По завету крови (СИ) - Р.Р. Артур

Гервен прыгнул несколько раз, но, будто примеряясь. Скоро он подобрался достаточно близко для решающего удара. Арбалет поднялся на уровень головы монстра. Глаза зверя остановились как вкопанные.

— Вот оно, — выдохнул Найджел, опуская оружие влево и вниз.

Тихий свист и могучий прыжок прозвучали одновременно. Земля ухнула. Тяжеленная туша завалилась чуть в стороне от правой стенки. Мощь падения была такой, что повозку на несколько мгновений подбросило над землей. Если бы зверь не промахнулся, Найджел бы точно превратился в консервированную — что бы это не значило — треску.

— Попал! — радостно прокричал меткий стрелок, перезарядив арбалет еще одним бронебойным, но выстрелить так и не смог. Несколько огромных когтей пробили стальную крышу, как кружевную скатерть. Зверь запустил огромную лапу внутрь повозки, пытаясь схватить вредного мальчишку. Найджел еле успевал уворачиваться от ловких захватов.

И тут Кровожадный заигрался. Он заглянул в окно, пытаясь выследить ребенка. В этот момент его что-то больно ужалило в веко. Зверь остановился, не понимая, что происходит. Мир в одночасье стал однобоким. Отчаянный рев оглушил горы. Он выпотрошит этого поганого щенка!

Однако минутное замешательство дорого ему стоило. Когда зверь опомнился и с двойной силой пустился в погоню, бравый экипаж уже достиг канатного моста. Боль в правой задней лапе давала о себе знать, проклятая стрела попала точно в цель. Как кто-то, кроме него, вообще мог что-то видеть в непроглядной тьме, которую он призвал на помощь?

Пока оборотень, хромая, несся к мосту, Ромул протащил повозку через переправу из досок и канатов. Много дощечек треснуло и провалилось в грохочущую горную реку. За несколько мгновений мост почти полностью рассыпался на части. Эрик что-то крикнул Ромулу, и тот послушно остановился. Найджел смекнул, что ямщик хотел перерубить канаты, закрепленные на толстых столбах, но он явно не успевал. Разъяренный раненный зверь уже вылетел на противоположный утес и стремительно рванулся вперед. Такую бездну он не мог преодолеть одним прыжком, и мост был его последней лазейкой.

Канаты натянулись и запели, когда оборотень приземлился на середину переправы. Найджел прицелился, и через несколько секунд одна из крепежных бечевок на их стороне моста лопнула. Дорожка взъерепенилась и задрожала. Зверь судорожно схватился за канаты, чтобы не свалиться в бездну. Резким движением Найджел взвел тетиву, и второй трос лопнул вслед за первым.

Когда Эрик открыл решетку и спрыгнул с повозки, то только и успел увидеть, как навесной мост падал, разбиваясь о каменную стену. Щепки от досок летели вниз, но Гервен отчаянно не желал отпускать спасительный трос. Удар о скалу немного пришиб его, и теперь он болтался из стороны в сторону, запутавшись в веревках, на таком расстоянии похожий на большую побитую собаку.

— Ему потребуется некоторое время, чтобы очухаться и вскарабкаться на утес, — Эрик выдохнул с облегчением. Кровожадный появился в самый неподходящий момент, но по воле судьбы в этом противостоянии они выходили победителями.

— До ближайшей переправы много лиг. Когда зверь доберется до туда, мы будем уже очень далеко! — постарался успокоить себя возница и уже хотел вернуться на свое место, когда прозвучал неожиданный хлопок. Эрик повернул голову и от удивления замер. Только один канат удерживал зверя над обрывом. Но как? Тихий скрежет перезаряжаемого арбалета нарушил ночную тишину. Несколько мгновений затишья, и второй канат со свистом лопнул. Темное пятно, висевшее на разрушенном мосту, исчезло в бурном горном потоке.

— Как можно попасть из короткого арбалета с такого расстояния, да два раза к ряду?! — подумал возница и осторожно заглянул в окно.

Найджел сидел на табурете с зажатым в левой руке арбалетом. Отложив оружие, он спокойно посмотрел на Эрика. Сначала мистер Барлоу хотел подбодрить Найджела, по-отцовски потрепать по голове, но, посмотрев ему в глаза, передумал. Сказав, что ночью происшествий больше не предвиделось, возница хотел еще посоветовать закрыть окно, но почувствовав запах, шедший из экипажа, молча занял место на ко́злах.

Одинокий торговец потянулся и оперся спиной о заднюю стенку кареты. Очень давно он не чувствовал такой усталости. Нужно было снять доспехи с Ромула, но, довольствуясь мыслью о безопасности, он легко тронул вожжи, и повозка начала неспешно набирать ход.

Эта тропа еще не скоро выходила к развилке. Умный конь прекрасно знал дорогу и плавно тянул свою поклажу вперед, но сколько Эрик не пытался заснуть, у него так ничего и не получилось. Стоило задремать, как черные глаза возникали перед лицом. Они смотрели с укором и печалью.

— Да разве я виноват в случившемся?! — постарался оправдаться возница неизвестно перед кем. — Конечно виноват, все мы виноваты!

После пары неудачных попыток он оставил сладкие мечты о сне и начал рассказывать Ромулу одно стародавнее сказание. Конь очень внимательно слушал его, иногда одобрительно фырчал и мотал шеей. Эрик давно догадался, что животное понимало человеческую речь, просто не могло сказать об этом. Он улыбнулся забавной мысли и засмотрелся на ночное небо.

Что чувствует рассказчик, являя слушателям очередную историю? Переживает ли он за героев, хочет ли, чтобы на этот раз добродушный рыцарь победил дракона и спас принцессу? Ведь обычно у той истории трагичный финал, а ему ох как надоели печальные концовки и блеск слез в глазах людей.

Для Эрика Барлоу сказительство было чем-то особенным. Невероятно красочно описывая события и персонажей, он, тем не менее, оставался простым наблюдателем, случайным свидетелем замечательных событий. Придерживаясь особых правил и используя тайные приемы, ему всегда удавалось возложить роль судей на своих слушателям, но с историей, поведанной Ромулу, дела обстояли совсем иначе. Он очень давно не возвращался к этой легенде, и она успела покрыться изрядным слоем пыли на задворках его памяти. Ямщик понадеялся, что на этот раз, через столько лет, ему хватит духу рассказать все как следует. Скоро он понял, что жестоко заблуждался, спустя годы ничего не изменилось, он не изменился. Обычные слова звучали иначе, наполнялись непривычным горьким смыслом, сжимали горло и больно давили в груди. Эта история куда больше остальных — нет, она совершенно особым образом отзывалась в его сердце…

Когда переправа вместе со страшным зверем канула в горном потоке, повозка возобновила ход. Найджел дотронулся до лежавшего под рукой арбалета и тяжело выдохнул. Только когда жар погони остыл, он почувствовал, как заныл палец и посмотрел на руку. Рана больше не кровоточила, но вся рука, до самого локтя, испачкалась в крови. От усталости ноги подкосились, и он растянулся прямо на полу. Видимо, во время тряски разбилась банка с каким-то сладким сиропом, и желе противно липло к одежде. Рядом стояла кровать, но забираться на нее не было ни сил, ни желания.

Отдых на деревянном полу так напоминал старые добрые походы. Найджел улыбнулся, сам не поняв чему, и с легким сердцем закрыл глаза.

Глава 15. Бескрайнее пшеничное поле

Когда колеса судьбы приходят в движение, они непременно перемалывают жизни обычных людей.

Не в пример северной части, где повсеместно господствовало скотоводство, почти все поля в центральных землях империи Играх занимали посевные угодья. На необъятных нивах колосились самые разные культуры. Дух захватывало от вида бескрайних просторов. Осенью поспевшие пшеница, рожь и овес окрашивали землю в золотистый цвет. Волнующаяся желтая скатерть стелилась на многие лиги окрест. Человека, идущего по этим полям, можно было легко разглядеть издалека.

Вот и теперь очередной нарочный спешил с важными новостями из одной захудалой деревеньки в главный окружной город. Судя по тому, как он плотно сжимал кожаную суму, дело не терпело отлагательств. Пыль въелась в одежду, а под глазами выступили синяки — утомительная дорога отобрала у путника почти все силы.