Куда Уехал Цирк. Дорога-3. - Елена Лоза

местных помочь коврик, покрывающий манеж, перенести, двери откроешь, а на полу помещения стоит нечто и прохладой от него веет... Еще по весеннему дождю выяснили, что фургоны вполне приспособлены к противостоянию стихии, да и кто бы сомневался. Окна закрывались крепкими ставнями, двери закладывались брусом, и даже колеса стопорились!

Ло, взобравшись на крышу фургона, смотрел в бинокль, как строго над пожарной каланчой далекого городка раскручивается стремительно наливающаяся чернотой туча, принимая отчетливую форму гриба. Ветер трепал его волосы, и в лицо уже летел дождь, но грозная красота завораживала. Хотя оценить всю грандиозность с такого маленького расстояния было сложно, на такое смотреть надо издали.

- Внимание, высота ячейки пять километров, - доложил Невс совершенно четко. - Диаметр активной зоны примерно тридцать километров.

- Так, хорош метаться, все в помещение! - приказал Ло.

Джоди порывался установить камеру между фургонами и заснять такую… такое… - вот это! Но парню пояснили, что с его аппаратом да при таком ветре ничего не получится. Камера будет дрожать. Надо сказать, что паренек уже стал настоящим фотохудожником. Он проштудировал уроки по фотоделу, экспериментировал со светом, снимая на заре, в полдень и в сумерках. Его пейзажи уже сейчас были неимоверно хороши. И всем уже давно стало понятно, что он никогда не станет великим музыкантом. Да, музыка останется хобби для минут отдыха, а всепоглощающая страсть уже отдана объективу.

Старые циркачи желали переждать непогоду в своих фургонах, мол, и не такое видели. С тем, что видели, никто и не спорил, но Джонатан спокойно объяснил, что эта свистопляска может затянуться и на сутки, поэтому лучше быть всем вместе. Да и фургон специально подперли со стороны той жути в небе еще одним грузовым. Циркачи, прихватив одеяла и подушки, расположились в палатке ходоков, все же похожая на простое полотно ткань была привычней.

Вот ходоки и иже с ними собрались у ящерок, стеклянное сооружение посредине их не пугало. Потапыч уверено пролез в павильончик ящерок, поточил когти об антуражное бревно, попил воды из корыта, зевнул и завалился спать. Флай тоже предпочла помещение попроще и лежала рядом с Булькой, тревожно поглядывая на вход. Ее обожаемый Невс где-то шлялся.

Непогода добралась до лагеря, дождь был сильный, но не настолько, как ожидали. Все же периферия ячейки - это не эпицентр. Хотя гром гремел пушечными раскатами, да и молнии полосовали небо.

Два часа прошли почти незаметно, Таня с Марьей соорудили легкий перекус, с бутербродами и чаем, и сразу стало веселей.

По фургону зашелестело явно не дождем, в слегка приоткрытую дверь забросило густой мелкий град. Ветер усилился, пытаясь раскачать фургоны. Лошади спокойно стояли в уголке и даже не переступали ногами, они спали, положив друг на друга головы. На улице было темно почти как ночью, хотя, судя по времени, еще и солнце не село.

- Внимание! Смещение эпицентра суперячейки на шесть километров, в нашу сторону, - доложил Невс тоном автоответчика. - Высота ячейки до пятнадцати километров, порывы ветра в эпицентре до тридцати метров в секунду.

- Невс, убирайся в помещение! - приказал Ло.

- И блох своих собери, - посоветовал Джонатан, – чтобы их не смыло!

- Е-усть, - коротко ответил биофаг и на удивление не стал сопротивляться эвакуации.

Шен и Фен уже не первый раз обстукивали «бантик», уверяя окружающих, что их палатка имеет защитный купол. По крайней мере, так в инструкции написано. Но вот запускаться эта защита никак не хотела. Прямо над головой грохнуло так, что фургон подпрыгнул, народ зачем-то посмотрел вверх, как будто мог увидеть что-то кроме потолка.

- С-С-СААА! - радостно завопили ящерки, и теперь все посмотрели уже на них и тоже чуть не завопили. Стеклянный «бант» превратился в молочно-белое облако, которое сформировалось в шар, метрового диаметра. «Молоко» растаяло, уступив место виду бесконечного океана на экране интерфейса. Раздался мелодичный звук, и женский голос произнес что-то свистяще-шипящее. Стандартное приветствие продвинутые ходоки опознали, а вот все остальное нет.

-НУ?! - хором и почти угрожающе поинтересовались у ящерок.

- Она с-сарядилас-сь на 30% и может работать! - ящерки колотили хвостами о пол от возбуждения. - Она предлагает развернуть с-саш-шитный экран. По крыше фургона что-то грохнуло, потом еще и еще раз.

- Включайте, - Ло смотрел спокойно и доброжелательно. - А еще покажите нам двор, если это возможно. Грохот прекратился внезапно, тишина после нескольких часов шума ватой заткнула уши. Эни даже головой потрясла. Сферический экран тем временем сменил рисунок, на нем отобразился двор с редкими кусками льда, с теннисный мяч размером. Изображение отодвинулось, и весь лагерь стал виден в проекции чуть сверху и сбоку. Защитный экран мерцал, как радужный пузырь, обтекая крыши и стены фургонов почти впритык. Видимо, мощности для полноценного поддержания такой энергоемкой структуры было маловато. По щиту лупил гигантский град с дождем, но в фургоне было по-прежнему тихо. Между тем в центре щита вспух похожий на ручку крышки пузырь и быстро потянулся вверх, превращаясь в радужный шпиль. Молнии тут же накинулись на предоставленную их вниманию игрушку, лупя целыми пучками сразу. Земля дрожала, передавая буйство стихии, а радужная оболочка светилась все ярче. Перезвон и еще одно системное сообщение, озвученное тем же приятным голосом, оторвало зрителей от завораживающего зрелища на экране.

- С-сис-стема с-саряш-шается, - перевел Шен. - При энергетической подпитке такого урофня до полной сарядки системы один час, тридцать дфе минуты и шесть секунд.

- Ребят, это мы сейчас сияем на полпрерии, как праздничная ёлка? - поинтересовался Джонатан, направляясь к двери.

- И молнии как стрелочки на указателе – «Всем смотреть сюда!»? - дописал картину Оле.

- Только тут, - Фен ткнула пальцем в экран. - Для нагляднос-сти.

Джонатан уже и сам видел, что небо над цирком расцвечивают только молнии.

- Тревога, чужой на территории! - взвыл Невс, встопорщив шерсть.

- Сами видим!

-Спасибо! Ты бы еще сказал, когда он в двери постучит!

Не видеть было трудно. Посередине двора стоял, задрав голову вверх, Желчь. Мокрый до трусов, если он их, конечно, носил, в компании с таким же мокрым конем и верблюжонком.

Смотреть вверх было большой ошибкой, но любой из нас поступил бы так же. Вот едешь ты сквозь стену дождя и ветра, твой непромокаемый плащ давно дал течь и похож на тряпку. А последние пару минут с неба сыплются куски льда. Еще шаг и все это прекращается: и ни дождя, ни ветра и