Любимая попаданка императора - Анита Мур

нравится кому-то власть императора. Похоже, менталист был бы просто счастлив сместить повелителя Перекрестка, а возможно и заменить его собственной персоной. Только вот, насколько знала Эльвира, это невозможно. Существование мира-кармана завязано на жизнь последнего из эльфов. Оборвётся эта нить – исчезнет весь Перекресток.

– Проводите деву. – махнул рукой император, видимо теряя интерес к беседе и разворачиваясь в сторону дворца. Помедлил, обернулся на сена Хумбера и вопросительно поднял бровь.

Менталист скрипнул зубами, но все же наклеил приличествующее выражение лица и поспешил следом. Эльвира могла бы поклясться, что маг пытался задержаться чтобы ей что-то сказать. У нее желания беседовать не было ни малейшего, потому она послушно побрела вслед за стражем в сторону уже слишком хорошо знакомого ей лекарского крыла.

Глава 24

После того как выяснилась суть испытания, сад уже не казался Эльвире таким уж милым и привлекательным. Даже безобидную прогулку по дорожкам во дворце здесь умудрились превратить в тест для несчастных девиц. Неужели тех, что брезгливо сбросили птичек после того, как их обгадили, исключили? Да это же первый рефлекс любой модницы! Она-то сама не слишком избалована нарядами, привыкла стирать и избавляться от пятен, и ткани предпочитала немаркие, так что ей не в новинку замывать продукты птичьей жизнедеятельности. А вот местные аристократочки к подобному не приучены! Интересно, чьей идеей был столь оригинальный отсев? Вряд ли министров. Эдак большинство наиболее породистых дам исключится. Значит, император придумал. Возможно, какие-то эльфийские заморочки? Потому что редко какая девушка не взвизгнет и не взмахнет рукой, заметив, что ее наряд, который она тщательно выбирала утром, испорчен. Ему нужна неприхотливая императрица? Судя по его собственному вычурному виду, вряд ли. Скорее, любящая природу во всех ее проявлениях. Эльвира невольно улыбнулась, вспомнив гордо топорщащую перья птичку. Хорошо, хоть на лошадях не стали тестировать… тут бы и она не сдержалась.

Сен Олерио встретил ее, как родную. Оставив стража мяться в приемной, утащил в кабинет, усадил на кресло, заглянул поочередно в каждый глаз, слегка оттягивая веко, в горло, поцокал и пошел греметь склянками.

– Не бережешь ты себя, милая. – бурчал он себе под нос, что-то смешивая, так что жидкость меняла цвет, бурлила и испускала пар. – То в яды влезешь, то в фонтан. Ты уж поаккуратнее!

– Я постараюсь! – неожиданно развеселилась Эльвира. Сидеть было не слишком удобно, промокшее насквозь платье липло к телу, с нее натекла небольшая лужица на шикарный паркет кабинета, и вообще чувствовала она себя неловко, но добрейшей души доктор сумел ее развеселить и немного успокоить.

– На вот, выпей. – протянул ей сен Олерио финальный результат смешивания. Девушка, не сомневаясь ни минуты, опрокинула склянку залпом, как стопку, и закашлялась. Вышло не менее ядрено, чем соседский самогон, только с травянистым привкусом и ягодным послевкусием. Гортань обожгло, в желудке потеплело.

Целитель взглянул на нее повнимательнее и наконец-то заметил, что бедняжка промокла насквозь. До того он, как истинный ученый, видел только пациента и его болезни, а не внешнюю мишуру.

– Нет, ты так точно заболеешь. Быстро раздевайся, сейчас пришлю к тебе горничную с новой одеждой. Вот пока что пара простынок, вытрись, завернись. В кабинете тепло, за пару минут не замерзнешь! – выпалил он на одном дыхании, бросив стопку ткани на топчан за ширмой, и выскочил за дверь на поиски горничной.

Скорее всего, просто тактично обеспечил даме приватность, потому что вызвать служанку он вполне мог по местному аналогу телефона.

Все еще улыбаясь, Эльвира зашла за ширму и быстро избавилась от липнущей ткани. На ногах осталась ряска, и девушка наклонилась, протирая их тщательнее.

– Мне сказали, ты упала в фонтан! С тобой все в порядке? – донесся до нее встревоженный голос Рейна, и наступила тишина.

Страж ворвался в кабинет доктора без стука и застыл, завороженный зрелищем. Ширма стояла напротив окна, и солнечные лучи щедро обозначали силуэт наклоненной в провокационной позе девушки. Рейн сглотнул, тщетно смачивая внезапно пересохшее горло. Пожалуй, даже в подростковом буйном возрасте он так быстро не возбуждался. Раз – и член торчит колом, не поддаваясь никаким самовнушениям.

Эльвира вскинула голову, отбрасывая волосы с лица и силясь различить сквозь мутную ткань ширмы знакомую фигуру.

– Рейн, это ты? Я сейчас! Со мной все в порядке! – обрадовалась она. – Подожди минутку!

– Да-да, спокойно. Я жду. – откашлявшись, прокаркал страж и для надежности отвернулся к стене. Перед глазами, правда, как высеченные на обратной стороне века, стояли нежные округлости, бережно обрисованные солнцем. То, что не позволила увидеть ширма, активно дорисовало воображение, заставляя Рейна недовольно морщиться и поправлять слишком плотно сидящие штаны униформы. Кого он обманывает? Больше всего ему хотелось избавиться и от штанов, и от остальной униформы, и шагнуть туда, за тонкую тканевую преграду, чтобы своими руками ощутить все прелести желанной женщины. Никогда его еще не тянуло с такой силой даже к самым изысканным красоткам Перекрестка, а он их на балах повидал немало.

В который раз страж усомнился в правильности критериев пары, вдолбленных в него с младенчества. Он знал наверняка, какие черты должны быть у его второй половинки, и не находил их в Эльвире, как ни вглядывался в ее лицо. В самом начале даже заподозрил иллюзию, морок, завязанный на ошейник, потому поспешил его снять… и ничего. Ни малейшего совпадения. Тем не менее Рейн все чаще ловил себя на мысли, что готов прожить всю жизнь с этой девушкой даже при условии обоюдного бесплодия. Лишь бы она была рядом. Мысль эта была провокационная и запретная, потому страж гнал ее как мог, но она упорно возвращалась.

– Я все. – сообщила Эльвира, выступая из-за ширмы. Рейн обернулся и все заготовленные слова о ее беспечности и риске вылетели из его головы. Девушка переминалась с ноги на ногу, чувствуя себя не слишком комфортно в плотно намотанной на ее тело простыне. От сознания того, что под этим клочком ткани на ней больше ничего нет, член напрягся до болезненного состояния, грозя порвать штаны. – Сожалею, что так получилось. Думаю, я произвела неизгладимое впечатление на императора!

Она неуверенно хихикнула, отмечая помрачневшее лицо стража, но списывая его на недовольство ею.

– Честное слово, если бы я знала, что с ним будет сен Хумбер, бежала бы из той беседки сверкая пятками! – горячо заверила она Рейна, не замечая, что от ее жестикуляции простыня сползает все ниже.

– Я же просил тебя к нему не приближаться! – хрипло напомнил он, незаметно для себя делая шаг вперед, к вожделенному сокровищу. – А если бы он все же считал твои мысли?

– Я поставила блок! – воскликнула Эльвира, взмахнув рукой. Простыня чуть не упала, девушка в последний момент придержала ее локтями, но упругая грудь с вишенкой соска все