Адмирал Л. М. Галлер - Сергей Зонин

Многое, однако, изменилось с переходом сил контрреволюции в наступление, после того как 3 июля верные Временному правительству части — казаки и юнкера обстреляли демонстрацию рабочих Петрограда и моряков Кронштадта, разгромили редакцию большевистской «Правды». К тому времени А. С. Максимова, избранного матросами командующим флотом после свержения самодержавия, сменил более угодный Временному правительству контр-адмирал Д. Н. Вердеревский, бывший начальник бригады подводных лодок. Но и он показался Керенскому недостаточно крутым и был заменен А. В. Развозовым, начальником Минной дивизии. Контр-адмирал Развозов попытался восстановить дореволюционные порядки на флоте, завернуть гайки, опираясь на приказ Керенского о роспуске Центробалта и избрании нового его состава. Приказ этот появился на свет на следующий день после ареста прибывших в Петроград на эсминце «Орфей» членов Центробалта во главе с П. Е. Дыбенко. Волна репрессий перекинулась затем в Гельсингфорс: прошли аресты членов Гельсингфорсского комитета РСДРП(б), закрыли газету «Волна». Перевыборы Центробалта, распущенного приказом командующего флотом от 12 июля, не оправдали, однако, надежд ни Керенского, ни адмиралов. Центробалт нового (3-го) созыва все равно в основном проводил политическую линию большевиков, хотя большинства у них там и не было. Матрос А. И. Тупиков, член Центробалта от «Славы» со второго созыва, т. е. со второй половины июня, собрав команду линкора, объявил его решение от 31 июля: «…ни один приказ, касающийся жизни Балтийского флота, не должен быть опубликован без рассмотрения его Центробалтом, если таковой не касается oперативной или навигационной части»[56].

Но еще до того, как было зачитано это решение Центробалта, именно его членам — матросам пришлось входить в «оперативную часть», касающуюся «Славы».

Разведданные, полученные штабом Балтийского флота из надежных агентурных источников, свидетельствовали о подготовке немцами наступательной операции против Балтийского флота. В штабе понимали, что возможности такие у Флота открытого моря имеются, британский Гранд-флит, вполне удовлетворенный блокадой берегов Германии, не предпринимал активных боевых действий. Ведь участь Германии была предопределена — 6 апреля 1917 года в войну вступили САСШ. Не поспешит ли противник с мощным ударом на Петроград в надежде вывести Россию из войны, пока Северо-Американские Штаты перебрасывают свои дивизии в Европу? Удар кайзеровского флота мог иметь целью высадку десанта в Финляндии или прорыв в Рижский залив и захват Моонзундского архипелага. И тот и другой варианты обеспечивали продвижение к Петрограду. Прорыв противника в устье Финского залива, через две минно-артиллерийские позиции — Передовую и Центральную в МГШ и штабе Балтийского флота полагали все же менее вероятным, чем прорыв через Ирбенский пролив. Штабисты оказались правы: первым этапом Адмирал-штаб планировал прорыв в Рижский залив, уничтожение находящихся там кораблей русского флота, захват Моонзундского архипелага и лишь вторым — бой с главными силами Балтийского флота и высадку десанта в Финляндии.

К концу осени 1916 года глубины Моонзундского канала, который начали углублять в первый год войны, достигли 30 футов (9 метров). Это позволяло вводить через Моонзунд в Рижский залив линкоры «Слава» и «Гражданин», крейсера. «Гражданин» находился в Моонзунде с осени 1916 года, но его орудия главного калибра стреляли не далее чем на 90–96 кабельтовых. Бой с германскими линкорами-дредноутами «Гражданин» вести не мог. Поэтому в штабе флота решили направить в Рижский залив «Славу» — после модернизации ее 12-дюймовые орудия били на 115–120 кабельтовых. О планах штаба флота стало известно и офицерам, и судовому комитету в начале июня. Реакция матросов была однозначной: мы уже находились под огнем в Рижском заливе, команды остальных линкоров пребывали в безопасности в Гельсингфорсе; настал их черед, а с нас хватит. 13 июня собравшаяся на митинг команда вынесла резолюцию: «Весь личный состав… линейного корабля „Слава“ признает назначение нашего славного корабля с нами вместе в Рижский залив несправедливым ввиду того, что „Слава“ и вся команда защищала Рижские воды 16 месяцев…» [57]

Резолюцию отправили Центробалту на «Виолу». Его члены — большевики не могли с нею согласиться. Разве не понятно, что кайзер и его войска и флот вполне могут оказаться союзниками буржуазного Временного правительства в подавлении революции? Немцев нельзя допустить к Петрограду. Тупиков, Зуев и другие матросы-большевики до хрипоты спорили в кубриках «Славы», объясняли, что по осадке не пройти в Моонзунд не то что дредноутам, даже «Андрею Первозванному» и «Республике». Для них канал углубят только к осени. Если же эти линкоры пройдут в залив Ирбеном, то могут оказаться в мешке. Ведь через Моонзунд им в Финский валив, в случае отступления, не выйти — не позволит осадка.

Доводам офицеров, убеждавших, что приказ надо выполнять, матросы не внимали, а разъяснительная работа большевиков принесла плоды. 24 июня собрание команды приняло новую резолюцию. «Мы, вся команда лин. кор. „Слава“, хотя и считаем, — говорилось в ней, — назначение в Рижский залив несправедливым… мы идем исполнять наш святой долг перед Свободной Родиной и повинуемся воле ЦК (т. е. Центробалта. — С. З.) и Командующего флотом Балтийского моря, а также своих товарищей…»[58]

Выход «Славы» из Лапвика, где стоял линкор, готовясь к переходу в Моонзунд, неожиданно ускорило обострение военно-политической обстановки. В середине августа на государственном совещании в Москве — сборище, контрреволюционном по составу участников, верховный главнокомандующий генерал Корнилов потребовал создания «сильной власти». Выступивший после него казачий генерал Каледин был более откровенен: заявил о необходимости смертной казни, запрещении митингов и собраний, а главное — роспуска Советов как на фронте, так и в тылу…

В интересах контрреволюции было обострить обстановку на фронте, создать кризисную ситуацию. И 21 августа, после прорыва германцев у Икскюля, Корнилов санкционировал предательскую сдачу Риги, хотя полки 12-й армии генерала Парского, латышские полки сражались героически. Теперь можно было ожидать удара германцев на Ревель, к Пскову… Еще четыре дня спустя Корнилов потребовал от председателя Временного правительства Керенского объявления Петрограда на военном положении, отставки самого правительства и передачи ему всей полноты власти. Корнилов приказал двинуть на Петроград конный корпус генерала Крымова с Северного фронта и Кавказский кавалерийский корпус из Финляндии. Самому Керенскому претендент в диктаторы обещал лишь пост министра юстиции…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});