Тень Ирода - Чингиз Абдуллаев

— Да, — честно ответил он, — я должен получить доказательства виновности людей, устроивших эти чудовищные взрывы в Москве.

Он сидел перед ней, высокий, темноволосый, несколько располневший, с резкими, запоминающимися чертами лица. Правда, он очень хорошо говорил по-русски, но она вдруг решилась спросить. В последнее время по телевизору показывали очень много чеченцев, тоже хорошо говоривших на русском языке.

— Вы чеченец?

— Почему вы так решили? — удивился он. И моментально понял. — Нет, — улыбнулся женщине, — я не ищу убийц, чтобы доказать невиновность чеченцев. Я ищу убийц, чтобы их наказать. У меня личный интерес. Спортивный, если хотите. Но не национальный. Мне просто противно, когда устраивают такие подлые трюки, сваливая все на чеченцев.

— Ясно, — она тоже улыбнулась, — мне просто показалось, что вы несколько драматизируете события. Или вам нравятся эти игры?

— Убийство Славина и Орловского, надеюсь, не входит в это драматизирование? — серьезно уточнил он.

— Нет, — она отвернулась, — извините, я, кажется, не права.

Официант принес и расставил закуски. Разлил минеральную воду по высоким бокалам. Дронго взглянул на часы. До назначенного времени еще четыре с половиной часа.

— Мы не опоздаем? — спросила его спутница. Он вспомнил, что не сказал ей время, на которое была назначена встреча погибшего подполковника с Виноградовым. Нужно ей сказать, иначе они могут оторваться друг от друга, а без нее старший лейтенант не отдаст ему документа ни при каких обстоятельствах.

— У нас встреча в одиннадцать часов, — сказал он, — но об этом знают только несколько человек. В том числе и мы с вами.

— Значит, об этой встрече знают еще и другие? — несколько встревоженно спросила она. — Вам не кажется, что это не совсем разумно?

— Это для подстраховки, — сообщил он. И не стал больше говорить на эту тему. А она не стала больше расспрашивать.

Когда ужин подходил к концу, он поднялся, чтобы еще раз позвонить Ковровой. Она посмотрела на него вопросительно.

— Я должен позвонить, — успокоил он женщину и пошел к телефону, стоявшему в гардеробной. Снова набрал телефон Ковровой.

— Вы что-нибудь узнали?

— Да, — мрачно ответила она, — капитана Агаева в ФСБ нет. И мы не можем его найти.

Наступило молчание. Он перевел дыхание. «Все правильно, — подумал Дронго. — Так и должно было быть».

— Вы меня слышите? — забеспокоилась Коврова. — Я говорила о вас с нашим другом. Он считает, что положение очень сложное. Два убийства подряд и это исчезновение. Может, вам нужна помощь?

— Пока нет, — он еще не мог прийти в себя после сообщения об исчезновении Агаева. Собственно, ничего другого ожидать было нельзя. Напрасно он уступил капитану, разрешив вернуться в ФСБ. После того как Виноградов нашел документ, все члены группы Славина были обречены. У них просто не было никаких шансов. Все они должны были умереть. Никто ведь не мог гарантировать наверняка, что любой из них не владеет этим документом или не читал его. А утечка подобной информации должна быть исключена. Абсолютно.

— Я позвоню вам завтра утром, — сказал он и положил трубку.

Возвращаясь на место, он подумал о своей спутнице. Она и старший лейтенант Виноградов — единственные оставшиеся в живых из всей группы люди. Он посмотрел в зал. За их столиком никого не было. Дронго провел рукой по лицу. «Это уже нечто мистическое», — подумал он.

27

Капитан Агаев вернулся в свой кабинет, уже понимая, что именно произошло. И хотя явных следов вторжения чужих людей здесь уже не было, по очень многим малозаметным и заметным мелочам он понял, что во всех кабинетах уже побывали сотрудники Мамонтова.

После того как Славин попросил руководство перевести их в это крыло здания, решив исключить таким образом возможность скрытой утечки информации, он сидел в этом кабинете вместе с Орловским. В соседнем, смежном, кабинете работали Светлова и Виноградов. В третьем, отдельном, кабинете сидел сам Славин. Запасные ключи от своего кабинета Владимир Сергеевич всегда хранил у Орловского.

Во всех трех кабинетах были проведены обыски, которые ничего на дали. Компьютер Димы Виноградова куда-то исчез, очевидно, аппарат взяли отсюда, чтобы «поколдовать» над ним и попытаться выжать из него все, что мог знать его владелец, получить все сведения, которые он туда мог ввести.

Теперь необходимо было принимать решение. Агаев вспомнил номер телефона, который дал ему Дронго. Но звонить из здания ФСБ все равно невозможно. Они наверняка будут слушать все его разговоры. Неужели они действительно искали здесь этот документ? Агаев облокотился о стол и задумался. Совершенно ясно, что все, что могло представлять хоть какой-то интерес, они забрали. Здесь больше ничего не может быть. Но ясно и другое — документа, который сумел взять Виноградов, они не нашли. Именно поэтому и выжидают, пытаясь через других членов группы выйти на Диму и самим вернуть важную бумагу.

Агаев посмотрел на стол Орловского. Там обычно стояла его любимая статуэтка маленькой фарфоровой собачки, привезенной кем-то из Голландии. Сейчас ее на столе не было. Заинтересовавшись, он подошел ближе. Наклонился и увидел лежавшую под столом собачку. При падении она разбилась на две части, и теперь ее симпатичной мордочке не хватало левого глаза и левого уха. Гамза поднял сломанную статуэтку и положил обратно на стол.

«Они ждут от меня поисков Виноградова, — понимал он. — Ждут решительных действий, моей активности». Он вернулся на свое место и снова сел, сложив руки на груди. Они ведь вполне могли установить и наверняка установили камеры, чтобы наблюдать за ним.

Нужно что-то делать, что-нибудь придумать. Теперь он уже не сомневался, что в смерти Славина и Орловского виноваты сотрудники Мамонтова. Весь ход их предыдущего расследования подтверждал этот вывод. Но знать об этом — мало. Нужно суметь выйти из здания. Они сделали вывод из бегства Виноградова, и теперь все дежурные предупреждены. Он обязан выйти отсюда, чтобы найти Диму и получить наконец тот самый документ, который все объясняет.

В этот момент раздался телефонный звонок. Агаев снял трубку. Он уже не сомневался, что их телефон прослушивается.

— Да, — сказал он.

— Простите, — услышал незнакомый голос, — мне нужен товарищ Орловский.

— Его нет, — ответил Агаев. — А кто его спрашивает?

— Это из монастыря говорят. Он насчет собачки звонил, интересовался, хотел взять ее.

— Какую собачку? — не понял Агаев. Жена Орловского не выносила животных, и ничто в мире не могло заставить ее погладить кошку или собаку. При мысли о жене товарища сердце болезненно сжалось. «Нужно будет поехать к ней и рассказать о смерти ее мужа», — подумал Агаев.

— Он просил собачку. Говорит, из Голландии привезли. А у нас теперь только одна собачка есть, на нее похожая.

— Его нет, — раздраженно повторил Агаев и положил трубку. «Что за дурацкий звонок, — подумал он и посмотрел на стол Орловского. — Собачка из Голландии, — вдруг вспомнил он. — Собачка из Голландии! Она стояла на столе у Орловского. Откуда этот монах знает про фарфоровую статуэтку? Собачка из Голландии означает пароль. Чтобы он понял, что звонивший часто бывал в кабинете Орловского. А у них есть еще одна собачка. Какая собачка?»

Он вспомнил, что, когда собачка появилась на столе у Орловского, все начали шутить над майором, а особенно изощрялся Виноградов, пока наконец Орловский в сердцах не заметил, что собачка похожа на самого Диму. И все расхохотались. Собачка действительно была чем-то похожа на Виноградова. Как сказал тот тип? Он звонит из монастыря, и у них есть другая собачка. Это про Диму Виноградова. Точно. Дима в монастыре! В каком монастыре?

Агаев бросился в другой кабинет. На столе у Димы лежал календарь, подаренный его знакомым монахом.

Тот кажется, был его двоюродным братом. Он начал искать календарь. Неужели его забрали? Они не могли ничего знать о монастыре. Вот он, нашел наконец, и Гамза прочел название монастыря. Если он правильно понял этот звонок, Дима должен быть там. Сейчас нужно выйти отсюда, чтобы встретиться с Виноградовым. Он посмотрел на часы. Было уже около шести вечера. Он может не успеть. Они наверняка ждут его активных действий. И если будет только один звонок, они смогут вычислить, где находится Дима. Нужно усложнить им задачу.

Гамза вернулся к себе в кабинет, сел за стол и начал набирать номер. Он добросовестно перезвонил сразу по пяти-шести известным ему адресам. И каждый раз двусмысленно намекал, что знает, где именно прячется Дима Виноградов. Его собеседники удивлялись, ничего не понимали в его намеках, но под конец беседы обещали обязательно проверить и найти старшего лейтенанта. Разумеется, ни один из них не имел абсолютно никакого отношения к Виноградову и действительно не знал, где находится старший лейтенант. Но все разговоры наверняка прослушивались. И теперь у Мамонтова и его сотрудников будет нелегкая ночь. А до этого он должен отсюда уйти.