офицера, служившие длительное время в контрразведывательном бюро итальянской группы, были возвращены обратно в эту группу. Руководитель бюро, капитан Зобернит, в короткий срок развернул работу против Италии и Румынии. Отлично работал разведывательный пункт в Инсбруке. Разведывательный пункт в Граце получил обратно своего ценного начальника — капитана Николая Афана Министерство иностранных дел отклонило требование прикомандировать одного офицера к составу консульства в Болонье, являвшейся важным железнодорожным узлом. В феврале министерство иностранных дел согласилось направить капитана Готтарда Шульгофа в качестве вице-консула в Лозанну, с задачей — установить особое наблюдение за французской Швейцарией.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});