Коллекция страхов прет-а-порте - Анна и Сергей Литвиновы

Дима нахмурился – коллеги из желтой газетки явно перестарались. Впрочем, на то они и бульварные. Получили милицейский пресс-релиз и переработали его по собственному разумению.

– И что же мне теперь делать? – жалобно взглянула на Полуянова Надюша.

Над тем, как помочь бедной Наде, Дима думал уже битый час. Но понял пока только одно: совет «забыть и забИть» в данном случае не прокатит.

Подсказать ей, чтобы опровержения требовала? Долго, муторно и почти бесполезно. Факты-то против нее, журналисты особо и не наврали – Надя действительно получила роль в рекламе безо всякого кастинга, и труп Марата – тоже первой обнаружила она… Да и потом, кому, как не Диме, знать: грош этим опровержениям цена. Разве обратят читатели внимание на крошечную заметку нонпарелью?.. Зато «про двойное дно» сотрудницы исторической библиотеки запомнят надолго.

– Уехать бы тебе, Надька, – тоскливо произнес Дима. – Прочь из Москвы, сюда я больше не ездец…

– Спасибо за совет, – пожала плечами Надежда. – Только с меня подписку о невыезде взяли.

– Да плевать на подписку, – хмыкнул он. – И потом: я ведь не на самолете тебе лететь предлагаю. Вон, у меня дача пустует, в роскошном месте. Воздух, цветочки, сосновый бор. И паспорта никто не потребует. Сам бы там жил – да работать надо.

– Помню я это «роскошное место», – хмыкнула Надежда. – Одни комары да алкаши.

«Хорошо, что язвить начала, – обрадовался Дима. – Значит, успокаивается».

– Пусть алкаши – зато газет там, в деревне, точно не читают.

– А меня и по «ящику» сегодня покажут. И по радио пропесочат.

«Неужели опять заревет?»

Но Надя не заревела. Наоборот – подобралась, поджала губы и вдруг сухо спросила:

– А больше ты мне ничего не предложишь?

«На совместную жизнь намекает? Что ж…»

И он великодушно предложил:

– А хочешь – перебирайся ко мне? Под мое раскидистое крыло. С меня – охрана, с тебя – борщи.

Надя радостно улыбнулась, глаза сверкнули.

«Ох, не влипнуть бы, – мелькнуло у Димы. – Хватит ли сил потом выгнать?»

Но девушка, против всех ожиданий, только покачала головой:

– Спасибо, Дима, но – нет. – И, с легким укором, добавила: – Вообще-то я надеялась, что ты мне другое предложишь…

– Руку и сердце, что ли? – ляпнул Полуянов.

– Нет, твоей руки мне не надо, – с легким даже ужасом отказалась Надежда, и Дима мысленно поставил ей «пятерку» – за актерское мастерство.

А Надя жалобно взглянула на журналиста и спросила:

– Ты разве не хочешь сам расследовать это дело?..

– Я?!

Об этом Дима тоже думал. И, в общем-то, даже этим делом занимался. Только уж больно удручающими выглядели результаты… Соня – убита. Илья – погиб. Марат – убит. Единственный оставшийся в живых фигурант – казиношник Черкашин – встречи упорно избегает. А Лерочка, ценный свидетель, комментариев, видите ли, не дает.

И Дима честно признался:

– Я пытался, Наденька. И пытаюсь. Но врать не буду: пока я в непонятках. Запутался. Не знаю, куда дальше идти…

– Вот давай вместе и распутаемся, – твердо сказала Надежда. И снова подбавила в голос жалобных ноток: – Ты разве не понимаешь, что это мой единственный шанс?

– Понимаю, – согласился Дима.

– Вот если б мы это дело сами раскрыли… – продолжала наседать Надя. – А потом ты бы статью большую написал… Разоблачительную. Прикнопил настоящих гадов. Вот тогда б меня оправдали! И тебе – какой пиар!

– Что мне пиар, – через силу схохмил Дима, – он яркая заплата… – и сразу стал серьезным: – Мне б главное – тебе помочь… Понять бы самим для начала, куда двигаться.

– Qui pro, – кивнула Надя. – Я уже об этом думала.

– Ну, и кому же этот бред из трех смертей выгоден?

– Да хотя бы Черкашину! – бухнула Надя. – Он знал всех троих. И Соню, и Илью, и Марата. И вполне может быть, что они, все вместе, чем-то ему помешали.

– Верно мыслишь. – Дима раскрыл блокнот и продемонстрировал девушке одну из страничек: – Вот, видишь, рядок из палочек?.. Можешь не пересчитывать: ровно семнадцать. Именно столько раз я Черкашину звонил.

– И что?

– «Занят». «Вышел». «На переговорах». «Перезвоните позже», – пожал плечами Полуянов.

– Тогда поехали! – вскочила с кресла Надя.

– Куда? – удивился Дима.

– Как куда? К нему. Он ведь в казино работает, да?

– Гениально, – кивнул Дима.

Но с места не двинулся.

Надя посмотрела вопросительно.

– Ты думаешь, я не ездил в это «Золото Маккены»? – усмехнулся Дима. – Обижаешь, подруга. Только, увы, дальше порога не проник. Черкашин тоже не дурак – мою фамилию в стоп-лист внес.

– Все равно поехали, – твердо сказала Надя.

– Но я ж говорю тебе…

– Значит, в казино я пойду одна. А ты меня где-нибудь рядом подождешь.

Лера

На Леру – будто им зверя диковинного привезли! – сбежалась смотреть чуть не вся консультация. Давешняя докторша с приема. Врач-узист – юный очкарик. Еще пара тетенек в белых халатах. И роскошный, седовласый мужчина – главный врач. Единственный, кстати, разумный человек во всей этой медицинской тусовке. Не будь его – Леру б уже давно инфаркт хватил или даже сам кондратий. Потому что докторицы – да и молоденький узист от них не отставал – разахались, будто стая перепуганных уток. На пациентку – ноль внимания, только между собой говорили. И все непонятно – похоже, что на латыни. Она только суть ухватила – что с ней что-то из ряда вон.

Пришлось пригрозить:

– Я сейчас кричать буду. Если вы мне все не объясните!

Доктора переглянулись.

– Видите ли, м-мм… Лерочка… – осторожно начала одна из врачих. – Похоже, что в этой клинике… где вам якобы миому вырезали… в общем, не было у вас никакой миомы. Ее и не могло быть: в вашем-то юном возрасте.

– А какую же тогда мне операцию делали? – опешила девушка.

– Похоже, над вами… поставили что-то вроде эксперимента… – встрял в разговор юный доктор-узист.

Тут уж и притворяться не надо, что она буянить начнет, – Лера и вправду вскрикнула:

– Что-о?.. Что вы сказали?!

В этот момент главный врач в кабинет и вошел. На коллег своих – ноль внимания, тут же к ней кинулся. Попросил:

– Пожалуйста. Только не плачь. Все хорошо.

– Ка-ак хо-орошо?! – прорыдала Лерочка. – А они… они говорят!!! Что эксперимент! Что мне что-то важное отрезали!!!

– Мы так не говорили, – начал возражать молодой узист, но главный врач знаком велел ему замолчать. Нахмурился. Отвел в сторонку стаю своих докторов, обменялся с ними тихими репликами. И тут же вернулся к Лере:

– Не волнуйся, милая. Ничего страшного. Я тебе все сейчас объясню.

– Что со мной? – выдохнула девушка.

– Ничего, – мгновенно отреагировал врач. – Ты абсолютно здорова.

А с чего бы тогда вокруг нее такой кагал собрался?

Лера недоверчиво взглянула на доктора. Тот повторил:

– Ты здорова.

– Но…

– Головокружение, слабость, живот – это все пройдет. Через пару дней, – пообещал врач. – Или даже сегодня – после того, как мы тебе капельницу поставим.

– Какую еще капельницу? – хмуро спросила Лера.

– Совершенно безопасную. С глюкозой, – заверил доктор.

– Тогда я вообще ничего не понимаю… – пробормотала девушка. – А что ж он, – она гневно кивнула на зардевшегося докторенка-узиста, – про эксперимент какой-то базарил?!

– Послушай меня, – доктор слегка коснулся ее руки, – ты что-нибудь знаешь про стволовые клетки?

– Какие клетки?..

– Ясно, – вздохнул врач. – Тогда начнем от печки. Стволовые клетки – это, как бы тебе объяснить… современный эликсир молодости. Панацея от многих болезней. Они очень дороги – но действительно способны творить чудеса.

Лера недоверчиво взглянула на доктора:

– Да ладно! Это ж байки.

– Вовсе нет, – возразил тот. – Давно доказано: применение препаратов на основе человеческих стволовых клеток излечивает многие тяжелые недуги. А еще – существенно, на десятки лет, омолаживает организм.

– Ну, а я тут каким боком? – не поняла Лерочка.

– А вот слушай. Получить стволовые клетки можно из младенческой пуповины. Из абортивного материала. Но это все – методы устаревшие, каменный век. Последние исследования показывают: наилучших результатов можно достичь, если использовать человеческие эмбрионы.

– Кого? – опять потеряла нить Лера.

– Эмбрионы. Эмбрион – это, по сути, ребеночек. Только очень маленький. Он получается, когда женская половая клетка только-только соединилась со сперматозоидом. А стволовые клетки, полученные из эмбрионов – особенно юных, пары дней от роду, – очень ценятся.

– Ага, – начала наконец понимать Лера. – Так это получается… они сказали, что миому будут вырезать… А на самом деле – у меня эмбрион похитили? Но откуда ж он взялся, если у меня даже парня еще не было?..

– Не спеши, Лерочка, – попросил доктор. – Сейчас объясню. У тебя забрали не эмбрион, а яйцеклетки. То есть только твои, женские, клетки. А оплодотворить их – то есть превратить в эмбрионы – можно и вне организма. В лабораторных условиях. Грубо говоря, в пробирке.