В плену его власти - Софи Росс

из-за креплений я не могу свести ноги, мне ужасно неловко и стыдно.

— Открой глаза, Принцесса, — его дыхание на моих губах, Адам переносит вес своего тела на одну руку, пальцами второй обводит тазовую косточку, подушечки щекочут выше, где-то в районе ребер.

Моя кофта оказывается задранной к подбородку, лиф скользит следом. Адам щелкает языком по твердому соску, а после втягивает его в рот, заставляя меня выгибаться ему навстречу, когда его зубы сжимаются на чувствительной вершинке.

— Что ты задумал? — шепчу охрипшим голосом, в очередной раз бесполезно дергаю руками. Нет, все-таки не выбраться.

— А ты не видишь? — усмехается, дует на сосок, и я всхлипываю, когда от этого простого действия напряжение скручивает меня сильнее. — Поиграем немного, солнышко?

Адам отстраняется, подходит к шкафу и возвращается с чем-то странным в руках. Мне удается понять, что два каких-то странных приспособления соединены не слишком длинной цепочкой.

— Что это такое? — меня немного пугает неизвестность, так что я дергаюсь, когда Адам упирается коленом в кровать и вновь склоняется надо мной.

— Зажимы, — равнодушно отвечает, поправляет мне съехавшие на лицо волосы. — Хочешь попробовать?

— Не хочу, — а сама заинтересованно разглядываю их. Все-таки любопытная вещь.

— Врешь. По глазам вижу, что хочешь. Будет больно, но тебе понравится.

Мужские пальцы скользят по моей груди. Обводят полушария, слегка сжимают их. Я чувствую, как внутри меня закручивается вихрь желания.

Приходится резко прикусить язык, подавляя вскрик, когда Адам закрепляет зажим на соске. Так плотно. Туго.

Но он был прав.

Мне нравится.

Нравится настолько, что я чувствую, как между ног проступает влага.

— Такая отзывчивая девочка, — Адам задевает кончиками пальцев низ живота, уводит их ниже, прямо к чувствительным складкам.

Обводит клитор по кругу, надавливает слегка, растирает смазку, пока я отчаянно пытаюсь сдерживать стоны.

Адам закрепляет второй зажим, оттягивает их за цепочку, и меня снова выгибает ему навстречу. Движения его пальцев между ног становятся резче, он развязно целует меня и глотает стоны, которые все-таки срываются с приоткрытых губ.

Я задыхаюсь от всплеска ощущений, от этого снежного кома, который и не думает останавливаться.

А в следующее мгновение я чувствую язык Адама на самом сокровенном месте, и весь мир разлетается на песчинки.

— Ч-что ты делаешь? — мой голос охрип от яркого желания, сконцентрировано в животе.

Оно обволакивает, затягивает в свои сети. Мешает мыслить. Все, чего я хочу — чтобы Адам позволил мне дойти до финала.

— Боишься, Принцесса?

Это так…пошло.

Его голова между моих раздвинутых ног, ладони лежат на моих бедрах. Адам сжимает пальцы, лишая меня возможности двигаться. Удерживает на месте, натягивая меня, словно струну, своими неспешными дразнящими движениями.

— Боюсь… — выдыхаю, бросаю взгляд на закованные в металл руки.

Беспомощность ощущается особенно остро.

Адам подтягивается так, чтобы накрыть меня своим телом, мягко заставляет меня откинуться полностью на спину. Я чувствую, как в меня упирается затвердевший напряженный член.

Кончик его носа скользит по моей щеке. Обманчиво нежный жест, перед тем как его рука быстро сдавливает грудь и пальцы, задевшие крепкий зажим, выбивают из меня новый несдержанный стон.

— Меня боишься, девочка? — он будто специально выбрал этот пробирающий до мурашек гипнотизирующий тон. Его пальцы ложатся на влажные складки, он осторожно обводит вход и слегка надавливает, раздвигая тугие мышцы.

Киваю.

В ответ раздается усмешка. Его забавляют мои реакции.

Адам целует меня. Жадно, глубоко. Ладонь возвращается на грудь, кожа краснеет под его грубыми ласками, но эти волны легкой боли сливаются в единую лавину порока.

Я хочу еще.

Еще сильнее. Еще больше откровенных касаний, от которых поджимаются пальцы на ногах.

Его губы неожиданно оказываются на моей шее, влажные отпечатки слегка холодит, и я вновь покрываюсь мурашками, которые собирает его язык. Большая мужская ладонь мнет грудь, Адам тянет за цепочку, которая соединяет зажимы, и я вновь и вновь стону, не боясь, что меня могут услышать.

— Ты такая трусишка, Ева.

В эту же секунду он делает толчок бедрами, и я всхлипываю, вздрагиваю от неожиданности, когда его член плотнее прижимается к внутренней стороне бедра.

— Зачем ты меня приковал? — кончики пальцев жжет он желания провести по его бугрящимся мышцам.

— Чтобы у тебя было меньше возможностей сопротивляться, солнышко. Иначе ты бы не позволила мне осуществить задуманное, — Адам отвлекается, смотрит мне в глаза.

Его губы скользят по моей груди, спускаются к ребрам. Мне немного щекотно, когда Адам пересчитывает их пальцами слева, оставляя одновременно новое космическое пятнышко с другой стороны.

Он вновь касается меня снизу, проталкивает палец внутрь, надавливает на горячие стенки. Я машинально пытаюсь свести ноги, и Адам хищно ухмыляется, когда в воздухе раздается звон металла. Из-за браслетов на моих щиколотках, от которых отходят цепи к столбикам кровати, я не могу закрыться от него.

— Тесная и мокрая. Тебе ведь нравится все, что я с тобой делаю.

Не вопрос. Утверждение.

Влажный язык скользит по контуру пупка, ладонь ложится на подрагивающий от прерывистого дыхания живот, Адам давит, когда я начинаю крутиться, чувствуя его дыхание возле промежности.

— Не пытайся сопротивляться, Ева, — жесткие вибрации в голосе отзываются во мне новым тягучим спазмом, который расходится по всему телу от позвоночника.

Щеки горят от стыда, когда Адам прокладывает дорожку поцелуев от лобка к изнывающему лону. Язык скользит по выступившей смазке, ударяет по клитору, и я тут же вскрикиваю, не в силах удерживать это внутри себя. Я кусаю губы до боли, царапаю ногтями ладони, когда язык в быстром темпе кружит вокруг пульсирующего бугорка.

— Адам… Я н-не могу…

— Только твои стоны, Принцесса, — он прерывается, заменяя язык пальцами, чтобы сказать мне это. — В крайнем случае — мое имя.

Адам растягивает меня изнутри уже двумя пальцами, ловит мой расфокусированный взгляд и продолжает делать эти невероятно потрясающие вещи своим языком. Я приподнимаю бедра ему навстречу, извиваюсь под усилившимся напором его ласк, задыхаюсь, когда сдерживаться становится практически невозможно.

Еще несколько умелых движений,