Вся жизнь перед глазами - Марина Серова

– Значит, получается, бандиты тут его нашли, и Минаев, убегая, застрелил одного из них, – задумчиво проговорил Гарик, крутя в руках найденный мною на столе паспорт.

– Получается, так, – вздохнула я: мне совсем не хотелось сообщать своей клиентке, что ее ненаглядный если и отыщется, то прямым ходом отправится за решетку…

Гарик как-то неопределенно кивнул, встал и пошел к экспертам, по очереди заводя с каждым из них профессиональные разговоры. Я навострила уши, пытаясь услышать что-нибудь полезное, но разговор между ними велся вполголоса. Однако Гарик – спасибо ему большое! – кивком подозвал меня, когда начал расспрашивать специалиста по баллистике. Следователь мельком бросил на нас взгляд, но не стал возражать Папазяну, углубившись в свою работу, и я тоже перестала обращать на него внимание.

– Оружие не нашли, – сказал эксперт. – По-видимому, убийца унес его с собой или просто выбросил.

Папазян повернулся к своим оперативникам и приказал:

– Немедленно прочесать все окрестности! Все дворы, гаражи, мусорные баки – с особой тщательностью. Ну, не мне вам объяснять… И чтобы быстро!

– Народу не хватает, товарищ капитан, – пожаловался один из сержантов.

– А соседей опрашивают? – спросил Гарик.

– Конечно, первым делом по ним отправились! Три человека.

– Так, снимайте их, быстренько! – распорядился Папазян. – Там и один управится, а поиски оружия сейчас важнее. Что вы можете сказать о пуле? – повернулся он к эксперту.

Тот прокашлялся и обстоятельно заговорил:

– Предварительно я вот что могу сказать: пуля свидетельствует о том, что выстрел был произведен из пистолета системы «ТТ». Это еще не на сто процентов верно, но – с наибольшей долей вероятности. Гильза от пули найдена здесь же, неподалеку от тела, предварительно осмотрена и упакована для дальнейшей экспертизы.

Судя по тому, что гильза одна, можно сделать вывод, что стреляли только один раз – во всяком случае, в этом помещении. Сколько было предварительно сделано выстрелов и сколько осталось патронов в пистолете, я, как вы понимаете, сказать не могу – и не смогу, пока не получу для проверки само оружие. И вообще… – добавил эксперт уже другим, не таким казенным тоном, – боюсь, что по моей части основные данные уже получены, и они вряд ли заметно помогут вам в оперативно-разыскной работе.

– Боюсь, что так, – со вздохом кивнул Папазян. – Остается только надеяться, что пистолет все же будет обнаружен.

Пистолет не был обнаружен. Подчиненные Папазяна прочесали весь микрорайон, обшарили все закоулки, водосточные трубы, перерыли все мусорные баки и проверили все подозрительные места. Никакого оружия они не нашли. И это совпадало с моими предположениями – я была почти уверена, что убийца забрал его с собой. То есть Минаев… И по всей вероятности, это был тот самый пистолет, который он одолжил у своего приятеля, Андрея Рубальского.

Я уже оценила обстановку в квартире Кремнева, и делать здесь, по сути, было мне больше нечего. Поэтому я попрощалась с Гариком, договорившись, что каждый из нас будет держать другого в курсе возможных событий, после чего связалась с Рубальским, сразу предупредив его, что дело важное и срочное. Рубальский сообщил, что готовится к сегодняшнему концерту, все в том же клубе, и предложил подъехать туда, что я незамедлительно и сделала.

Зал был пуст, поскольку клуб был официально закрыт до семи часов вечера. Рубальский еще не облачился в свой концертный наряд и встретил меня в обычной рубашке и джинсах, препроводив в комнатку, где он отдыхал после концерта. В зале тем временем шла репетиция, и Рубальский, встретив меня, бросил через плечо музыкантам, чтобы они продолжали без него.

– В квартире Кремнева убит человек, – без обиняков начала я, едва мы остались одни.

На лице музыканта отразилась целая гамма чувств – от изумления до вопроса, но выражения испуга на нем пока что не возникло.

– Неизвестно, кто он такой и кто его убил, но я практически уверена, что это сделал Игорь Минаев, – продолжала я. – А самое главное – сделал он это, скорее всего, с помощью вашего пистолета.

Рубальский побледнел. Левая щека его пару раз нервно дернулась, и он невольно прижал ее пальцем. Андрей продолжал смотреть на меня, не будучи в силах выговорить ничего вразумительного. Я заговорила сама и рассказала ему о том, что услышала от Кремнева, дополнив информацию собственными выводами.

– …Таким образом, – подвела я итог, – Минаев, скрывавшийся у Кремнева, нарвался там на кого-то из тех, кто его разыскивал, и этот кто-то получил от него пулю в висок.

Рубальский сглотнул.

– А… пистолет? – хриплым голосом спросил он.

– Пистолет пока не нашли. И вас в связи с этим никто не разыскивает, – как могла, успокоила его я.

– Пока? – переспросил Рубальский. – А… а потом?

Я вздохнула.

– Ну, давайте рассуждать. Рассмотрим вариант, что оружие все же нашли. На нем не написано, что оно – ваше. А также ничто не указывает и на вашего дела – он ведь тоже завладел им… скажем так, неофициальным путем. То есть всплывет имя последнего законного хозяина, которое неизвестно ни вам, ни, полагаю, вашему деду. И если даже личность этого последнего владельца установят, он вряд ли сможет вывести на вас. Так что, скорее всего, в этом случае вам ничего не грозит.

Рубальский раскрыл было рот, но я, подняв палец, продолжила:

– То есть вывести на вас может только один человек – Игорь Минаев! Только он может заявить, что получил оружие от вас! И дальше у вас два варианта: либо признать этот факт, либо начисто его отрицать, списав все это на минаевские небылицы с целью выгородить себя. Если хотите моего совета – лучше откажитесь от этого варианта, поскольку проверять его будут с особой тщательностью и вы в итоге огребете гораздо больше неприятностей. Так что лучше честно признать, что вы отдали пистолет Минаеву.

– Да я и не собирался этого отрицать… – испуганно принялся уверять меня Рубальский.

– Но и в этом случае вам мало что грозит, – продолжала я свою юридическую консультацию. – Незаконное хранение оружия – вот вся ваша вина. Конечно, ее можно развить и довести до уголовного дела, но по своему опыту могу сказать, что в вашем случае до этого вряд ли дойдет. У вас его, скорее всего, просто конфискуют, погрозят вам пальцем, ну и… – я усмехнулась. – Поняв, что деньги у вас имеются, захотят их получить под видом штрафа.

– Ой, да на здоровье! – замахал руками Рубальский. – Я им сам отдам этот пистолет, ну его к черту! Одни неприятности от него! Я и не хотел его брать, просто деда боялся обидеть. А деньги… Да, конечно, я им заплачу, только чтобы они отвязались! Сколько? – и он полез в карман.

– Погодите, погодите, – остановила я его. – До этого еще не дошло. Во-первых, надо найти Минаева. Во-вторых, пистолет. А пока что нет ни того, ни другого. Я с вами встретилась только для того, чтобы предупредить о развитии событий и еще – спросить: не пытался ли, часом, Минаев с вами связаться? Может быть, как-то… опосредованно?

– Нет, – категорически ответил Рубальский. – Вообще никаких намеков на это.

– Понятно, – констатировала я, поднимаясь, – так и думала. Ладно, до встречи. Удачного вечера!

– Вы издеваетесь? – горько усмехнулся Рубальский. – У меня через два часа концерт, а я даже не в состоянии его вести! Впору все отменять…

– Не глупите. Наоборот, отдайтесь творчеству полностью. От всякого рода неприятностей лучше всего отвлекает работа.

С этими словами я двинулась к двери, оставив Рубальского, с унылым видом сидевшего на стуле.

Дальнейшим пунктом моего плана была конспиративная квартира, где скрывалась Валерия. Я открыла дверь своим ключом, предварительно позвонив девушке и предупредив ее, что я скоро буду. Валерия выбежала мне навстречу, в глазах ее застыл огромный знак вопроса.

– Садитесь, – устало махнула я ей. – Все по порядку…

После того как мы обе устроились в креслах, последовал мой по возможности максимально сжатый рассказ, включающий в себя повествование о поездке в Екатеринбург, встрече с Кремневым в его квартире и историю о найденном там трупе. Валерия слушала меня, не перебивая, только в глазах ее читалось огромное возбуждение.

– Так, значит, он жив?! – взволнованно вскричала она, едва я замолчала.

– Если вы имеете в виду Игоря, то, скорее всего, да, – сказала я. – Но как вы понимаете, где бы он ни был, положению его не позавидуешь…

– Ах, но где же он, где?! – не слушая меня, заговорила Валерия, вскочив с кресла и в волнении забегав по комнате.

Я молча следила за ней, усмехаясь про себя. Все понятно: она рада до смерти сообщению о том, что ее Игорек жив и не сбежал с другой женщиной. То, что при этом он оказался убийцей, ее не слишком-то тревожило. Теперь она ждет момента, когда сможет встретиться с ним, поведать, что любит его и будет ждать столько, сколько потребуется, возить в тюрьму передачи и хранить ему верность…