В тайном государстве - Роберт Маккрам

испробуем.

— Конечно, — согласился Дженкс. Его всегда поражала невозмутимость Дейнджерфилда. «Мне посчастливилось, — отмечал он про себя, — что у меня такой контроллер». Дейнджерфилд, со своей стороны, считал, что ему повезло — добился своего без труда.

Мимо их столика прошли два молодых члена клуба и разместились у окна. Вежливыми поклонами они приветствовали сидящих. Отхлебнув остывший кофе, Дейнджерфилд продолжал:

— Вы никогда не встречались с молодым Джеймсом Квитменом? — Впрочем, как же, встречались. У вас на брифинге…

— Вспомнил. Молодой парень, толковый, по-моему, — Дженкс не понял, с чего вдруг речь зашла о Квитмене.

— Уже несколько недель он работает по делу Стрейнджа. О нем хорошо отзываются Гай Прис и Майкл Хейтер. Однако может повредить делу его слишком большая осведомленность и чрезмерное доверие начальства.

— Вообще-то он хороший работник, сэр Джералд. Мне он при встрече понравился, должен признаться.

— Но он был одним из доверенных сотрудников Стрейнджа. Хорошо бы на всякий случай принять меры предосторожности, как вы считаете? — приглушенно сказал Дейнджерфилд. — Плохо, если мы допустим, чтобы он испортил себе карьеру в самом начале. И на риск не стоит идти, раз затронуты интересы управления.

— Полностью с вами согласен, — ответил Дженкс.

— Вот и договорились, — заключил Дейнджерфилд. Последний раунд тоже был в его пользу. — Вы получите от меня докладную записку для формального согласования с министром внутренних дел, а теперь — вы уж извините, Алан, — третий акт «Зигфрида» начинается через десять минут. — Дейнджерфилд взглянул на часы. — Если я поспешу, то успею присоединиться к своим друзьям. Сможете сами найти обратный путь? Чудесно. Еще раз прошу прощения.

Чарлз Нив поднимался по ступенькам дома, где жила Лиз Сейер. Он горел от предвкушения встречи. Молодец Квитмен, что пригласил его, даже если на то есть особые причины. Нив нажал кнопку.

— Привет, заходи! — В старом свитере и джинсах Квитмен выглядел совсем по-домашнему. — Рад тебя видеть. Долго меня искал?

— Пустяки. От клуба ехал на такси. — Нив быстро вошел, схватил хозяина под руку и, не обращая внимания на собравшихся гостей, оттащил Квитмена в сторонку.

— Джеймс, я должен сообщить тебе нечто весьма важное. Только что я обедал в клубе…

— Зачем? Поел бы у меня…

— Да погоди. Знаешь, кто там сидел?

Квитмен чуть было не брякнул «Стрейндж», но вовремя остановился.

— Премьер-министр, — пошутил он.

— Там были Дейнджерфилд и Дженкс! — Нив выглядел очень возбужденным. Квитмен удивился.

Нив продолжал:

— Я проходил мимо их столика, и знаешь, о чем они говорили? Сроду не догадаешься!

— Где уж мне, — манера Нива выматывать душу раздражала Квитмена, хотя он и помнил о своих обязанностях хозяина. — Наверно, о тебе говорили. Ты ведь в министерстве восходящая звезда.

Нив был польщен, но тут же замотал головой.

— Вот и нет. — Он выдержал театральную паузу. — Они говорили о тебе!

— Дейнджерфилд — обо мне? Не верится. А что именно?

— Мне до смерти хотелось знать, но я уловил лишь твое имя.

Квитмен был настолько поражен, что сумел только пробормотать:

— Проходи, пожалуйста. Попробуй глинтвейн.

— Здорово! Сто лет не пил глинтвейна. Апельсины сейчас так дорого стоят… Но ты можешь себе позволить с твоим новым… — он на секунду замялся, — повышением.

Квитмен пропустил мимо ушей намек на фаворитизм. Нив между тем развил бурную деятельность.

— Давай отойдем от гостей, выпьем — а ты недурно устроился — и хорошенько все обсудим. Надеюсь, ты скажешь, что думаешь по этому поводу?

Гостей созвала Лиз. В маленькой гостиной с розовыми обоями собрались вольные журналисты, рекламные агенты, литераторы, актрисы — ее друзья и знакомые. Квитмен вспомнил, как однажды она с удовольствием окрестила их словечком «околоинтеллигенция». Он пригласил Нива в надежде, что в праздничной атмосфере он сумеет устроить потепление в «холодной войне», которую Нив и Рози (ее не пригласили) вели против него в управлении. Нив, по крайней мере, принял приглашение. Квитмен скрыл от Лиз подробности, относящиеся к этой части тактического гостеприимства. В противном случае его ждала бы резкая обличительная речь против извращенных mores,[12] царящих в управлении. Хотя, если честно, большинство гостей, которые теперь жадно поглощали сладкий пирог, были приглашены по сходным тактическим соображениям.

Идея устроить рождественскую вечеринку принадлежала Квитмену. Лиз поддержала ее неохотно. И вообще, после того как ее бросил последний любовник, она почти полностью утратила прежнюю самоуверенность. Расчеты на создание литературного агентства были, похоже, совсем неосуществимы. Но постепенно благодаря Квитмену к ней возвращалась привычная энергия и уважение к себе. Это благоприятно действовало на Квитмена, особенно после лицедейства, которым приходилось заниматься в управлении.

Сияя от успеха и выпитого вина, Лиз подошла к ним.

— Джейми, дорогой, о чем вы там шушукаетесь в уголке? — Она подталкивала к ним молодого красавчика в белом костюме. — Это Дэниэл. Он будет управляющим в нашем агентстве. — Она оставила их втроем. Дэниэл уставился на обоих чиновников с нахальным любопытством. Вскинув голову, он обратился к Квитмену:

— Это вы живете с Лиз? Много слышал о вас. Вы работаете в министерстве…

— Верно, — оборвал его Квитмен. — А это мой друг и сослуживец Чарлз Нив.

— Друг и сослуживец, — иронично повторил Дэниэл, — ну, здравствуйте. — С деланными улыбками они пожали друг другу руки.

— Я как-то хотел пойти на государственную службу, — сообщил Дэниэл, — но меня не взяли.

— Что так? — поинтересовался Чарлз.

— У меня дедушка — чех, сам я из еврейской семьи, родился в Израиле. Так что положиться на меня нельзя, — хохотнул Дэниэл. — Но выяснилось это только после сданных на «отлично» экзаменов и успешно выдержанных собеседований.

— А потом?

— Не хотелось им меня прогонять, но существовали ограничения, инструкции, а у вас с ними как еще считаются. Ну, прихожу я на последнее собеседование. Просто умора! Председатель комиссии перегнулся через стол и говорит: «Скажите, мистер Голдман, вы считаете себя больше британцем или евреем?» — Квитмен и Нив громко расхохотались вслед за Дэниэлом.

— Ей-богу, не вру, — продолжал тот. — Ну, я их завел. А позже получаю письмо с извинениями за весь этот балаган, в котором мне объясняют, что-де по соображениям государственной безопасности… ну и так далее. А к вам они так же придираются?

Квитмен бросил взгляд на Нива.

— Пожалуй, да.

— Безопасность — дело серьезное, — сказал Нив с неожиданной строгостью. — Секретность — самое элементарное требование в нашей работе.

— Это как пара зеркал друг против друга, — заметил Квитмен. — Одно требование влечет за собой вереницу других.

— А ваши секреты, — вмешался Голдман, — обязательно должны быть секретными?

— Я ведь об этом и толкую, — с коротким смешком пояснил Нив, — сказать не могу, потому что секретно!

— Секретность, — рассудительно произнес Квитмен, — это привычка. Нас приучили обо всем думать